— Даже стала бы спать со своим врагом? — с издевкой спросил он.
Элизабет стиснула зубы.
— Роджер обезумел, узнав о смерти Брайана. — На мгновение ее глаза вспыхнули.
Ноздри Майлса затрепетали от гнева.
— Возможно, ты не слышала, что Рейн едва выжил после того, как твой брат пытался отравить его.
— Отравить! — в ужасе воскликнула Элизабет. — В чем ты обвиняешь Роджера?
— Не Роджера, — пояснил Майлс. — Твой брат Брайан подсыпал яд Рейну.
— Что ж, Брайан заплатил сполна за свой поступок. Но, как я слышала, Рейн рослый и сильный мужчина… Неужели ему доставило удовольствие разорвать на части моего слабосильного брата? Неужели он наслаждался, слыша хруст костей Брайана? Взгляд Майлса стал более жестким.
— Вижу, ты в очередной раз выслушала лишь одну сторону. Разве Роджер сказал, что Брайана убил Рейн?
— Не так определенно, но… Майлс отошел от стены.
— Тогда спроси его об этом. Пусть твой прекрасный братец поведает тебе всю правду о том, кто убил Брайана Чатворта. А теперь, если у тебя больше нет обвинений, я должен покинуть тебя.
— Подожди! — попросила Элизабет. — Пожалуйста, расскажи мне последние новости. Как дела у сэра Гая?
Глаза Майлса потемнели.
— Какого черта! Неужели тебя интересует еще кто-то, кроме твоего вероломного брата? Сэр Гай чуть не умер от его стрел. Не мешало бы Роджеру больше практиковаться в стрельбе. Еще один дюйм, и он попал бы сэру Гаю прямо с сердце.
— А Кит? — прошептала Элизабет.
— Кит! — процедил Майлс сквозь зубы. — После того как ты ушла. Кит проплакал три дня, а теперь даже няню Филиппа не впускает к себе в комнату, няню по имени Элизабет.
— Я никогда не хотела… — начала она. — Я люблю Кита.
— Нет, Элизабет, ты не любишь его. Мы ничего для тебя не значим. Ты всем нам здорово отплатила за то, что мы удерживали тебя против твоей воли. Ты, несмотря ни на что, была и остаешься леди Чатворт.
Накопившаяся в Элизабет ярость прорвалась наружу.
— Я не собираюсь больше выслушивать твои грязные обвинения! Что я должна была делать, когда
Роджер приставил к твоему горлу меч? Мне что, надо, было остаться рядом с тобой? Он бы тогда убил тебя! Неужели ты не можешь понять, что я уехала с ним ради спасения твоей жизни, неблагодарный?
— Предполагается, я должен этому поверить? — тихо спросил Майлс. — Ты стоишь предо мною, усыпанная жемчугом, с рубином на груди, который стоит больше, чем все мое состояние, и говоришь, что последовала за братом только чтобы спасти меня? Ты считаешь меня круглым дураком?
— Тогда подскажи, — резко сказала она, — как я должна была поступить? Майлс сощурил глаза.
— Раз уж ты заявляешь, что твой брат так сильно Любит тебя, надо было сказать ему, что ты хочешь остаться со мной.
Услышав его слова, Элизабет всплеснула руками.
— Ну да, конечно, это бы подействовало, Роджер, без сомнения, спрятал бы свой меч в ножны и послушно пошел домой. Своим темпераментом Роджер уступает только тебе. И, кстати, Монтгомери, откуда мне было знать, хотел ты, чтобы я осталась с тобой или нет?
Некоторое время Майлс хранил молчание.
— Мои желания всегда были яснее ясного. Слышал, последнее время ты напропалую спишь с разными мужчинами. Думаю, что положение замужней женщины не снизит твоей активности… Впрочем, по крайней мере, на какой-то период мой будущий ребенок обуздает твою страсть.
Совершенно спокойно, размеренным шагом, Элизабет подошла к Майлсу и… залепила ему пощечину.
Голова Майлса дернулась в сторону, а, когда он снова взглянул па Элизабет, его глаза сверкали. Быстрым, резким движением он схватил ее за обе руки и прижал спиной к каменной стене. Его твердые, властные губы отыскали губы девушки.
С неиспытанной доселе страстью ответив на этой поцелуй, Элизабет еще крепче прижалась к Майлсу.
Его горячие губы скользнули вниз по шее Элизабет, обдав ее жаром.
— Ты правда любишь меня, Элизабет?
— Да, — еле слышно отозвалась она.
— Как сильно? — прошептал Майлс, касаясь кончиком языка мочки ее уха.
— Майлс! — простонала она. — Пожалуйста… — Ее руки были прижаты к стене над головой, но ей страстно хотелось обвить ими его шею. — Пожалуйста… — повторила она.
Неожиданно Майлс резко отпрянул от Элизабет и отпустил ее руки.
— Как тебе понравилось быть отвергнутой? — холодно спросил он, однако было заметно, как пульсирует вена у него на шее. — Нравится тебе любить и быть отвергнутой? Я умолял тебя остаться со мной, но ты выбрала своего брата. Теперь же решай сама, сможет он тебе дать то, в чем ты нуждаешься. До свидания, Элизабет… Монтгомери. — И Майлс вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Довольно долго Элизабет чувствовала себя слишком обессиленной, чтобы тронуться с места, но наконец ей удалось добраться до стула и сесть. Она все еще сидела, словно в тумане, когда вошел чем-то явно возбужденный священник.
— Лорд Майлс был вынужден уехать, но у дома вас ожидает эскорт. А это просили передать вам. — Заметив, что Элизабет никак не реагирует на его слова, священник взял ее руку и вложил в нее что-то холодное и тяжелое. — Не торопитесь, дорогая, охрана подождет.
Прошло еще несколько минут, прежде чем Элизабет собралась с силами и поднялась. Из руки что-то выпало и, ударившись о каменный пол, звякнуло. Нагнувшись, она подняла тяжелое золотое кольцо, маленькое, как раз по ее пальцу, украшенное большим изумрудом с выгравированными на нем тремя леопардами рода Монтгомери.
Поддавшись первому порыву, она хотела швырнуть кольцо в дальний угол ризницы, но затем с выражением смирения на лице надела его на палец левой руки и, покинув комнату, проследовала к дожидавшейся ее охране.
Роджер встретил Элизабет в полумиле от поместья в окружении вооруженных рыцарей с обнаженными мечами. Пришпорив лошадь, она рванулась вперед, чтобы поскорее поравняться с ним.
— Смерть всем Монтгомери! — выкрикнул Роджер.
Схватив за уздечку и удерживая коня Роджера, поднявшегося на дыбы, Элизабет чуть не вывихнула себе руку. Некоторое время им обоим пришлось успокаивать своих лошадей.
— Почему ты едешь в сопровождении рыцарей Монтгомери? — взревел Роджер.
— Потому что я — Монтгомери! — прокричала Элизабет в ответ. Ее слова достигли цели и заставили Роджера замолчать. — Как ты посмел скрыть от меня приказ короля выйти замуж за Майлса! — орала Элизабет что было мочи на Роджера. — В чем еще ты солгал мне? Кто убил моего брата Брайана?
Лицо Роджера побагровело от гнева.
— Монтгомери… — начал он.
— Нет! Я хочу услышать правду! Роджер окинул сопровождавших ее рыцарей таким взглядом, словно собирался их всех убить.