Вечеринку эту придумала Ленка Петрова – самая избалованная и самая симпатичная девчонка в их институтской группе. Можно сказать, не придумала даже, а покапризничала так. Не хочу, говорит, ни с кем расставаться, и все тут. Привыкла, говорит, изо дня в день ваши рожи видеть. Так и заявила на выпускном, что каждую третью пятницу месяца ждет всех без исключения у себя дома. Что, мол, родители у нее в этом плане демократы покладистые и раз в месяц она их на дачу запросто может выпнуть. И что нести с собой из пивного-съестного тоже ничего не надо. Вроде того, уж не разорятся ее обеспеченные родители, не впадут в непосильные траты, если оторвут немного от своих неограниченных штатными расписаниями заработков, чтоб ублажить милую доченьку. Они только рады будут, если доченька повеселится в приличной компании. А для них это угощение – тьфу просто, а никакие не траты. Никто из ребят против такого расклада и возражать не стал, и гордостью лишней не закипятился. У богатых, как говорится, свои причуды. Отчего ж не повидаться, не выпить-поесть на халяву, если Ленке так уж приспичило…
Машину Кирилла она увидела издалека. Отставив стакан с так и не допитым пивом, выскочила на кромку тротуара, помахала призывно, подняв руку вверх. Потом плюхнулась с удовольствием рядом с ним, потянулась губами для короткого поцелуя.
– Ну что, натешилась своими игрищами? – коротко хохотнув, спросил Кирилл, подставляя ей гладкую щеку. – Где ты нынче отдыхала-то? На площади Конкорд? Иль на Елисейских Полях потусовалась? А может, в Латинском квартале устриц откушать изволила? С холодным шампанским?
– Да ну тебя… – сердито махнула рукой Кира. – Вот ничего про себя не буду больше рассказывать!
– Ой, да ладно! Уж и приколоться над тобой нельзя! А ты знаешь, я вот все думаю – как ты поведешь себя, когда в натуральном виде все это перед тобой предстанет… Тебе ж, наверное, плохо будет?
– Хм… А почему это, интересно, мне должно быть плохо?
– Ну как? Была мечта, и не стало мечты…
– Да это вовсе не мечта, Кирилл, как ты не понимаешь… Это игра такая. Прогулка духа всего лишь. Это интереснее, чем мечта… Ну, как бы тебе объяснить…
– Да ладно. Не объясняй. Все равно не пойму. Где уж нам, убогим, все тонкости вашего дамского духа узреть. Тем более вымотался я, как собака… Весь день за рулем! Сейчас оставлю машину на стоянке у Ленкиного дома и напьюсь как свинья. А потом ты меня домой тащить будешь, как верная подруга…
– Ладно. Договорились.
– Что, правда? – живо обернулся к ней Кирилл. – Вот здорово! Так и представляю себе эту картину, как ты меня на своем плече прешь, как из такси выволакиваешь… А потом раздеваешь и спать укладываешь… А мама твоя нынче на дачу уехала? Погода вроде хорошая…
– Ваши мечты слишком уж далеко вперед забежали, юный пьяница! Мы насчет мамы и погоды вроде не договаривались! – засмеялась Кира.
– Ну так давай договоримся, в чем дело-то? Прямо здесь, на берегу… Вон, подъезжаем уже…
Ответить Кира ему не успела. Мобильный в кармане рубашки Кирилла заверещал так требовательно, будто от души возмущался их легкомысленным разговором. Коротко взглянув на дисплейчик, Кирилл вмиг посерьезнел лицом, проговорил в трубку радостным, бодрым голосом:
– Да, папа! Слушаю! Да, я уже приехал… Да, он передал тебе какие-то бумаги… Что, прямо сейчас?! А может, завтра? Устал я, пап… Ну, пап…
Голос адвоката Линькова был очень сердитым – даже до Киры долетали звонкие, как капли ледяного дождя, раздраженные нотки. «И чего ему неймется, интересно? – подумалось ей печально. – Деньгу хорошую утром заработал на этой Татьяне, непутевой Егорушкиной мамаше, вот и радовался бы своему сволочному адвокатскому счастью. Чего на сына-то наезжать?»
