– Ну, мужчинам в сорок очень надо чувствовать, что они все еще лихие жеребчики! Вот они и пытаются заполучить малолетку.
– Мам, какая малолетка? Этой его Зое сорок один год! – выпалила она. Я онемела. Эта информация была слишком неподъемна для моей израненной психики.
– Как сорок один? Она что, старше его? И что тогда, позвольте спросить, его не устроило во мне? Я моложе его на шесть лет! Какая сволочь. Даже тут умудрился поступить как козел! Ему что, молодых девочек мало? Чего он на старуху-то кидается? У нее небось морщины уже есть! Даже на попе! – Меня несло, я не могла сдержать ни одной, даже самой дикой мысли.
– Мам, что ты кричишь, на нас люди смотрят, – зашипела дочка. Она протянула мне стакан и заставила выпить какую-то тягучую горькую гадость, которую продают под видом какао. Или даже шоколада.
– Ой, прости. Я даже не знаю, что я с ним сделаю. Так он на ней женится? На старой кошелке? Интересно, почему?
– Он говорит – она очень умная!
– А я что – значит, дура?
– При чем тут ты? Она прекрасно держится, умеет шикарно выглядеть. И одежду подбирает с каким-то невероятным вкусом. И еще – она настоящая личность, занимается сложным делом, ориентируется в каких-то там котировках, курсах. Он мне сам говорил.
– Что еще?! – рычала я.
– И она ему настоящая опора, она постоянно развивается, растет. Она сексуальная, сильная женщина, умеет постоять за себя. Никогда не станет из него тянуть деньги.
– Я хочу на нее посмотреть, – выдохнула я. – Так, значит, у него на работе сидит самое настоящее чудо?! Верно?!
– Мам, не надо, а? Держи себя в руках! – жалобно пискнула дочь.
– Я тут не могу найти денег на билет в Болгарию, чтобы выступить с докладом, а она у него – настоящая опора. Да если б он хотел видеть во мне личность, я давно бы была известным психологом. Это из-за него я так и не написала диссертацию. А ведь мне есть чего написать! Какая сволочь!
– Слушай, ну какая разница, сколько ей лет, если он все равно на ней женится? – примирительно спросила дочь.
– Ну, это мы еще посмотрим! – изобразила ярость я. На самом деле я тоже уже выдохлась и, устав сопротивляться зову природы, резким смелым жестом пролистала меню, нашла страницу с коктейлями и заказала себе «Кровавую Мери». Только без сока. Зачем мне полумеры?
– Знаешь, деточка, – принялась объяснять я после того, как на глазах у изумленной дочери опрокинула в себя стопку «стандарта», – ты еще поймешь меня. Потом. Поймешь, как это больно, когда мужчина оставляет тебя ради женщины, которая на семь лет старше тебя. А ты – ты даже не можешь поехать на конференцию твоей мечты!
– А почему бы тебе просто не занять у кого-нибудь денег? – уточнила она. Я, опрокинув еще одну стопку, из чистой вежливости поинтересовалась:
– Ничего, если я закурю?
– Ты только больше не пей, а то непонятно, на чем ты поедешь домой, – покачала головой дочка.
– Пить не буду, – поддалась я ее уговорам. – А насчет денег все просто. Если ко мне не вернется твой папа, то мне просто нечем будет их отдавать. Мне вообще просто не на что будет жить. То есть если прикинуть, то без машины и всяких посиделок с Баськой мне может хватить на овсянку и квартплату, но остальное – никак.
– Понятно, – соболезнующе кивнула Лиля и посмотрела вдаль долгим задумчивым взглядом. Совсем как ее отец. Надо же, когда-то ведь я очень его любила. Так любила, что согласилась родить ему этого ребенка, эту девочку, хотя к тому времени у нас не было ничего, кроме его красивых слов. Он умел произвести впечатление уже тогда. Эх, сколько же всего ему удалось продать, практически «втюхать», прежде всего за счет своего обаяния. Ах, ладно. Не хочу вспоминать, что он тогда делал ради меня, потому что неизбежно придется припомнить также, чем это все кончилось. Любовь – это не только красивые слова и ярко-красные букеты роз. Этого добра у меня было предостаточно. Я много лет прожила с мужчиной, которому совершенно не могла доверять. Вот просто интересно, а у этой Зои получится лучше? Какими способами она собирается держать его в стойле? Или ей это просто не надо, она нормально относится к мужской полигамии?
Я оказалась моногамна. Каюсь, несколько раз после того, как муж возвращался домой пьяным, сонным и перемазанным дешевой губной помадой, пыталась залечить свои раны с помощью чужих поцелуев. Но оказалось, что типовой формат отношений «секс для здоровья» никак мне не подходит. Мне противно думать о том, что именно и с кем вытворяет мой собственный муж, но вытворять все то же самое самой – увольте. Другое дело, если бы мне удалось влюбиться. Я бегала бы на свидания, смотрела бы на Котика влажными от мечты глазами и неумело прикрывала бы ладонями собственное счастье, к которому он бы не имел никакого отношения.
– Не надо обольщаться, – опускала меня на землю Бася. – В твоем возрасте, при твоем академическом образовании – разве можно влюбиться в нормального живого мужчину? Ты слишком много о них знаешь.
– Он слишком много знал, – смеялась я. – Паф-паф!
– Ты прекрасно знаешь, что они не умеют любить. Не смогут тебя ни от чего защитить. Не сумеют тебя понять, не станут считаться с твоими чувствами…
– Это все? – вздыхала я.
– К сожалению, в большинстве случаев не смогут тебя даже удовлетворить. Просто потому, что не ставят они себе такой задачи.
– У нас самообслуживание, – ухмыльнулась я. А теперь мне было интересно, неужели мой Яша с этой девкой ведет себя по-другому? Мне стало невыносимо жалко себя, такую одинокую, такую несчастную, без средств на конференцию и вообще без средств. И «Фобия» моя дорогая стоит с битым бампером, а у меня не хватает сил даже на то, чтобы как следует почистить салон от всяческого скопившегося там хлама. Действительно, почему я должна так страдать? Может, плюнуть на все и просто позвонить ему и попросить у него денег? На Лильку надежды никакой, она за два дня так ни разу и не появилась. Даже не позвонила. Еще бы, где ей понять мои проблемы. А Котик сейчас добрый, у него скоро свадьба. Молодожен! Тьфу! Нет, не могу звонить. Лучше вообще никуда не поеду. С голоду помру, а не позвоню!
Я сидела на собственной кухне, любовалась на красивые, но давно остановившиеся без батареек часы. Китайская стилизация под маленький комодик. Котик подарил мне эти часы на очередное Восьмое марта, не помню точно, на какое. Господи, пятнадцать раз он трогательно поздравлял меня с этим праздником и каждый раз дарил какие-то подарки. Всегда хорошие, запоминающиеся. С каждым годом все более дорогие подарки и все более объемные букеты. Всегда из ярко-красных роз. И чем больше были букеты, тем меньше они значили для меня. Котик просто предатель. Или нет? Или я просто чего-то не понимаю в современном мире? Может, я напрасно обольщалась, думая, что терпение и труд все перетрут. Наверное, я глупо заблуждалась, считая, что можно встретить старость с тем единственным человеком, которого полюбила в юности? Я оторвала взгляд от часов и посмотрела на чашку с кофе. Какой-то однообразный звук. Тьфу ты, это ж мой домашний телефон. Сколько раз я клялась, что перестану запихивать трубку под одеяло, оттуда звонок практически не слышен. Но это такое удовольствие – трепаться с подружкой, высунув из-под одеяла только кончик носа и периодически запихивая в рот орешки.