Терел замерла перед зеркалом.
— Что у Нэлли?
— Ее вечернее платье для бала урожая. Послать ли его вместе с вашим, или она захочет сделать последнюю примерку?
— Разрешите мне посмотреть на него? — прошептала Терел.
— Конечно. Я очень горжусь им. Считаю его своим лучшим творением. Никогда не думала, что у Нэлли такой прекрасный вкус. Весь город много говорит о том, что раньше они не замечали Нэлли.
Портниха принесла бледно-голубое атласное платье.
— Нэлли очень мило выглядит в этом платье, действительно мило.
Платье было очень простым, без рукавов, с большим вырезом.
Портниха взглянула на вытянувшееся лицо Терел.
— Я сказала что-то не так? Может быть, Нэлли хотела сделать вам сюрприз, а я выдала его?
— Да, — сказала Терел, стараясь прийти в себя. — Полагаю, это задумывалось как сюрприз. Я надеялась, что Нэлли сможет пойти на бал, но не была уверена в этом.
Терел отвернулась от красивого платья Нэлли.
— Наверно, будет лучше, если вы пошлете платья отдельно, так что, когда я увижу платье Нэлли, я смогу сделать вид, что искренне восхищаюсь им.
— Да, конечно. Это прекрасная мысль. Позже, на улице, Терел придумала, что она сделает. Она остановилась у дешевого магазинчика и купила большую коробку детских шариков для игры.
Нэлли разгладила вечернее платье, лежавшее поперек кровати. Какое-то предчувствие охватило ее, когда она прикоснулась к голубому шелку. Она знала, что сегодня произойдет что-то необычайное. На мгновенье закрыв глаза, она представила себя вальсирующей с Джейсом.
Легкий стук в дверь вернул ее в реальность. Первой мыслью было спрятать платье, но Терел зашла в комнату прежде, чем Нэлли успела сдвинуться с места.
— Нэлли, — сказала Терел, но увидела платье.
— Какое красивое, изумительно красивое! — Она бросила удивленный взгляд на Нэлли. — Странно, но я почему-то забыла, что ты тоже идешь на бал.
Нэлли почувствовала, что краснеет.
— Мистер Монтгомери пригласил меня. Но я не буду на балу весь вечер.
Увидев, как исказилось лицо Терел, Нэлли поняла, что ее надежды на вечер растаяли.
— Ты ведешь себя так, словно мы с папой какие-то монстры или, еще хуже, тюремщики. Мне не хочется, чтобы обо мне думали, как о великанше — жестокой людоедке.
— Нет, что ты, конечно, нет. Я не собиралась обидеть тебя. Я просто не хотела покушаться на ваш… ваш покой. Мне не следует идти на бал. Я могу…
Терел подошла к Нэлли и поцеловала ее в щеку.
— Какая же ты глупышка! Действительно, мой покой… Твое спокойствие — вот что важно.
Она взяла платье с кровати.
— Оно великолепное, а когда ты наденешь его, будешь очень красивой. Ох, Нэлли, мы будем там самыми хорошенькими девушками. Нэлли улыбнулась.
— Ты так думаешь?
— Уверена.
Терел поднесла платье к свету.
— Прекрасный шелк, и цвет очень идет тебе. Ты сама его выбрала?
— Да.
Нэлли успокоилась и даже удивилась своим нелепым опасениями. «Зачем только она прятала платье от сестры и скрывала, что идет на бал?»
Осторожно, чтобы не смять платье, Терел перекинула его через руку.
— Нам нужно вместе одеться. Я тебе помогу с прической и… Нэлли, мое опаловое ожерелье будет выглядеть изумительно с твоим платьем. Ну, давай, пошли! Ну, что ты стоишь? У нас есть работа. Завтра все в городе будут говорить о девушках Грэйсон.
От избытка чувств Нэлли хотелось расплакаться. «О чем, собственно, я так беспокоилась?» Улыбнувшись, она вслед за Терел вышла из комнаты.
Тремя часами позже Нэлли стояла перед большим зеркалом в комнате сестры. Опаловое ожерелье прекрасно гармонировало с платьем. Локоны надо лбом были подпалены щипцами для завивки и немного странно выглядели, но Терел призналась, что она не сильна в парикмахерском искусстве. Нэлли не возражала. Впервые в жизни, собственное отражение в зеркале показалось ей привлекательным, и вместе с чувством радости в ее душе поднялась волна благодарности к сестре.
В этот день они, казалось, были скорее сестрами, чем, как часто думала Нэлли, матерью и дочерью. Они уложили друг другу волосы и затянули корсеты, продолжая восхищаться своими туалетами.
— Ты будешь теперь выбирать мне материю на платье, — сказала Терел. — Может быть, ты бы выбрала другое вечернее платье для меня?
Чувствуя почти головокружение от радости и предвкушения наступающего вечера и, не ощущая себя старой и безвкусно одетой, Нэлли сказала:
— Пожалуй, несколько роз смотрелись бы лучше на твоем платье, и розовый цвет должен быть не такого оттенка!
Улыбка исчезла с лица Терел.
— О!
Нэлли опомнилась.
— Прости меня. Я не имела в виду этого. Я только хотела сказать, что…
Терел снова улыбнулась и села за свой туалетный столик.
— Возможно, ты права. Я хочу, чтобы в следующий раз ты выбрала платье для меня. О Господи, посмотри, сколько уже времени!
Сердце Нэлли забилось при мысли о том, что она увидит Джейса.
— О Боже! Я опять это сделала! — воскликнула Терел. — Опять оставила пузырек с тушью. Я писала записки с благодарностью за приглашения и забыла накрыть его крышкой. Нэлли, ты не передашь мне пузырек? Будь осторожней, не пролей!
Улыбаясь и все еще думая о Джейсе, Нэлли взяла со стола пузырек с тушью. Она не заметила, как Терел открыла коробку со стеклянными шариками и тихонько положила их на пол. Когда они покатились, Терел деланно закашлялась, чтобы заглушить их глухой шум. А Нэлли, не сделав и трех шагов, наступила на шарик и, поскользнувшись, упала боком у кровати Терел.
— Нэлли! — воскликнула Терел. — Посмотри на себя!
К своему ужасу, Нэлли увидела тушь на юбке вечернего платья, ее наряд был безнадежно испорчен.
— Быстрей сними его! Мы сейчас промакнем тушь и…
— Оно испорчено, — прошептала Нэлли, затем, наклонившись, подняла с полу два шарика.
— Откуда же они взялись? — спросила Терел.
— Катались по полу.
Терел, охнув, закрыла рот рукой.
— Нет, нет, только не это! Ты на них поскользнулась! Я купила эти шарики для детей Таггертов. Надеялась, что Таггерты простят меня за прошлогодний инцидент. Я никогда не думала…
Терел говорила еще что-то, но Нэлли не слушала ее. Интуиция подсказывала ей, что вечер будет испорчен. Слишком велико было ее желание быть на балу с Джейсом. Вместе с тем она рассердилась. Как могла Терел сделать это?
— Это была случайность, — пробормотала она про себя.