– К несчастью для нас, у Джексона железное алиби. Ту ночь он якобы провел в доме у любовницы, и ее брат подтверждает это.

– Они могут лгать, – заметила Меган.

– Разумеется. Мери Олмер могла солгать в надежде выйти замуж за богача, а ее брат – рассчитывая, что ему перепадет кое-что из наследства. Но в их показаниях не за что было зацепиться – по крайней мере, мне так казалось. Когда ты переехала, я еще раз досконально изучил документы и кое-что вспомнил. Год назад я расследовал дело, в котором был замешан доктор – специалист по спинномозговым травмам. Чтобы доказать свое алиби, он предъявил мне больничный журнал, подтверждающий, что в интересующие меня часы он был на дежурстве. Случайно он дал мне просмотреть и списки своих пациентов. Я почти уверен, что одного из них звали Джон Бейкер.

– Это значит…

– Брата Мери Олмер зовут Джон Бейкер; после падения с лестницы он прикован к инвалидному креслу. Если я прав, то он провел в больнице ночь, в которую, по его клятвенному заверению, видел Джексона Грейнджера в компании своей сестры.

– Значит… когда произошло убийство…

– Меган, пойми, – взмолился Дэниэл, – в полиции не возвращаются к завершенным делам. Тебе поручают новое расследование, и ты начисто забываешь о прежних, чтобы они не мешали тебе. Я должен был выбросить это дело из головы еще год назад. Помимо всего прочего, я могу ошибаться в имени, в дате… и вообще это мог быть совершенно другой Джон Бейкер! Сотни людей носят такое имя…

– А если ты не ошибаешься? – горячо перебила его Меган.

– Тогда мы уличим его в преднамеренной лжи. Но слишком много «если», Меган! Есть еще одно обстоятельство: Джексон Грейнджер не женился на Мери Олмер. Два дня я искал ее и брата и, в конце концов, выяснил, что они живут на севере. Туда я и мотался.

– Но ведь, чтобы заручиться ее молчанием, Джексон должен был жениться на ней?

– Совсем не обязательно. Связаться с ним значило открыто признать себя и брата сообщниками в этом деле. Кроме того, она все еще замужем за мистером Олмером.

– Дэниэл, – в отчаянье проговорила Меган, – нам хоть что-нибудь это даст?

– Кто знает… Это робкий луч в твоем темном деле, но я не справлюсь один. Мне потребуется твоя помощь. Скажи, ты когда-нибудь видела Мери Олмер или Джона Бейкера?

– Нет.

– И ты уверена, что и они никогда не видели тебя?

– Абсолютно.

– Тогда у нас есть шанс получить доступ в их дом. Я не могу там появиться – они помнят, что я занимался расследованием.

– Ты предлагаешь сделать это мне? Они наверняка узнают меня!

– Придется рискнуть, я уверен, ты справишься. Они ведь никогда не видели тебя в жизни и знают только как Тигрицу, какой ты была три года назад. – Он пристально всмотрелся в ее лицо. – А Тигрица, если захочет, сможет стать отличной актрисой. Я изучил твои фотографии на обложках журналов и понял, что ты неплохо вживаешься в самые разные образы и знаешь, как подать себя, чтобы произвести нужное впечатление. Вот только хватит ли у тебя мастерства притвориться мрачной и глупой?..

– Увидишь! – живо воскликнула она. – Я сыграю любую роль, какая потребуется для достижения цели! Любую!

– Тогда приступим…

Глава восьмая

Джон Бейкер провел пальцем по подоконнику и брезгливо посмотрел на лежавшую слоями пыль.

– Ты наняла настоящую неряху, – пробурчал он. – Выгони ее.

– Шутить вздумал? – кисло обронила его сестра. – Ты полагаешь, легко найти прислугу, которая выдержит твой мерзкий характер и бесконечные придирки? Мы дали в газету объявление о найме полтора месяца назад, и, когда прислуга наконец нашлась, ты рассчитываешь, что я…

– Ладно, не заводись.

– Она, конечно, не блистает талантами, но…

– Она вообще ничем не блистает.

– … но дай ей время, хорошо? Она проработала три дня, взвалила на себя весь дом и пока неплохо справляется. Ведь даже ты похвалил то блюдо со смешным иностранным названием, которое она приготовила.

Джон Бейкер презрительно фыркнул, не желая успокаиваться.

– Так что заткнись и прекрати ворчать, – приказала Мери Олмер. – Она просто подарок Божий.

– Еще бы, ведь теперь ты можешь валяться на диване и плевать в потолок, – насмешливо бросил он.

– Я заслужила отдых после стольких лет ухода за тобой! – сварливо заявила Мери. – Думаешь, весело обитать в одном доме с ворчливым брюзгой, перебиваясь на жалкие гроши?

– Сама виновата, – злобно огрызнулся он.

– Опять начинаешь…

– Опять? Да у меня из головы не выходит, что ты напала на золотую жилу и по глупости выпустила ее из рук!

– Какая еще золотая жила? – устало спросила Мери. – Я тысячу раз повторяла, во всем виноват тот жулик. Он использовал нас… хотя нам грех жаловаться: он регулярно высылает деньги.

– «Регулярно»… – передразнил Бейкер. – Раз в три месяца.

– По-твоему, это не регулярно?

– Ха! И ты еще называешь эту чертову подачку деньгами! Да мы могли бы в роскоши купаться, если бы… – он замолчал, поймав предостерегающий взгляд сестры.

– В чем дело, Лили? – резко обратилась Мери к появившейся в дверях женщине.

Невозможно было догадаться, сколько неосторожных слов успела услышать Лили Харпер и какие выводы она сделала. Порой в ее пустых глазах и застывшем лице невозможно было разглядеть и проблеска мысли.

– Чаю не желаете? – брякнула она, помолчав и будто не сразу сообразив, зачем явилась.

– Пожалуй, принеси, – кивнула Мери.

– И убери изо рта эту дрянь! – крикнул ей вдогонку Бейкер. – Когда, наконец, ты оставишь эту мерзкую привычку курить в моем доме!

– Извиняюсь, – прогнусавила Лили и поспешила загасить окурок, но, уходя, полезла в карман за новой сигаретой.

– Боже правый! – проворчал Бейкер. – Неужто нельзя было подобрать прислугу поприличней?

Мери была сыта по горло разговорами с братом и, не ответив, направилась в кухню, где Лили гремела посудой.

– Клянусь, в один прекрасный день я врежу этому полоумному брюзге! – с горечью воскликнула она.

– Вам бы не помешало выбраться отсюда и чуток проветриться, – рискнула посоветовать Лили.

– Как, скажи на милость? Этот калека не обойдется без сиделки.

– Я могу заменить вас.

В глазах Мери появилась надежда.

– Ты правда сможешь присмотреть за ним хоть один вечерок?

– Не сомневайтесь, – пожала плечами Лили.

По ее голосу нельзя было понять, рада ли она услужить хозяйке или делает это с неохотой, а выражение унылого лица нельзя было различить под копной неопрятных волос. Мери вообще имела смутное представление о лице Лили: оно было густо напудрено и безвкусно раскрашено толстым слоем теней и помады.