АЛИНА, младшая сестра Юлии и незаконная дочь Епископа, не была похожа на свою сестру ни характером, ни привычками, ни недостатками. Она была самая молоденькая из четырех: ей едва исполнилось восемнадцать. У нее было пикантное личико, свежее и задорное, курносый носик, карие глаза, полные живости и огня, прелестный рот, стройная талия, хотя и чуть-чуть широковатая; она, вообще, была в теле, кожу имела несколько смуглую, но нежную и приятную, ягодицы весьма пышные и округлые: это место у нее было пределом мечтаний развратника, женский член красивый, покрытый темными волосами и расположенный несколько низко (в «английском духе»), но великолепно узкий; когда ее показывали ассамблее, она была девственницей и оставалась ею к моменту нашего рассказа, – мы увидим, как разрушительны были первые опыты. Что касается заднего прохода, то едва ей исполнилось восемь лет, Епископ начал им пользоваться ежедневно, но никакого вкуса к этим занятиям она не получила и, несмотря на свой шаловливый и возбуждающий мужчин вид, не испытывала ни малейшего удовольствия от тех забав, жертвой которых становилась ежедневно.
Епископ мало заботился о ее образовании. Она едва научилась читать и писать. О религии она вообще не имела никакого понятия и оставалась ребенком во всем: продолжала играть в куклы, забавно отвечала на вопросы, нежно любила свою сестру. Епископа она ненавидела, а Герцога боялась как огня. В день свадьбы, оказавшись голой среди четырех мужчин, она заплакала, но выполнила все, что от нее потребовали» – без всякого удовольствия.
Она была очень чистоплотной и трезвенницей. Ее единственным недостатком была лень. В ее поведении, облике, во всех ее поступках чувствовалась небрежность. Председателя она ненавидела не меньше, чем своего дядю, и только Дюрсе был единственным к кому она не питала отвращения.
* * *
Таковы восемь главных персонажей, с которыми вы, дорогой читатель, отправитесь в путь по страницам нашего романа. Пришло время приоткрыть завесу и поведать вам о самых причудливых удовольствиях, которым будут предаваться его персонажи.
Среди истинных любителей секса существует мнение, что сведения, полученные из первых уст с помощью органов слуха, тоже высшей степени возбуждают и дают самые живые впечатления. Наши четыре развратника, пожелавшие вкусить порок во всей полноте и глубине, предавали слуховым ощущениям особое значение. Вот почему и зашла речь о том, чтобы освоить все способы сладострастия и все возможные его разновидности и оттенки, словом, о самом глубоком постижении самого языка порока. Трудно даже себе представить, до какой степени человек способен разнообразить порок, когда его воображение воспламеняется! И тот, кто смог зафиксировать во всех деталях и во всем разнообразии способы достижения сладострастных ощущений, создал бы одну из самых прекрасных и, может быть, самых захватывающих книг на планете. Потребовалось бы собрать воедино все эти сюжеты, проанализировать их, классифицировать и превратить в живой рассказ.
Такая попытка и была проделана. После бесчисленных консультаций и долгих поисков были, наконец, найдены четыре женщины, обладающие большим сексуальным опытом (этот опыт был Необходимым условием, при отборе кандидатур он играл важнейшую роль), чья жизнь прошла в самом разнузданном разврате, Чтобы можно было подвести некоторые итоги. Чтобы соответствовать требованиям отбора, они должны были, кроме всего прочего, Обладать красноречием и определенной гибкостью ума. Каждая из них должна была рассказать о самых причудливых проявлениях порока, какие они только встречали в своей жизни, причем в той последовательности, что первая из них поведает о ста пятидесяти самых простых и обычных удовольствиях, вторая опишет такое же количество страстей более изысканных, связанных с одним или несколькими мужчинами и несколькими женщинами. Третья расскажет о ста пятидесяти самых криминальных случаях, участники которых преступили все законы общества, природы, запреты церкви. Все эти истории приведут к преступлениям, а совершаемые в пороке преступления необыкновенно варьируются; этих историй тоже будет сто пятьдесят. Четвертая присоединит к событиям своей жизни рассказ о ста пятидесяти различных пытках. В течение всего необходимого для рассказа времени наши герои, окруженные, как я уже выше говорил, своими женами и другими женщинами, будут слушать, воспламеняться и с помощью женщин или различных других объектов гасить пожар, который зажгут рассказчицы.
Может быть, самым порочным в этом проекте будет сам дух спектакля и манера, в которой все это будет происходить. Эта манера и сами рассказы будут формировать наше произведение, которое я заранее не советую читать набожным и слабонервным людям, чтобы не быть скандализированными, поскольку само собой очевидно, что наш план не слишком целомудрии.
Так как четыре актрисы, о которых идет речь играют в своих воспоминаниях очень важную роль, просим еще раз прощения читателя за то, что мы вынуждены и их обрисовать. Ведь они будут рассказывать и действовать в своих рассказах – так можно ли их не описать? Не ожидайте от нас портретов особенной красоты воспевающих их физические и моральные качества. В данном случае главную роль играют не привлекательность или возраст, а ум и опыт, и потому трудно было бы это сделать лучше, чем сделали мы.
МАДАМ ДЮКЛО – так звали ту, которая опишет нам сто пятьдесят простых страстей. Это была женщина сорока восьми лет, еще достаточно свежая, со следами былой красоты, с прекрасными глазами, белой кожей, красивым и пышным задом, свежим ртом прекрасной грудью и роскошными темными волосами, с полной, но высокой талией и цветущим видом. Как мы дальше увидим, она провела жизнь в местах, которые смогла хорошо изучить и которые описала с умом и непринужденностью, легко и заинтересованно.
МАДАМ ШАМВИЛЬ – была высокой женщиной пятидесяти лет, хорошо сложенной, худой, с порочным взглядом и порочным наклонностями. Верная приверженница Сафо, что угадывалось в каждом слове и движении, в любом ее жесте, она сама себя разрушила, предаваясь без удержу любовным ласкам с женщинами. Этой страсти она пожертвовала всем, что имела, и только в этой стихии ей было хорошо. Она долгое время была проституткой, потом стала содержательницей борделя, принимала пожилых распутников, а молодых не принимала никогда. Дела ее поправились. Она была уже седеющей блондинкой. Глаза ее все еще были красивыми, синими и выразительными. Рот привлекательный и все еще свежий. Грудь слабо развита, живот хороший, пригорок внизу живота довольно высок, длина влагалища в момент возбуждения достигает три дюйма. Способна потерять сознание, когда ее там щекочут, особенно если это делает женщина. Зад дряблый и помятый, совершенно увядший, столь привыкший к сексуальным злоупотреблениям, что чувствительность его вообще притупилась.
Вещь редкая и тем более в Париже: она была девственницей, как всякая девушка, которая воспитывалась в монастыре. И может быть, если бы с ней не случилось всего того плохого, что ей пришлось пережить, и если бы ей не пришлось встречаться с людьми, желавшими только сексуальных извращений, эта странная девственница умерла бы вместе с ней.