– Да. Хорошо, папа. Сейчас привезу, – убито проговорил в трубку Кирилл и с досадой стал запихивать маленький аппарат обратно в карман рубашки.
И все он никак не попадал в нужное место, все скользил мимо, пока Кира не протянула руку и не помогла своему несчастному бойфренду справиться с этой операцией. И так ей жалко его стало – прямо хоть по голове погладь да к сердцу прижми, успокаивая. Это ж надо – ехал парень, гнал всю дорогу, хотел на вечеринку попасть, чтоб надраться на воле в компании однокашников, а тут тебе нате – полный облом…
– Ну ладно, не огорчайся так, чего ты… – и впрямь попыталась она его утешить. – Может, эти бумаги ему ну просто позарез как нужны?
– Ой, да ладно… Ясно же, что никакие бумаги ему не нужны… Просто зло сорвать на ком-то надо, и все. Он же такой, наш папик! Ты его настоящего еще не видела… Он, если собой недоволен, обязательно на ком-нибудь срывается. С остервенением. И с избиением младенцев. У него утром какой-то процесс неприятный был, вот он и завелся!
– Зато по вознаграждению, скорее всего, приятный… – тихо пробормотала Кира, усмехнувшись.
– Что ты сказала, я не понял? – рассеянно повернул к ней голову Кирилл. – Бормочешь что-то себе под нос…
– Да это я так. О своем, о девичьем.
– Ну да… Тебе хорошо про девичье бормотать – ты сейчас к нашим пойдешь… А я пока пропилю по пробкам на другой конец города, пока обратно доеду… У Ленки все уже разойдутся, наверное…
– А хочешь, я с тобой поеду? А, Кирюш?
– Да нет, не надо… Иди веселись. Скажи – пусть там меня дождутся. И ты дождись обязательно, ладно? Обещала же – на себе потом потащишь…
– А может, все-таки…
– Ладно, вытряхивайся из машины! Все, поехал я. Жди меня, и я вернусь! Только очень жди!
Он почти силой выпихнул ее на асфальт, хохотнул напоследок и грустно помахал на прощание. И Кира тоже ему помахала. И тоже грустно. Жалко парня. И чего это ей сегодня так жалко всех, интересно? Постояла посмотрела, как он развернул машину, как успел проехать под желтый сигнал светофора. Потом вздохнула и пошла в сторону красивого Ленкиного дома, похожего на большой и светлый космический корабль, прилетевший сюда незнамо откуда, чтобы себя показать да гордо обозреть стоящие вокруг кирпичные пятиэтажки. Сейчас в городе много таких вот домов понастроили – элитное первичное жилье называется. А этот был одним из первых. Одинокий стоял, надменный. И подходить близко к нему боязно было. А сейчас ничего – сейчас запросто. Вон и свои на Ленкином балконе тусуются, как у себя дома. Маши им не маши – все равно не заметят. Видно, набрались уже порядком халявной Ленкиной выпивки…
– Вы к кому, девушка? – высунулась из-за своей крохотной конторки консьержка. – К Петровым, наверное?
– Ага, к Петровым… – согласно закивала Кира, проходя мимо.
– Ну-ну… Идут и идут сегодня к Петровым, только успевай смотреть… Именины у них, что ль, у кого? А, девушка? Иль другой какой праздник?
Кира обернулась, улыбнулась вежливо, чуть пожала плечами. И промолчала конечно же. А про себя подумала: зря вы так любопытничаете, женщина. Недопустимо на вашем новомодном месте такое вот любопытство. Ну, про «куда» и «к кому» – это ладно, это понятно. Но вот про именины – это зря. Погубит вас любовь к информации, место потерять можете… А по нынешним суровым временам хорошее место – вещь хрупкая. Чуть не так что сделал – и ты, глядишь, уже без места. Так что с дурными привычками бороться надо, истреблять их на корню, как советовала ей недавно на скамеечке Клара Борисовна…