Всю дорогу домой Морган раздумывала над случившимся и строила планы. Потихоньку она переложит нужные вещи из багажа, чтобы все было готово, когда он приедет за ней завтра вечером.
Вдруг она испуганно вспомнила, что не сказала ему, где ее окно. Но она оставит свет, и он, надо надеяться, сообразит.
Вскоре они были уже дома. Пожелав всем покойной ночи, Морган наконец осталась одна.
Она сняла безобразное коричневое платье и бросила его на кушетку, распустила волосы и вздохнула. И вдруг, повинуясь неожиданному порыву, сняла нижнее белье и оглядела в зеркале свое обнаженное тело. Она смотрела на крепкую, округлую грудь, тонкую талию, плоский живот и полные бедра. Она пробежала рукой по гладкой коже от талии до бедра и вздрогнула, потрясенная тем, чем эго она занимается. Никогда ни одна порядочная женщина не рассматривает свое тело, тем более – его отражение в зеркале.
Она быстро отвернулась и скользнула в ночную рубашку. Однако мысленно все еще видела себя голую и подумала, что вот такая и с распущенными локонами она, может быть, и не очень некрасивая.
Морган свернулась калачиком под теплыми одеялами и вскоре уже спала.
Наутро она проснулась, когда в доме еще все спали. Она всегда любила раннее утро, это было для нее лучшее время дня. Если бы она сейчас была в Трагерн-Хаузе, то пошла бы в конюшню, оседлала – Кассандру и помчалась бы вскачь по росистым лугам.
Вместо этого она тихонько пробралась в кухню и приготовила себе завтрак. Среди немногих послаблений, на которые шла мать, были кулинарные уроки, которые она позволила ей брать у повара-француза. Они с Морган долго об этом спорили, но в конце концов мать сдалась. И через месяц приехал Жан-Поль. Он предполагал пробыть у них полтора месяца, а вместо этого стал своим человеком и оставался чуть больше года, пока ему не потребовалось вернуться в Марсель.
Она припомнила многие счастливые часы, проведенные с Жан-Полем в солнечной, просторной кухне Трагерн-Хауза, и радовалась теперь, что он столь многому научил ее в своем поварском деле. Прежде всего она научилась делать соленья, маринады и желе и сбивать домашнее масло, затем получила кое-какие навыки по части выпекания хлеба и печений.
– Морган, милая, – послышался тетушкин голос, – это ты встала так рано?
– Входи, тетя Лейси, сейчас я приготовлю тебе завтрак.
Морган подумала, что, возможно, они последний раз завтракают вместе. Ей будет не хватать кроткой тетушки Лейси.
Над пышным омлетом с горячим растопленным сыром Морган и Лейси обсуждали вчерашний бал. Правда, говорила больше Лейси, а Морган слушала.
После завтрака каждая ушла к себе в комнату, чтобы окончательно уложиться перед предстоящей завтра дорогой – началом их долгого путешествия в Европу.
В тишине и безопасности своей комнаты Морган начала перекладывать вещи для Нью-Мехико. Она упаковала небольшой сундучок и сумку, которые можно было бы нести в руках.
У нее были только простые, мешковатые платья, шить которые дядя Горэс специально подрядил портниху. А то, что она привезла из Трагерн-Хауза, у нее отобрали. Последнее, что она уложила, была записная книжка с кулинарными рецептами.
В семь вечера, когда они сидели за обедом, старый слуга Уэйкфилдов возвестил:
– Сэр, вас желает видеть мистер Колтер. Морган ойкнула, и на нее одновременно взглянули Горэс и Лейси, но она промолчала.
– Пожалуйста, проведите его в библиотеку, Рой. С вашего позволения, дамы. – Он метнул еще один удивленный взгляд на Морган и вышел.
– Это тот приятный мистер Колтер, с которым ты вчера танцевала?
Морган опять промолчала, и Лейси продолжила:
– Я еще подумала, что он тобой увлекся. Не сомневаюсь, он появился, чтобы честно испросить позволения стать твоим поклонником.
– В Европе?
Лейси опустила глаза и замолчала. Она присутствовала, когда читали завещание. И знала, почему Горэс увозит их в Европу.
Морган уже пожалела о своем едком замечании, подошла к тете и погладила ее по плечу.
– Извини, тетя Лейси. Но ты, наверное, права. И он приехал сюда именно с этим намерением.
Лейси улыбнулась и опять начала болтать о том о сем, а Морган молча ходила по комнате, посматривая на часы и вряд ли понимая смысл ее слов.
Через сорок пять минут дверь отворилась, вошли Горэс и Сет. Сет слегка улыбался, Горэс, напротив, был мрачен. Он холодно сказал:
– Забирай свои вещи и отправляйся.
Тут настала очередь удивляться тете Лейси.
– Горэс, – сказала она едва слышно.
При звуке ее голоса Горэс обернулся. Лицо уже утратило первоначальное выражение ненависти, и голос стал мягче.
– Выходит так, что мистер Колтер собирается увезти нашу Морган – Он помолчал. – Они должны сегодня пожениться. Брак заключит судья Стивенсон.
Морган широко распахнула глаза. Что же такое сделал Сет, что дядя Горэс согласился на их брак?
Лейси подтолкнула в бок оцепеневшую от волнения племянницу:
– О, Морган, это прямо-таки бегство под венец. Как романтично! А что же ты наденешь? Нам надо поскорее упаковать все твои вещи. У нас так много дел.
Но тут выступил вперед Сет и взял Морган за руку.
– Нам надо спешить, дорогая.
И повел ее в холл. А затем отпустил руку, и его обращение переменилось. Он отступил назад и насмешливо оглядел ее с ног до головы.
– Если одеяние, что на вас, не отличается от других предметов вашего гардероба, то ничего не берите. Я куплю вам более подходящую одежду, во всяком случае, она будет вашего размера.
Морган едва не вспылила и не выложила ему все, что думает относительно его манер, но в это время в коридоре показались Горэс и Лейси. Морган резко повернулась на каблуках и побежала к себе наверх.
Через несколько минут она уже спустилась с одной лишь небольшой сумкой. Там были драгоценности, кулинарная книга, ночная рубашка и немного белья. А свой тщательно упакованный сундучок она оставила наверху.
После прощания со слезами на глазах с тетей Лейси и холодного поклона Горэсу она вышла из дому вместе с Сетом и села в ожидающий их экипаж.
Некоторое время они ехали молча. Затем Морган сказала:
– Как это вам все удалось?
– Удалось – что? – повернулся он к ней.
– Что вы такое сделали с дядей Горэсом, что: он согласился отпустить меня? Сет улыбнулся:
– Я просто упомянул в разговоре несколько имен и спросил, как, вполне ли этично, по его мнению, увезти вас, тем самым не дав вам возможности найти мужа и исполнить волю отца.
Она подождала, не скажет ли он еще чего-нибудь, но он опять отвернулся и, казалось, глубоко задумался о чем-то своем. Так они и ехали в молчании, и Морган начала ощущать неловкость Она еще никогда не была наедине с мужчиной, по крайней мере, с мужчиной примерно ее возраста.