— Черные костюмы. Патронов до задницы. И стреляют, как роботы. Вот что такое «долговцы». Они даже раненые стреляют до последнего. Даже когда шансов нет и патроны кончаются. Это твари похуже мутантов! А прячутся так, словно живут в Зоне сами!
Отряд Когтя остановился и в нерешительности топтался на месте.
Издалека донесся резкий винтовочный выстрел. Направление, откуда пришел звук угадать было невозможно, но это было неважно. Люди Когтя немедленно попадали на землю и начали расползаться по окрестным кустам. Вопреки ожиданиям, «свободники» только что недовольно обсуждавшие своих товарищей по отряду, резво вернулись обратно и залегли рядом с Когтем.
— Это «долговцы», — громко сказал один из них, неестественно спокойным голосом. — Сто процентов они. Их винтарь. Чего делать-то будем?
— Ждать, — твердо сказал Коготь. — Какая разница, где засаду устраивать?
— Правильно, — поддержал второй «свободник». — Здесь даже лучше. Надо только грамотнее расположиться.
Решение Когтя мгновенно нашло понимание у всех членов маленького отряда. Глядя, как целая толпа вооруженных людей прячется, готовясь держать оборону от несуществующего противника, Штык испытывал смешанные чувства. С одной стороны, это было смешно и нелепо. С другой — он догадывался, что стало причиной неадекватного поведения людей, для которых убить человека было ничуть не сложнее, чем высморкаться. Кроме того, когда вернется Феникс, он может угодить в ловушку, поставленную совсем не для него. А хорошо это или плохо, Штык сам для себя решить не мог. Ситуация сложилась патовая. Ситуация сложилась дурацкая. В любом случае, ему не оставалось ничего другого, как неподвижно висеть на дереве и наблюдать за людьми внизу.
А черные кляксы перед мысленным взором продолжали свою неистовую пляску. Весь предыдущий опыт говорил о том, что «ментальное зеркало» внутри Штыка не просто активизировалось, но и не собирается, как обычно, прятаться в глубинах подсознания.
И тут Штык по-настоящему испугался. Неужели время пришло, и процесс превращения в мутанта, неспособного контролировать свои действия, стал необратимым? Всему виной эти черные кляксы перед глазами. Если бы только они снова начали уменьшаться! Если бы дали еще несколько дней, чтобы успеть выпутаться из этой передряги и добраться до Периметра! Про крайний вариант с пистолетом у виска, думать даже не хотелось.
Следующая мысль оказалась настолько логичной и простой, что несколько секунд Штык даже не мог поверить, что это не приходило ему в голову раньше. Мутация что-то изменила в его организме, но ничто не мешало попытаться взять ее странные проявления под свой контроль.
Полностью безнадежная ситуация внезапно превратилась хоть и в неизвестного, но вполне осязаемого противника, с которым, хотя бы, можно пробовать бороться. Единственным ключом к работе «ментального зеркала» были черные кляксы перед мысленным взором, видимые вне зависимости оттого, закрыты глаза или открыты. Они не мешали смотреть, но мешали воспринимать увиденное. А значит, являлись просто последствием каких-то процессов голове. Значит, если что-то будет происходить с «ментальным зеркалом», он должен увидеть изменения, происходящие с черными кляксами. Осталось только придумать, что можно предпринять и понаблюдать за собственными галлюцинациями.
Он сосредоточился, пытаясь представить, что черные точки начинают уменьшаться в размерах. Через пару минут заболела голова, а лоб покрылся испариной, но ни малейшего эффекта это не дало. Но, окрыленный надеждой, Штык был готов бороться с черными кляксами даже без ощутимых результатов. Тем более, что заниматься все равно пока было нечем.
Так прошло около получаса. Измотанный борьбой с самим собой, Штык даже начал понемногу отключаться, впадая в привычную полудрему, как вдруг, где-то совсем недалеко, раздался треск сломанной ветки. Штык мгновенно открыл глаза и насторожился. Феникс?
Людей Когтя внизу на несколько секунд охватила паника: несколько человек начали куда-то переползать, Но вскоре они сумели взять себя в руки и затаились. Штык напряженно всматривался в кусты, откуда ему послышался звук.
Он готовился увидеть кого угодно, но только не молодого парня в ярком камуфляже, буквально трясущегося от страха и озирающегося по сторонам после каждого шага. Еще один случайный гость на озере? Не многовато?
Еще более странной оказалась реакция Когтя и его людей. Они начали подниматься с земли, закидывая автоматы за спину, и неторопливо двигаться в сторону парня. Одновременно, Штык вдруг заметил, что черные кляксы перед глазами обмельчали и почти перестали пульсировать. Получилось?! Совпало?
— Кого я вижу, — многозначительно протянул Коготь, первым приближаясь к хозяину цветастого камуфляжа. — Ты чего здесь делаешь, сморчок вонючий?
Казалось, парень испугался еще сильнее. Он вжал голову в плечи и попробовал стянуть с плеча автомат, но один из «свободников» сразу же отнял у него оружие.
— Это мое дело! — с вызовом сказал парень, вцепляясь в лямку рюкзака, словно заранее предупреждая, что с рюкзаком не расстанется уж точно.
— Паленый, ты чего, совсем страх потерял? — удивился Коготь. — Какое, нахрен, «твое дело»? Где Жужа? И что ты делаешь именно здесь?
Имя «Паленый» резануло слух, но где он его слышал раньше, Штык вспомнить не смог.
— Пока ты тут на меня наезжаешь, сюда идут «долговцы»! А ты знаешь, как они любят Карася, а заодно и весь клан «Свобода»?
— Ты что, заморыш, угрожать мне вздумал? Мне?! — взревел Коготь. — Последний раз задаю вопрос, скотина. Где Жужа?
— Не знаю я, где твой Жужа! — взвизгнул Паленый. — Меня Хук отпустил! Иду, куда хочу!
И полетел на землю от удара в челюсть.
— Ну сейчас разберемся, куда ты идешь и чего хочешь, — рычал Коготь с размаху поддавая ногой по скрючившемуся в позе эмбриона Паленому. — Меси его, ребята.
— Ну ладно, — резко сказал один из «свободников». — Вы сегодня еще не устали, пока избивали того старика?
Штыка словно облили кипятком. Сегодня? Старика?! Черные точки перед глазами поплыли, размываясь в кляксы.
— Толку от вашего воспитания меньше, чем ничего. Да и от вас самих — столько же.
— Слышь, ты, — прищурился Коготь, — не борзей. А то не посмотрим, откуда ты такой смелый. Из «Свободы» или из «Свободы от мозгов».
— Я тебе это припомню, — спокойно ответил «свободник», — но позже. Сейчас у нас есть дела поважнее. Дай, я сперва с ним сам поговорю.
— Да забирай, — равнодушно пожимая плечами, сказал Коготь. — Но все равно через хороший пинок быстрее получится.
— Вставай, — сказал «свободник», поднимая Паленого за плечо. — Давай просто поговорим. Если ты ответишь на все мои вопросы честно и без утайки — я тебя отпущу. Даю слово фримена. Если соврешь — отдам обратно Когтю. Думаю, он захочет продолжить разговор в лагере. И разговор для тебя будет очень длинным. Слышишь меня? Понимаешь, о чем говорю?