В своей прежней жизни, слушая выпуски новостей, Кристиано часто принимался анализировать, какие ошибки допустили итальянские убийцы. Они все орудовали черт-те как, оставляя кучу следов, и их всегда ловили.
Он-то провернет дело как следует, и, чтобы все сработало, он должен обращаться с трупом так, как будто это цыпленок из целлофанового пакета, ни больше ни меньше.
"Так что за дело".
Кристиано взял тело за ноги и подтащил его к краю кузова. Без особых затруднений удалось опрокинуть его в тачку. Потом он закрыл обратно дверцы.
Уборкой фургона он займется потом.
Кристиано закатил тележку, которую слегка заносило то в одну, то в другую сторону, в гараж и опустил за собой ворота.
План был продуман в деталях. Нужно убрать с тела все следы, упаковать его и сбросить в реку.
Кристиано стянул с фортепьяно служившую чехлом полиэтиленовую пленку, расчистил от картонных коробок, деталей двигателя и покрышек стол для настольного тенниса и накрыл его полиэтиленом. В углу среди железных трубок он нашел деревянную доску в пятнах краски и прислонил ее к столу. Сверху он положил труп Фабианы и, используя доску как рычаг, поднял тело на уровень столешницы и перекатил туда. Он устроил тело по центру, словно на столе для вскрытия в морге.
Фабиана показалась ему тяжелее, чем когда он затаскивал ее в фургон прошлой ночью.
Все это время Кристиано избегал смотреть ей на голову, но сейчас ему поневоле пришлось это сделать. Уродливая маска из пятен засохшей крови в рамке из вьющихся светлых волос была раньше лицом самой симпатичной девчонки в школе, на которую засматривались все, кому не лень.
"Почему он ее убил?"
Кристиано не переставал задавать себе этот вопрос. Он отчаянно старался отыскать ответ, но не получалось. Как у отца хватило духу раскроить голову такой красивой девчонке? И что такого ужасного должна была сделать Фабиана, чтобы заслужить смерть?
Его отец...
"Кончай".
...на коленях над телом лежащей под дождем Фабианы... "Кончай!"
... поднимает камень..
"КОНЧАЙ ДУМАТЬ ОБ ЭТОМ!!!"
... и грохает им по голове.
Кристиано сделал вдох и снова почувствовал сладковатый запах мертвечины, который проникал ему в рот и в нос и спускался по горлу, как ядовитый газ. Желудок и все тело затрясло, и ему пришлось отступить на несколько шагов, чтобы его не вывернуло только что съеденными хлебцами.
Он взял полиэтиленовый пакет из супермаркета и, борясь с отвращением, натянул Фабиане на голову.
Когда тошнота отступила, Кристиано снова взглянул на лежащее посреди зеленого стола тело девушки с раскинутыми руками и ногами. С пакетом на голове было гораздо лучше.
Он внимательно осмотрел тело. Желтоватая кожа. Вздувшиеся лиловые вены, по которым больше ничего не текло, испещряли ее мелким рисунком, как расколовшаяся на тысячу фрагментов молния. Измазанная грязью и кровью одежда. Молния на джинсах расстегнута. Куртка распахнута. Свитер и блузка порваны, словно Фабиану пытался разодрать живьем волк. Из-под белого кружевного лифчика выглядывал темный кружочек соска. Из-под трусиков выбивались светлые волосики.
Кристиано тысячу раз воображал ее голой, но в таком виде — никогда.
Надо вычистить у нее под ногтями.
Ногти жертвы часто выдают преступника. Под них забивается какая-нибудь шерстяная нитка, частички кожи убийцы, так что достаточно сделать текст на ДНК — и он пропал. Потом надо бы...
"Мы нашли во влагалище следы семенной жидкости. Он обречен". Так всегда говорили в сериале.
И поэтому?
И поэтому он должен опустить ей трусики. И вымыть ее. Внутри и снаружи. "Нет, это нет".
Он никогда не сможет этого сделать. Это уже слишком. И потом, штаны расстегнуты, но трусики с нее не стягивали.
"Он с ней не трахался. Нет, не трахался. Мой отец никогда не стал бы этим заниматься с четырнадцатилетней девочкой".
Кристиано взял в руки шланг.
"Но почему он ее убил?"
И моющее средство, чтобы смыть с рук жир.
"Потому что Рино Дзена — маньяк-убийца".
Но тогда ему надо идти в полицию.
"Мой отец убил Фабиану Понтичелли. Ее тело у нас в гараже".
Нет. Должно быть другое объяснение. Конечно должно. Когда отец выйдет из комы, он ему объяснит, и Кристиано все поймет.
Потому что его отец неуравновешенный тип, пьяница, все, что угодно, но не убийца.
"Однако же тогда ночью он поколотил блондинку, которая забежала ко мне в комнату. Но он только пинал ее в зад. Это не то же самое. Мой отец — хороший человек".
Нахмурившись, Кристиано стал рассматривать правую руку девушки. Что-то в ней было не так, что-то странное, но он не знал что. Он перевел взгляд на левую руку и сравнил их.
Не хватало колечка. Колечка с черепом.
Фабиана всегда носила его на пальце.
"Где же оно?"
210.
Беппе Трекка внезапно проснулся, перевернулся на другой бок и чуть не упал с дивана. Несколько мгновений он не мог сообразить, где находится, и растерянно оглядывался крутом.
Работает старенький телевизор. Шезлонг.
Это — дом Кристиано Дзены.
Беппе сел и зевнул, почесывая затылок. Спину сильно ломило, и в придачу все чесалось.
"Тут что, блохи, что ли, водятся?"
В таком хлеву могло водиться что угодно. Даже вши, чего доброго.
Ему хотелось помочиться и попить воды. Казалось, во рту полкило соли. Это все рис с бульонным кубиком.
Трекка поглядел на циферблат своих часов "Свотч".
Четыре пятьдесят пять.
Продолжая зевать, он поднялся. Помял себе поясницу — там, где был треснутый позвонок.
Еще одну ночь на этом диване он не выдержит. Врач настоятельно рекомендовал ему спать без подушки и на ортопедическом матрасе, предпочтительно из натурального латекса.
Во всем виноват тот осел, падре Итало, это он его доконал. Беда случилась три года назад, в Буркина-Фасо. Падре Итало, миссионер-доминиканец родом из богом забытого городишки в Кампании [57] , огрел его лопатой, повредив третий поясничный позвонок.
Беппе Трекка в составе группы волонтеров копал там колодцы для международного проекта "Подари улыбку Африке". Под солнцем, нещадно жарившим нейроны, среди отощалых коров, он трудился ради дела милосердия и ради одного из координаторов, Донателлы Грассо, за которой ухаживал с переменным успехом.