– Але! Раймонд, ты? Ты там уснул, что ли? – раздалось в телефонной трубке. – Я тебя уже полчаса жду!
Это Мартин. Раймонд сам просил его сегодня о встрече. И забыл. Так скверно на душе… Хочется хоть с кем-нибудь поговорить…
– Да, Мартин! Прости. Иду-иду. Сейчас уже буду…
Изображение пропало.
Экран стал серым и замерцал. Снова какой-то сбой в системе. Информации пока больше нет. Но мы – все четверо – продолжали сидеть за столом и молча смотреть на экран. Белые полосы по серой, дрожащей ряби.
– Странно, – сказал я. – Вроде бы все правильно, а что-то не так…
– Да вообще ничего не понятно, – Гаптен заметно нервничал. – В Откровении говорится: «И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч». А тут и ухватиться вроде не за что… Мисима, Сад, актеры какого-то авангардною театра. Нина эта книжку какую-то пишет, античную мифологию поминает, про ДНК рассказывает.
– И еще непонятно, к чему все эти слова – «чудо», «пророчество», «колдовство», «волшебство», «фея», – поддержал я Гаптена. – Странное нагромождение. Андрей, а ты что думаешь?
И без того угрюмый Данила скрестил руки на груди, откинулся на спинку кресла и насупился.
Андрей не шелохнулся. Склонив голову, он рисовал на листе бумаги странные каракули.
– Я думаю, что это магический солипсизм, – ответил он.
– Магический солипсизм? – переспросил я. – Что это значит?
– Солипсизм – это философское направление, – сказал Андрей, не поднимая головы; судя по всему, он не был расположен к откровенному разговору. – Беркли, Фихте, отчасти Декарт… Суть солипсизма проста: все, что существует, существует лишь в сознании отдельного человека. То есть реальности нет. Есть только то, что в голове. Все субъективно, а объективные суждения невозможны. Теперь добавьте к солипсизму слово «магия», и вы поймете, что я имею в виду…
– Внешний мир зависит от того, что я думаю? Как подумаю, так и будет? – понял я.
– Да, – кивнул головой Андрей и тихо добавил: – И все люди вокруг – только марионетки. «Ментальные фантомы». Безчувств, без жизни, без любви… Как она придумала, так они и будут прыгать.
Данила выругался, встал и вышел. Мы с Гаптеном оцепенели.
– Плохо дело, ребята, – Андрей оторвался от своего занятия, поднял голову и посмотрел на нас печальными глазами. – Влюбился наш Данила. Влюбился.
– Влюбился?.. – мне показалось, что я ослышался. – В кого?!
– Ну, понятно в кого, – сухо констатировал Гаптен. – В нее.
– В Нину?! – я все еще не мог в это поверить. – Как?.. В ней же Тьма…
– Ну, во-первых, это не факт… – протянул Андрей.
– А во-вторых, боюсь, что скоро будет фактом. – отрубил Гаптен.
Мы с Андреем удивленно уставились на Гаптена.
– Светлые хотят что-то обсудить, – Гаптен повернул к нам свой монитор. – Вот.
На экране высветилось приглашение.
После той Встречи Двадцати четырех, когда Свами Брахмананда объявил о низложении Баланса Силы, мы уже несколько раз общались со Светлыми. С шестью Посвященными, стоящими на стороне света. Раньше мы и не догадывались об их существовании. А ведь это именно благодаря этим людям, Даниле удалось добраться до Байкала и встретить там Схимника.
Светлые, как и Темные, лишь приверженцы Света и Тьмы. Можно сказать – их идеологические сторонники. Да, Светлые обладают знаниями, силой, возможностями, ресурсами. Они нас защищают, снабжают информацией, помогают в контактах с внешним миром. Но во всем остальном они обычные люди, только Посвященные.
И Темные – не Тьма. Они – люди. Посвященные, которые помогают Тьме. Свет и Тьма – это вообще не какой-то определенный человек. Только сейчас Тьма предпринимает попытки воплотиться в конкретных людях, чтобы с их помощью установить на земле Свое господство. Впрочем, только сейчас у Нее и появились на это силы.
Во время одной из наших последних встреч со Светлыми Посвященный суфий Санаи сказал так:
«Подлинное счастье – это когда два Света становятся Одним. Когда Свет, живущий в твоей душе, открывается Свету, который царствует во Вселенной. Свет души, скрывающийся от Вселенского Света, напротив, обречен на страдание. А страдание и открывает путь Тьме. И то, что Тьма обрелa силу, означает только одно… Наступила эпоха великого страдания Духа».
Данила тогда удивился и спросил у Санаи: «Это странно. Ведь, люди живут все лучше и лучше. Почему вы думаете, что страданий стало больше?»
«Люди неправильно понимают слово страдание, – ответил Санаи. – У людей все больше сил и возможностей, чтобы бороться с голодом, бедностью и болезнями. Они думают, что в этих трех напастях и заключено их страдание. Им кажется, что, будь они чуть богаче, а их жизнь – чуть сытнее и здоровее, их страдания исчезнут сами собой. На борьбу с этим „злом“ люди бросают все свои силы. Все. А страдание – это другое. И потому сейчас человек слаб перед истинным страданием, как никогда».
Мне ответ Санаи показался и правиль1ным, и полным. А Данила вдруг начал спорить. Он стал говорить, что если у людей жизнь будет лучше, то они смогут больше времени уделять своей душе, внутреннему Свету.
Санаи ничего не ответил. Он только как-то очень странно посмотрел на Данилу.
А Данила задумался.
Потом, уже вечером, он сказал мне: «Знаешь, Анхель, все-таки я чего-то не понимаю. Я хочу, чтобы люди не голодали, не болели, не бедствовали. Разве хорошо, если ребенок голоден, болен, и ему не на что купить игрушку? Почему здоровье и благосостояние несовместимы со счастьем и Светом?».
Я не знал, что ему ответить. И он прав. И Санаи, как мне казалось, тоже прав.
– Хорошенькое дело, – протянул Андрей, глядя на экран с приглашением к встрече.
– Да… И что мы им скажем? – Гаптен пожал мечами. – Что Данила у нас влюбился во Всадницу?..
И только в эту секунду до меня вдруг дошло. Тьма попытается завладеть сердцем Данилы через эту женщину! Мы совладали с Первой Печатью, и Тьма решила пойти ва-банк – перетянуть на свою сторону Избранника! Ужас сковал все мое тело. Нет! Не может быть!
Экран Гаптена моргнул, и на нем появилось новое сообщение. Наше приглашение было аннулировано. Теперь Светлые приглашали на встречу только одного Гаптена.
– Не хотят встречаться с Данилой, – тихо сказал Андрей. – Испугались.
Клорис рвет и мечет, – безразличным тоном сообщил Мартин, потягивая пиво, из стройной кружки. – Что с вами со всеми стряслось? Сначала тебя не было. Теперь вот Сэм куда-то запропастился…