На дорогах города движение сегодня полностью парализовано. Было непонятно, откуда на улицах появилось такое количество машин. Пробка начиналась уже на Минском шоссе, в том месте, где можно съехать на МКАД, и кончалась почти на Кутузовском проспекте. Я двигалась в потоке черепашьим шагом, раздумывая, как лучше поступить. Значит, Родион знаком с Русланом, более того, похоже, что они вместе проворачивают темные делишки. Зачем? По какой причине были убиты Нестеренко, Потапов и Козанина? Надо каким-то образом разговорить Родиона, авось выболтает нужную мне информацию. Какое отношение к делу имеет «Волга», зарегистрированная на имя Карповой Елены Тимофеевны? При чем тут эта женщина? Значит, она соврала, когда сообщила в милицию, что машина угнана. Или правда считала ее украденной? Что же у меня получается?
Первая жена Валерия Грачева погибает в результате дорожно-транспортного происшествия. «Волга» скрывается, потом выясняется, что она украдена, дело закрывают. Типичный «висяк», как обычно выражается Володя Костин. В милиции страшно не любят дела об угнанных машинах. Год тому назад я отправилась на рынок за картошкой. Когда притащила на автостоянку туго набитые сумки, выяснилось, что какой-то подлец снял с моей «шестерки» номера, причем спереди и сзади, вместе с пластмассовыми держателями. Чертыхаясь сквозь зубы, я отправилась в милицию, попала в кабинет к следователю, который мигом объяснил мне всю сложность положения.
– Значит, так, гражданочка, – бубнил парень, глядя в окно, – если я сейчас приму у вас заявление, то придется заводить дело, проводить оперативно-розыскные мероприятия, заявлять номер в розыск.
– Ну давайте повернем ситуацию так, будто я сама потеряла номер, – решила я прийти ему на помощь.
– А тогда я справку не дам! – обрадованно воскликнул мент. – Сама виноватой выходишь!
– Вдруг его украли в криминальных целях? – тут дошло до меня. – Нет уж, открывайте дело!
Милиционер запричитал. Вкратце его речь выглядела так: бедный он, несчастный, на хрена ему все это надо, теперь придется начинать осмотры-досмотры, сидеть в засаде, а главное, писать кипу бумажек о проведенных мероприятиях, а на нем, бедняге, висит целая куча дел, не продохнуть, жена не видит мужа, дети – отца, мать – сына…
Периодически он останавливался и смотрел на меня, но я не дрогнула, а спокойно ответила:
– Дело придется открывать, без номера я ездить не собираюсь и виноватой быть не хочу.
Поняв, что потерпевшая непоколебима, мент приуныл, вытащил из ящика какие-то бланки, и тут его осенило. На его лице появилась совершенно счастливая улыбка.
– А ведь у нас в прошлую пятницу ураган был! – воскликнул он.
– Да, – осторожно ответила я, не понимая, куда он клонит.
– О! – воскликнул мент. – Пиши: «В пятницу, такого-то числа, я, подойдя к автомобилю марки «ВАЗ», обнаружила отсутствие номерного знака. Очевидно, его снесло сильным порывом ветра, в результате урагана».
– Еще дождь лил, – услужливо подсказала я.
– Хорошо, – кивнул он, одобрительно глядя на меня. – Тогда так: «…сильным порывом ветра или смыло потоком воды».
Расстались мы весьма довольные друг другом. Я получила вожделенную справку, а мент дело, открытое и закрытое одним числом. Думается, таких сотрудников в органах МВД немало, вот и не стали слишком копаться в банальном наезде. Но мне интуиция сейчас подсказывает, ситуация совсем не так проста. Нестеренко, Потапов и Козанина! Эти люди каким-то образом связаны с наездом, но как?
Я притормозила возле магазина «Мир спорта», поднялась на этаж, где торговали роликами, и присвистнула. С ума сойти, ну и цены! Семь тысяч, десять, двенадцать! Но тут подскочил продавец, вертлявый парнишка, по виду чуть старше Кирюшки, и мигом вытащил коробку.
– Эти берите, в сто баксов уложитесь, как раз для начинающих, если кататься не умеет, зачем ей с наворотами. И цвет хороший, розовый, девчачий. Хорошо идут, сегодня уже две пары продал, вы третья берете.
Пока он болтал без умолку, проверял ролики и выписывал чек, я походила по залу, разглядывая спортивную амуницию.
Однако занятия фитнесом обременительное для кармана дело! Большинство посетителей «Страны здоровья» щеголяло в специальных перчатках, и только сейчас я узнала, что одна пара тянет на две тысячи рублей. Правда, можно было приобрести другие, нитяные с резиновыми пупырышками, за триста целковых, но клиенты спортклуба все, как один, носили замшевые. Кроссовки тоже оказались отвратительно дорогими. Я притормозила у стенда. Вот такие, серебристого цвета, с синими шнурками, были на ногах у Олеси Рымбарь, упавшей со шведской лестницы. Она, наверное, хорошо зарабатывала, раз позволила себе обувь за двести долларов.
Внезапно по моей спине пополз липкий холод. Минуточку, так ли случайна ее смерть? Машинально я взяла довольно большую коробку, бросила ее в багажник и села за руль. Спокойно, Лампа, не нервничай, рассуждай, не торопясь.
Значит, так, я попросила Олесю узнать, у кого занимаются Нестеренко, Потапов и Козанина. Девушка согласилась и… погибла.
Первый раз в жизни я пожалела, что не курю, говорят, это успокаивает. Наверное, Олеся узнала что-то нехорошее, подошла к Родиону, а тот убил тренершу, представив дело как несчастный случай. И что мне теперь делать? Ясно одно, к Родиону нельзя даже приближаться, информацию нужно собирать крайне осторожно. Может, попытаться зайти со стороны Руслана? Выяснить, кто он такой, чем занимается…
Во дворе дома Руслана с гиканьем носились мальчишки лет десяти. Взрослых не было. Я села на скамеечку и опять пожалела, что не имею привычки курить, женщина с сигаретой на лавочке не вызовет никаких подозрений, а вот сидящая просто так, без собачки или ребенка, может возбудить ненужный мне интерес.
Недалеко от меня шваркала метелкой по асфальту дворничиха, довольно полная баба лет пятидесяти, с простоватым, круглым лицом. Она без конца поглядывала в мою сторону, потом заявила:
– Не смей тут окурки расшвыривать, я только подмела.
– Я не курю.
– Ага, все так говорят, – забрюзжала тетка, – а чуть отвернешься, весь двор в бычках.
– Я совсем не курю, даже сигарет с собой нет.
– Только не вздумай бутылки от пива бросать, – обозлилась дворничиха, – ваще народ опупел. Утром выйдешь – банки повсюду, стекляшки, бумаги. Ну не хотят жить красиво. Травку посеяли, лавочки поставили, гуляй, радуйся, нет, надо все кругом изгадить. Грязи нашвырять, бутылок…
– Я не пью, даже пиво.
Дворничиха села рядом со мной и совсем другим тоном поинтересовалась: