И в этот момент Штык остановился. Ненависть нашла в голове тайный рычаг и дернула за него, выпуская из клетки ярость.
— Эй, ты чего? — испуганно спросил тот конвоир, что тащил Штыка, поддерживая его справа.
Еще ни одно человеческое существо никогда в жизни не смотрело на военстала с такой злобой.
Его Штык ударил головой в лицо, мгновенно отправив в нокаут. Второй конвоир, что шел слева, попытался удержать пленника, схватив его за толстый шнур, стягивающий запястья. Штык немедленно рванулся влево и вверх, круговым движением выворачивая руки охраннику, а когда тот повернулся, пытаясь вырываться из жесткого захвата, с такой силой ударил его ногой в бок, что военстал отлетел метра на полтора и больше не шевелился.
Остальные военсталы только начинали понимать, что с их тихим пленником происходит что-то неладное, а Штык уже в несколько прыжков догнал Серого, оттолкнулся от земли и прыгнул, стараясь нанести удар сразу двумя ногами. Услышав вскрик конвоира, тот как раз начал поворачиваться, и летящий на него в прыжке Штык привел майора в состояние глубокого шока. В следующий миг страшный удар в грудь бросил Серого навзничь. Штык тоже покатился кубарем, но тут же вскочил на ноги и ринулся к следующей жертве.
Пока остальные военсталы соображали, что происходит и хватались за автоматы, Штык налетел на Стерха, легко увернулся от удара прикладом, раскрытыми ладонями приподнял его снизу за голову, вдавливая нижнюю челюсть в верхнюю так, что захрустели зубы и рванул вверх, загораживаясь помощником Серого, как живым щитом. Связанные запястья помогали рукам не разойтись в стороны.
Тот военстал, что стоял за Стерхом, уже целился из автомата, но сразу стрелять в командира не решился, а в следующую секунду Штык, застонав от натуги, бросил Стерха на него.
Один из тех, что стоял дальше, все-таки открыл огонь, но Штык уже мчался прямо на него. Одна пуля оцарапала плечо, вторая чиркнула по бедру, все остальные ушли мимо. Не дожидаясь, пока его постигнет участь товарищей, военстал со страшным криком развернулся и бросился бежать, но длинная очередь разворотила ему грудь и бросила на землю. Другой военстал, пытавшийся стрелять в Штыка, но попавший в товарища, с ужасом смотрел на бывшего пленника, который теперь никуда не бежал, а тяжелым шагом наступал на оставшихся людей Серого.
Перед глазами у Штыка кружили черные снежинки, но сейчас он ненавидел их также сильно, как и все остальное вокруг. С рычанием он отмахнулся от их назойливого хоровода, а они… послушно разошлись в стороны. В него почему-то никто больше не стрелял. По инерции он продолжал идти в сторону своих врагов, но в этот момент послушные черные кляксы занимали его уже гораздо больше. Часть расплывшихся точек, теперь он видел это предельно четко, отличались чуть более светлыми тонами окраски, некоторые слегка пульсировали, как живые. И те, и другие гораздо охотнее слушались его безмолвного приказа, чем антрацитово-черные ленивые снежинки. И когда, попытавшись сдвинуть их с места, он случайно сумел свести все эти точки, кляксы и снежинки в одно большое темное пятно, военсталы, только что готовые стрелять в бешеного пленника, вдруг принялись бросать автоматы.
Один, сложив руки на груди, упал на колени. С блаженным выражением на лице, он поднял голову, словно вглядываясь в небеса, но глаза у него были закрыты. Второй, заливаясь слезами, бросился на землю и забился в рыданиях. Уселся, рассеянно глядя перед собой, уже было вытащивший из кобуры пистолет Стерх.
Ярость, получив свое, испарилась без следа. Гнев, булькающий внутри, как доходящая на медленном огне каша, больше не слепил разум. Штык остановился.
Маленький отряд военсталов он, конечно, разгромил. Но ни Кроту, ни Булю от этого легче не стало. Где находится Хомяк — одним «долговцам» известно. Зато в душе больше не осталось никаких сомнений.
Осмотрев полученные царапины, уже переставшие кровоточить, Штык быстро принялся собираться в обратную дорогу. Не испытывая ничего, кроме голода и жажды, равнодушно съел несколько черных плиток из пластиковых пакетов, на которых было написано «оперативное питание», повесил на пояс две фляги с водой, отобрал у одного из военсталов автомат, рассовал по карманам реквизированной разгрузки несколько магазинов, нашел в мешке у Стерха свой лук с колчаном стрел и отобрал у него пистолет. Еще один мешок привлек внимание округлым выпуклым боком. Развязав горловину, Штык, к своему удивлению, обнаружил там свой шлем, который Феникс бросил после того, как оглушил Штыка и потащил его к лагерю «свободников».
На голову шлем опустился так, словно был сделан специально для Штыка. На полупрозрачном забрале изнутри сияли зеленые графические индикаторы включения и загрузки. Через несколько секунд перед глазами появились хорошо знакомые сетчатые плоскости, бегущие ряды цифр, изгибающиеся графики. Детекторы шлема строили карту аномалий. Вопрос, о котором Штык даже не задумывался, решился сам собой.
Он снял шлем, наклонился к Стерху, и, дождавшись, пока взгляд внезапно ставшего рассеянным военстала сфокусируется на нем, стараясь говорить предельно внятно, сказал:
— Не ходите за мной больше. Если еще хоть одного увижу — буду убивать. Понял меня?
Дождавшись кивка, он еще раз проверил снаряжение и одел шлем. С автоматом за спиной, луком в руке и шлемом на голове, он медленно зашагал в сторону заднего склона горы и северного рукава озера. Даже если «свободники» Хука уже отплыли к дому, в кустах его ждал катамаран.
Прошло чуть больше часа. Военсталы мучительно медленно приходили в себя. Кроме одного убитого, других потерь не оказалось — все отделались кто испугом, кто синяками, кто легкими травмами. Дольше всего пришлось откачивать Серого, но, в итоге, отряд почти сумел вернуть исходную боеготовность. Однако теперь ловить Штыка заново его люди отказались наотрез. Молчал только Стерх, но и по его опущенной голове было понятно, что новые поиски психованного капитана его, как минимум, не прельщают.
Сам Серый чувствовал полный внутренний раздрай. Не поймай он капитана Сенникова, дома его ждет такое, о чем лучше и не думать. Но ловить упрямого Штыка и дальше означает, с большой долей вероятности, погубить своих людей без толку. Внутри же копилось желание все-таки найти тупого капитана и всадить ему в голову всю обойму из табельного пистолета. Осуществить это желание, сберечь людей и остаться безнаказанным не представлялось возможным.
Однако в ближайшие полчаса Серому предстояло убедиться в том, что в Зоне невозможное и реальное частенько меняются местами.
Появление черно-красной фигуры, медленно крадущейся со стороны озера, Серый встретил со стоном. При всех свалившихся на его голову неприятностях, явление квада истребителей мутантов воспринималось как особо тонкое издевательство судьбы.
Тем приятнее было выяснить, что вместо обычного высокомерного хамства, которым «Долг» частенько жаловал военных сталкеров в Зоне, прибывшие к месту боя «долговцы» настроены вполне дружелюбно. Их лидер, Борг, немедленно приказал квад-медику обследовать каждого военстала, а сам пристал с расспросами к Серому.