– Да, вы, наверное, правы. Покойной ночи, мадам Николь.
Когда он ушел, Николь рассмеялась. Хотела бы она быть той молодой женщиной. Как, наверное, чудесно оказаться в его объятиях.
* * *
Жаннетта задула лампу в комнате Морган, радуясь, что та наконец-то уснула. Она тихонько притворила дверь и сошла вниз к себе.
Сет бесшумно отворил высокие двустворчатые окна и вошел в спальню. Даже при лунном свете можно было заметить, как прекрасно ее убранство. Он подошел к туалетному столику, потрогал щетку и гребень, медля на пути к кровати.
Волосы ее рассыпались на постели. Она лежала, зажав одну прядь в кулаке, и тихонько всхлипывала во сне, словно плакала.
Он протянул руку и коснулся золотистых волос одним пальцем. Какие мягкие! Он забыл, какие мягкие у нее волосы. Она пошевельнулась, скинув одеяло ниже талии. На ней был шелковый халат густого абрикосового цвета. Завязки впереди распустились, и он увидел мягкий абрис груди.
И в одно мгновение в памяти промелькнуло множество воспоминаний: вот Морган загорает на скале в каньоне, Морган готовит ему завтрак, а потом, сидя у него на коленях, кормит его с ложечки.
А потом была ее записка. Всего несколько слов, в которой сообщалось, что она любит Джоакина.
Взгляд его стал жестким. Он протянул руки, чтобы стиснуть ее горло, но остановился. Он ее любил, он полюбил ее с первого взгляда. Он обуздывал себя, пока она решала, быть ей женщиной или нет. Он ждал, он следил за ней, и это продолжалось долгое время. Он убил из-за нее трех человек. Кота и двух его дружков, когда они спокойно сидели у костра. Он даже не дал им шанс защитить себя. Он их убил и уехал прочь. Из-за нее!
И он начал снимать сюртук. Раздевшись, Сет поднял край одеяла и лег в постель рядом с Морган.
Он начал нежно ласкать ее мягкую грудь. Он коснулся губами ее губ, едва-едва, только чтобы почувствовать их сладость, а затем слегка стал посасывать нижнюю губку. Во сне Морган ощутила это долгожданное, желанное прикосновение. Она прижалась к нему, и губы ее раскрылись. Он кончиком языка обвел их контур.
Затем его чувственные поцелуи проделали дорожку к мочке уха. И он тихонько прикусил ее.
– Морган, – прошептал он. Она прижалась еще теснее.
– Mi querida.
Она медленно, томно открыла глаза и подняла руки, чтобы обнять его огромные плечи Но тут ее глаза округлились, и она едва не закричала. Сет. поцелуем зажал ей рот. В глазах у нее появился страх, и она стала вырываться.
Он быстро положил ей пальцы на губы.
– Ты что, не узнала своего мужа? Морган долгим взглядом окинула его, и затем слезы хлынули у нее из глаз.
– Сет, я же знала, что это ты. Я знала. О Сет! Что с тобой случилось? – И она привлекла его к себе. – Сет, я тебя люблю. Я так тебя люблю. – Она не могла видеть, как у него сжались челюсти и как похолодел взгляд. – Сет, значит, Джоакин все-таки признался, что он…
Но он опять зажал ей рот поцелуем. Глаза у него потемнели от страсти.
– Это потом, милая, потом ты мне все-все расскажешь.
У нее возникло внезапное подозрение. Но он был так настойчив.
– Ты скучала по мне? Ты обо мне думала?
Его руки ласкали все ее тело, наполняя его нестерпимым, болезненным желанием. Она прижала его к себе тесно-тесно, изогнувшись дугой.
– Да, о да, – прошептала она ему на ухо, одновременно целуя его, и зажала губами мочку.
– Ты меня хочешь, да, Морган?
Опять у нее возникло какое-то ужасное предчувствие, какое-то сомнение. Что-то в нем казалось ей странным.
Он снял с нее халат. Ее тело неистово желало его близости. О, пусть он ее возьмет. Его ласки все больше распаляли ее. Она вся была сейчас только тело, и тело ощущало только желание.
Его губы скользили по ее шее Она почувствовала на себе его тяжесть и притиснула к себе еще ближе. Он чувствовал, как она его хочет, но целовал все медленнее.
– Сет, Сет, – стонала она.
А его губы странствовали по ее телу: вот он поцеловал обе ее груди, крепко сжимая рукой ее ищущие пальцы, а другой поглаживал внутреннюю часть бедер. А губы спускались все ниже и ниже и всю ее покрывали поцелуями.
Но вот он достиг ее ног и расцеловал большие пальцы, слегка покусывая их.
– О Сет, пожалуйста, сейчас, сейчас.
Он резко повернул нее вниз лицом и зубами, языком и губами прошелся по гладкой, совершенной коже. Сверху вниз и снизу вверх, дойдя опять до шеи, он снова повернул ее навзничь и соединился с ней, не отрывая губ от ее рта, чтобы приглушить ее громкие стоны. Их тела слились в одно, и они вместе достигли вершины.
С минуту они лежали тихо, в упоении.
Сет опять стал целовать ее шею, ее веки.
Тело Морган пылало как в огне. Все чувства теперь перешли в кончики пальцев, все нервы чудесно напряглись. Она ощупывала тело Сета, его длинную спину, лаская каждый мускул, наслаждаясь теплотой его кожи. Она поцеловала его в шею, провела языком по каждой жилочке. Ее пальцы ненадолго застряли в густых волосах на груди, губы следовали за пальцами. Они коснулись его мужской плоти и помедлили там, и нежно поглаживали ее, пока не раздались глухие постанывания.
Она легла на него, и на этот раз тихо и медленно они вместе достигли новых высот желания, и наконец иссякли оба в объятиях друг друга, насытившись вполне.
Счастливая Морган спала, прижавшись щекой к его груди, а его волосы щекотали ей нос. От этого первого за многие месяцы блаженного сна ее пробудил негромкий голос Сета:
– А с мужчинами у мадам Николь ты то же самое делала?
– М-м-м? – Она уютно прижалась к нему. Сет рядом с ней, он жив, он в ее объятиях. И она поцеловала его грудь.
– А Джоакин хороший любовник? Ты также ерзала под ним и впивалась в него? Она широко раскрыла глаза:
– Сет, неужели я должна говорить тебе…
Он резко оттолкнул ее:
– Нет, это я тебе должен кое-что сказать. Я все о них знаю. Я знаю о мадам Николь.
Она прижала руку ко рту, глаза еще расширились:
– Нет…
Он встал с кровати и протянул руку, ища одежду.
– А ну-ка расскажи, как ты вела себя с ними? Так же, как со мной? Да? Неудивительно, что ты такая дорогая шлюха. Расскажи, как тебе нравились твои партнеры? И тебя выбирали они или ты сама подыскивала себе подходящих?
– Нет, – прошептала она со слезами на глазах. Она встала на колени в кровати, и влажные, спутанные волосы окутали ее всю.
– Нет, Сет. Это все не так.
– Ладно уж, мэм. Вы, конечно, соблазнительны. И не думаю, чтобы вы вот так умоляли очень многих. Интересно, это очень уязвит ваше самолюбие, если я сейчас вас покину? Ведь раньше, как мне известно, уходили прочь всегда вы.