– Думаешь? – усомнилась я. Вспомнилось, как на мои вопросы об инспекторах на дорогах Алексей только расхохотался.
– Уверен. Ладно. Дверь никому не открывать, на звонки не отвечать, только если на мои или родственников.
– А на Веркины? – зачем-то спросила я. Потом сама себя обругала и бросилась к Володе. Он уже стоял около лифта и нетерпеливо жал на кнопку.
– Володь!
– Что? – строго спросил он.
– Да! – сказала я торжественно и громко.
– Что да? – не понял он.
– На твой вопрос: да.
– Какой вопрос? – насупился он. – Давай потом, тут проблем полно.
– Нет, давай сейчас, – возразила я. Черт, лифт подошел. Как быстро. Я подскочила к лифту и вставила ногу между створок.
– Что ты творишь, Дин? Я сейчас приду, и мы поговорим, о чем хочешь.
– Не-а. Ты спросил, выйду ли я за тебя замуж. Я говорю – да. Выйду.
– Правда? – внимательно посмотрел на меня он. – Ты не шутишь?
– А ты? Не шутишь, что меня туда возьмешь?
– Куда? – запутался он.
Я рассмеялась:
– Замуж.
– Конечно возьму. Ну, я могу ехать? А то сейчас не твой Алексей, а наши собственные соседи меня затопчут за то, что я лифт держу.
– Езжай. И не оставь от этого психа мокрого места.
– Я бы предпочел просто договориться, – возразил он.
Я вздохнула.
– Как скажешь, – и поцеловала его. Пришлось еще разок заблокировать дверь лифта, но оно того стоило. И он еле-еле отпустил меня из своих объятий. Я счастливо улыбнулась ему, помахала рукой, и тут двери закрылись. Он все-таки уехал вниз. Я осталась одна.
Из Мусякиной комнаты доносились дикие вопли каких-то мультипликационных героев. Когда я зашла к нему, Ванька сидел в позе йога перед телевизором и не сводил глаз с белого в черных пятнышках песика, кажется, по имени Вольт, который бесстрашно спасал мир от не пойми чего.
– Интересный мультик? – спросила я его, присев рядом.
– Ага, – прогнусавил Мусяка.
– Чего это ты в нос-то говоришь? – забеспокоилась я. – Что, насморк? Ты у меня смотри не разболейся.
– Не язболеюсь, – заверил меня он, но я на всякий случай приложила ладонь ко лбу. Вроде бы все в порядке. Когда Мусяка заболевал, мы с Володей оба, как два ненормальных, начинали бегать и в ужасе пытаться лечить Мусяку двадцать четыре часа в сутки. Хорошо, что болел он редко, потому что, когда Володька видел раскрасневшегося в жару ребенка, он моментально хватался за сердце, за голову и за телефон – вызывать «Скорую».
– А про что мультик?
– Ма-ам, – проигнорировал мой вопрос сын. – А давай такого же возьмем волшебного супейпса?
– Суперпса? – задумалась я. – Ты понимаешь, мы с тобой папу еле-еле уговорили на обычного, а суперпес – это же в два раза больше проблем.
– У него супейгавк! – аргументировал ребенок.
– Да? Ты считаешь, это может как-то убедить папу? Супергавк?
– Он может взглядом поджигать дома, – продолжал убеждать меня сынишка.
– Это, конечно, круто. А если он наш дом подожжет? – отбивалась я.
– Но он же испитанный пес!
– Испытанный? – уточнила я. А то с Мусякиным произношением можно и впросак попасть.
– Не, – недовольно замотал головой он. – Испитанный. Ну, халашо испитанный.
– А, воспитанный, да?
– Да, – выдохнул Мусяка и устало посмотрел на меня. Как учитель смотрит на глупого, не слишком способного ученика, которого все же надо как-то учить. А то вырастет неучем.
– А вдруг нам дадут неиспитанного? – предположила я. – Ведь такое же может быть? Не все же суперпсы сразу даются испитанными.
– Нет? – удивился Мусяка и задумался. Потом кивнул и внес предложение: – Ну, тогда давай его маму тоже возьмем.
– Зачем? – растерялась я. – Зачем нам его мама? У нее тоже супергавк?
– Ну, она же его мама, – снова нетерпеливо замахал на меня ручками Мусяка. Мол, что ж это я глупая такая и непонятливая.
– Ну да, мама, – не стала спорить я.
– Ну, так пусть она его и испитывает! – сделал вывод он.
Я расхохоталась. Действительно, логично, черт возьми. А кто еще должен воспитывать суперпса, если не его мама?
– Тут ты прав, – наконец согласилась я. – Весь вопрос в том, где же твой папаша лазит.
– А где он? – запоздало поинтересовался Мусяка.
– Да он… в магазин вышел, – ответила я, не вдаваясь в подробности. Однако действительно время шло, а Владимир все не возвращался. И как я ни высовывалась в окно, мне ничего не было видно. Видимо, машина Алексея (какой бы она сегодня ни была) стояла где-то в другом месте. Я начинала нервничать и поминутно подбегать к двери. Наконец примерно минут через сорок Владимир все-таки вернулся.
– Что же так долго! – возмутилась я, едва завидев его в дверях.
Он устало вздохнул и присел на пуфик в прихожей.
– Знаешь, дорогая, отбиться от твоих мужиков – на это тоже требуется время, – хмыкнул он.
– Ты цел? Он тебе ничего не сделал? – заволновалась я и для верности ощупала его на предмет целостности костей.
– Да все в порядке, – заворчал он. – Он, кстати, никакой не псих, если хочешь знать.
– Тебе виднее, конечно, но… – с сомнением покачала головой я.
– Ты хоть вообще представляешь, с кем встречалась? – ехидно спросил он, снимая ботинки.
– Ты лучше скажи мне, рассталась я с ним или нет? Будет он мне звонить?
– Не думаю, – замотал головой он. – И все-таки хоть какие-то предположения?
– Никаких. С сумасшедшим гонщиком.
– Ха-ха! – расхохотался Владимир. И хохотал долго, так долго, что я уже начала злиться. Потом утер слезы и выдавил из себя: – Именно так и есть.
– Ну и что?
– Нет, ты не поняла. Это же Алексей Филатов!
– Да что ты говоришь! В таком случае ты с ним за сорок минут зашел дальше, чем я за полгода.
– Да я с ним, можно сказать, давно заочно знаком. Это же один из самых известных автогонщиков в России. Нет, я вообще не понимаю, где ты могла его откопать!
– В вагоне-ресторане и не такое встретишь после пары рюмок, – пожала плечами я. – Так и что? Он прямо такой крутой?
– Очень крутой. Я как его увидел, не знал, что и делать. То ли о тебе говорить, то ли автограф брать. И сразу стало понятно, почему у него каждый раз разные тачки. Он же тренер известный по экстремальному вождению. Он просто супер, я как-то видел с ним интервью… – восторгался моим отвергнутым любовником Владимир.