– Джанлука…
Он махнул рукой, не давая ей договорить.
– Но тебе и так не нравится. Я не доставал тебя постоянными звонками, позволяя сосредоточиться на работе. И ты снова недовольна!
– Я чувствовала себя брошенной, – прошептала Айслинг. – Мне казалось, что ты нарочно отстранился.
Джанлука удрученно покачал головой.
– О, Айслинг! – тихо сказал он. – Почему у нас все пошло не так?
Она замерла, чувствуя, что находится над пропастью. Это был один из тех моментов, когда все почти кончено, но есть один крохотный шанс все исправить.
Сделать акцент на самом важном.
– Мне страшно, – призналась она.
Он прищурился.
– Почему?
Она колебалась, открываться ли перед ним.
– Я боюсь стать зависимой от мужчины, как это было с моей матерью. Боюсь довериться мужчине, а потом оказаться брошенной. Боюсь потерять карьеру, чтобы в итоге остаться ни с чем.
– Но ты же не твоя мать! – мягко возразил он. – И я не твой отец. Что бы ни случилось, без моей поддержки ты не останешься.
– Я знаю, сейчас я это понимаю. Но мне тяжело было поверить. – Она попыталась улыбнуться, но ее лицо исказила гримаса. – То, что ты видишь, – просто маска, под которой я прячу свою нерешительность и сомнения. И много чего еще…
Айслинг вздохнула, понимая, что далеко зашла в своих откровениях. Но что, если она сама в нем ошибалась?
Возможно, он сам носит маску.
– Включая то, что я люблю тебя, – решилась уточнить она. – В глубине души я любила тебя всегда, но очень умело скрывала. Не знаю, сможешь ли ты теперь в это поверить.
Пока она говорила, ее голос дрожал, а взгляд и черты лица потеплели и стали мягче. На его глазах она сбросила маску безразличия.
Джанлука внезапно понял, как нелегко ей далось это признание. Зато сейчас ее глаза светились любовью, страстью и нежностью.
Этот взгляд растопил его сердце.
Когда он узнал о ее беременности, он с удивлением понял, как жизнь может круто измениться всего за одну секунду. Как часто самое главное упускается из виду. Как можно жить и не замечать ничего вокруг.
В его душе что-то перевернулось, когда он первый раз взял на руки новорожденного сына.
Это была любовь.
И к матери ребенка тоже. Как будто Айслинг всегда была рядом, но он не замечал ее.
Сейчас он ощутил небывалую легкость. Айслинг только что открыла ему душу. Он вдруг захотел сделать то же самое. Маленький сын научил его, что проявление чувств для мужчины не означает слабость.
Наоборот, любовь только делает его сильнее.
Джанлука всегда был закрыт для женщин, потому что они просили больше, чем он мог им предложить. Сейчас он первый раз встретил женщину, которая ничего от него не требовала.
Любовь, которая приходит сама, намного сильнее той, которую требуют.
Он ощутил эту силу.
– Ты тоже мне не поверишь, но я люблю тебя, Айслинг, – пылко признался он. – И поверь, я всю оставшуюся жизнь буду тебе это доказывать.
Уже потом Айслинг не могла вспомнить, кто первый сделал шаг навстречу. Или это случилось в одно мгновение.
Просто два человека наконец нашли друг друга.
– Каково это – работать со своей женой, синьор Палладио?
Джанлука улыбнулся журналисту.
– Я работал с ней раньше. Так мы познакомились.
Он покачал головой, предупреждая, что интервью окончено, и забрался в машину к Айслинг.
Машина рванула с места, и она прижалась к нему.
Этим утром они наконец оформили покупку «Вайноли» и сейчас возвращались домой к сыну.
– Не могу дождаться, когда увижу его, – прошептала Айслинг.
Он улыбнулся.
– Я тоже.
– Иногда я чувствую себя виноватой, что оставляю его, – вздохнула она.
– Все работающие женщины чувствуют свою вину, – заметил Джанлука, проводя пальцем по ее губам. – Хотя ты работаешь небольшое количество часов.
Это была правда. Когда Айслинг убедилась в его любви, ей стало очень легко решить все вопросы, связанные с работой.
Ее семья должна быть на первом месте.
Поэтому она продала Сьюзи свою долю в бизнесе и стала работать у Джанлуки.
Их обоих это устроило, а пищи для прессы хватило надолго.
Айслинг получала невероятное удовольствие от новой жизни с любимым мужем и ненаглядным ребенком. Она иногда просыпалась по утрам и долго не могла поверить, что все это не сон.
Чтобы как-то компенсировать скромную свадьбу, они устроили грандиозный прием в своем доме, на который были приглашены люди со всех концов света.
– Найди мне такого же красавчика, – упрашивала ее Сьюзи.
– Я постараюсь, – смеялась Айслинг, понимая, что такого, как Джанлука, просто больше нет.
Сейчас он обнял ее и спросил:
– Ты счастлива?
– Абсолютно, – призналась она, когда он начал играть ее волосами. – Кстати, почему ты не позволил мне подстричься?
– Потому что, – он приблизился к ней так, что она почувствовала его теплое дыхание, – твои длинные волосы напоминают мне о твоей практичности. Я решил, что ты будешь скучать по ним.
– Но ты же ненавидишь пучок! – возмутилась Айслинг.
– Нет, мне не нравилось то, что ты пряталась за своим образом. Сейчас я наслаждаюсь тобой настоящей.
Это была его Айслинг. Жена. Мать. Родственная душа.