– Но, Эван... – Стиснув перед собой руки, Роуэн пожалела, что не может подавить беспокойство, но разве можно допустить, чтобы у него возникли финансовые затруднения ради того, чтобы провести всего одну ночь в этом роскошном отеле?
Упершись локтями в колени, Эван наклонился вперед, и она с раздражением заметила, что в его зеленых глазах вспыхнул веселый огонек.
– Не говори, что тебя беспокоит, могу ли я позволить себе это.
– А ты можешь?
В данное время его банковский счет больше, чем когда-либо, благодаря тяжелой работе, которую он проделал за последние два года, и нескольким удачным помещениям капитала, не учитывая постоянно возраставших доходов, которые приносят ему новые оздоровительные центры. Но сейчас, подумал Эван, нет необходимости посвящать в это Роуэн.
– Если на следующей неделе я не смогу обеспечить себя пропитанием, будь уверена, что я постучусь в твою дверь.
– Это не смешно.
– Где твое чувство юмора? – откинувшись на спинку кресла, Эван вытянул длинные ноги, довольный тем, что может спокойно рассматривать Роуэн. Если бы только она знала, что делает с ее фигурой этот сексуальный красный свитер... Смешно, но ему нравится даже скромная длинная юбка из хлопчатобумажной ткани с вытканными на ней нежными розовыми бутончиками. Кровь у него заиграла, и, вскочив, Эван направился к Роуэн.
– Еще не поздно сказать портье, что мы передумали... – голос у нее прервался, когда Эван положил руки ей на плечи.
– Я не передумал. Неужели мы не можем забыть обо всем на несколько часов и насладиться тем, что есть у нас сейчас?
Нежно взяв Роуэн за подбородок теплыми пальцами, он улыбнулся, глядя в ее обеспокоенные глаза. Ей показалось, что сердце выпрыгнет у нее из груди.
– Отдохнем немного, потом переоденемся к ужину... согласна?
– Хорошая мысль! Я сейчас!
Не успел Эван приникнуть к ее губам долгим поцелуем, на который он втайне рассчитывал, как Роуэн выскользнула из его рук и исчезла в спальне.
– Зачем... так спешить? – воззвал он в пустоту, когда дверь плотно закрылась.
В зале было тепло, публика, мягко говоря впечатляла, и она выпила немного больше вина, чем следовало. Сидя за красиво сервированным столом, Роуэн смотрела на Эвана, понимая, что бесполезно притворяться, будто ее не влечет к нему с неодолимой силой. Когда они вошли, не было ни одной женщины, которая не взглянула бы на него с восхищением. И это понятно, потому что он держится с холодным, равнодушным видом и так привлекателен, что просто дух захватывает. Роуэн удивилась, увидев, что к ужину он надел смокинг. Запах дорого одеколона волновал ее каждый раз, когда ей удавалось почувствовать его. Сердце у Роуэн замирало, когда она ловила на себе холодный, неумолимый взгляд зеленых глаз.
Как сейчас, когда она смотрит на него поверх края бокала, поднесенного к губам.
– О чем ты думаешь? – мечтательно спросила она, чувствуя, как по телу распространяется приятное тепло.
– Я думаю, что ты слегка опьянела, – его чувственные губы искривились в легкой усмешке.
Роуэн мгновенно опустила бокал и виновато провела рукой по волосам. Шелковистые каштановые пряди упали ей на лоб. Она густо покраснела.
– Тебя волнует, что я привлеку к себе внимание?
– Вовсе нет, – протянул Эван. – Кроме того, ты не можешь не привлекать к себе внимания. Ты красивая, соблазнительная женщина, Роуэн. Мне, вероятно, завидуют все мужчины в этом зале.
Приятный комплимент, обиженно подумала Роуэн, но это неправда.
– Тогда почему, если я такая красивая и соблазнительная, мой муж нашел себе другую женщину? А? Не можешь ответить? – В расстроенных чувствах она сделала большой глоток вина и поморщилась, когда алкоголь обжег ей желудок.
– Ты знаешь, что я не могу ответить на этот вопрос. Тебя удовлетворит, если я скажу, что он, должно быть, сошел с ума?
– Ты говоришь так, потому что выпил.
Эван прищурил глаза, и его пальцы сомкнулись вокруг ножки бокала.
– Ты ошибаешься. Мой бокал все еще полон.
Роуэн это видела. Прикусив губу, она опустила глаза на белоснежную скатерть.
– Я хочу поехать в Лондон и встретиться Полом.
– С Полом?
– Он был лучшим другом Грега. Это он рассказал мне о... о той женщине в Турции.
Эван выпрямился, сохраняя невозмутимое выражение лица, но его широкие плечи заметно напряглись.
– Ты полагаешь, что это хорошая мысль?
– Я должна знать, было ли ей известно обо мне... сказал ли ей Грег, что он женат. Неведение медленно сводит меня с ума. Может быть, Пол скажет мне, почему он... почему Грег... – голос Роуэн дрогнул, и она смахнула рукой гневную слезу.
Эван потянулся через стол и схватил Роуэн за руку.
– Перестань терзаться! Разве тебе станет легче, когда ты узнаешь это? Подумай хорошенько, Роуэн. Что если всплывет что-нибудь еще, и ты пожалеешь, что узнала об этом? Не ищи беды, дорогая! Прислушайся к моему совету.
– Тебе легко говорить! – Она выдернула свою руку и потерла ее.
– Что ты хочешь сказать?
– То, что ты едва ли можешь давать советы, не правда ли? Поступок твоей жены до сих пор гложет тебя. Ты любил ее, и измена тебя сразила. В твоих взглядах произошел переворот. Теперь ты не веришь, что между людьми могут быть какие-либо отношения и что они могут быть долговременными. Разве я не права?
– Права. Я... не верю. – Поднеся бокал к губам, Эван без видимого удовольствия сделал глоток вина. – Но мы говорили о тебе, а не обо мне. Я только пытался предупредить тебя и избавить от лишних страданий, вот и все.
Сознает ли он, что это невозможно? Отчаяние, внезапно нахлынувшее на нее, привело Роуэн в ярость. Мало того, что Грег насмеялся над ее доверчивостью и своей изменой растоптал все милые сердцу воспоминания о совместной жизни, так теперь она чувствует, что влюбляется в мужчину, который не имеет ни малейшего намерения развивать их отношения! Ни в настоящее время, ни в будущем. Если бы ее пронзили раскаленным клинком, ей не было бы так больно, как сейчас.
– Мне хочется вернуться в номер.
Поднимаясь на ноги, Роуэн потеряла равновесие и шлепнулась обратно на стул. Эван мгновенно оказался рядом и наклонился, чтобы помочь ей.
– Я сама, благодарю вас! Я не инвалид!
– Нет, конечно, дорогая. Но мне кажется, что вино немного ударило тебе в голову и...
– Ты хочешь сказать, что я пьяна?! – ее глаза вызывающе сверкали, щеки горели жарким румянцем, а упавшие на лоб мягкие каштановые волосы придавали ей вид рассерженной девочки.
Эвану было и смешно, и грустно, когда он ловко обхватил Роуэн за тонкую талию и помог встать. Она имеет право дуться и сердиться, подумал он, потому что на ней прямо-таки написано: «Разбитое сердце». Но чем он может помочь, черт возьми? Подозвав официанта, он попросил внести стоимость ужина в его счет и уверенно вывел безропотно подчинившуюся ему Роуэн из обеденного зала.