Джо отправил капсулу в рот и проглотил. Самое ужасное, что может случиться, – это сильная головная боль, подумал профессор.
– Хотите запить? – спросила Джулиет.
Джо отказался. Он почувствовал, как капсула скользнула вниз по пищеводу. Глядя на серую сталь обшивки сканера, на сверкающую куполообразную крышку, услышав монотонный гул отопительной системы, Джо ощутил укол тревоги.
– На все потребуется приблизительно полчаса, – сказала Джулиет. Она повернула ручку свинцовой двери и закрыла дверь камеры.
У профессора пересохло во рту от пронзившей его мысли: они с Джулиет на этаже совсем одни. Она знает, что делает, убеждал себя Джо. Эта незаурядная, прекрасно образованная девушка проводит эксперимент. Да большинство мужчин почли бы за счастье расстаться с головой, лишь бы добиться ее расположения, размышлял Джо.
Джулиет подошла к огромной машине и нажала несколько кнопок. И тут же появился сильный электронный резонанс. Экран главного, самого большого дисплея залил насыщенный кобальтово-синий цвет, замерцали циферблаты. Джулиет предложила профессору разуться и сесть на металлическую тумбу.
– Надеюсь, вы не страдаете клаустрофобией, – сказала она.
Джо про себя отметил, что голос ее звучал как обычно – с тем же оттенком превосходства.
– Нет, – ответил Джо неестественно высоким голосом, почти пропищал. Он уселся в носках на тумбу.
– Вы когда-нибудь надевали шлем для погружения в виртуальный мир? – спросила Джулиет.
– Приходилось несколько раз.
– Сейчас у вас возникнут похожие ощущения, только вы не сможете двигаться. На мониторе появится тот же образ, который увидите вы. – Джулиет указала на дисплей, а затем надела на голову профессору шлем СКВИДа, сняла с него часы и уложила на спину.
Тумба медленно заскользила, и голова Джо оказалась внутри цилиндра.
Профессор очутился в полной темноте, все шумы стали приглушенными. Вообще-то клаустрофобией Джо действительно не страдал, но в замкнутом пространстве всегда чувствовал себя неуютно, тревожно. Он задышал чаще и почувствовал запах сальных волос. Что-то коснулось его головы и сильно сдавило лоб и виски. Джо скосил глаза на кончик своего носа и увидел слабую полоску света. Затем профессор почувствовал, как девушка взяла его за правое запястье своими тонкими, ледяными пальцами. Он впервые коснулся ее кожи. И с неожиданной отчетливостью представил себе, как она расстегивает «молнию» на его брюках и грубо овладевает им, в то время как голова его находится в темном чреве машины.
Джо испугался внезапно охватившего его желания. Лицо его залилось краской. Почувствовав, как твердеет его член, он стал молить Бога, чтобы она этого не заметила. По его шее струился пот. Затем на запястье защелкнулось что-то металлическое.
Послышалось характерное потрескивание, а следом – усиленный спикером голос Джулиет Спринг:
– Как вы там, профессор? Вам удобно?
Джо попытался кивнуть, но не смог пошевелить головой.
– Угу, – промычал он.
– Я здесь плохо вас слышу, профессор. Давайте договоримся: если все нормально, то вы хлопните себя один раз ладонью по бедру. Если же в какой-то момент вы захотите прервать эксперимент, похлопайте несколько раз. К вашему запястью подключен монитор-счетчик пульса. Это мера предосторожности. О'кей?
Джо снова что-то пробубнил. В этот момент перед его глазами ослепительно вспыхнул голубой свет, а через мгновение обозначились четкие контуры экрана дисплея, который, казалось, находился в нескольких футах от него. Профессор предположил, что это проекция изображения на мониторе.
На экране возникла сначала одна горизонтальная прямая линия, затем еще одна, и еще… Линии стали медленно заполнять экран. Поначалу они были прямыми, затем сделались зигзагообразными. В конце концов экран заполнили около пятидесяти различных линий. Некоторые из них резко уходили вверх или вниз. Другие имели более плавные очертания. В этих волнах-импульсах Джо узнал электроэнцефалограмму. Волны находились в постоянном движении, иногда вдруг сливались на мгновение и снова расходились.
Волны реагировали на его состояние. Джо постарался расслабиться и увидел, что линии стали более плавными. Затем он представил обнаженную Джулиет Спринг, и весь экран ощетинился острыми зигзагами. Тогда он вообразил, что его медленно несет теплое морское течение, и волны снова стали опадать. Джо увлекся экспериментом и наконец забыл про свои страхи. Он старался вникнуть, понять систему биологической обратной связи, чтобы потом использовать это в АРХИВе. Он впервые видел, как воздействуют на диаграммы мозга.
– Профессор, все нормально? – ворвался в его мысли голос Джулиет Спринг.
Джо хлопнул себя по бедру один раз и начал расслабляться. Он заставлял волны на диаграмме то круто взлетать, то опадать. В процессе эксперимента профессор вдруг почувствовал головокружение, почти сразу сменившееся тошнотой. Джо напрягся и запаниковал. Тошнота усиливалась, в любой момент его могло вырвать, и он похлопал по бедру несколько раз.
– Вас тошнит, профессор? Вы полагаете, вам плохо? – спросила Джулиет. – Ответьте одним хлопком, если вы чувствуете именно это.
Джо хлопнул себя по ноге один раз.
– Вам не будет плохо. Тошнота продлится всего несколько минут, а когда она пройдет, вы сможете продолжать эксперимент.
Неожиданно Джо заметил, что с волнами произошло что-то странное. Появились дополнительные вертикальные линии, затем диагональные. Все вместе они образовали плотную сетку. Постепенно линии начали сливаться, и вскоре поле экрана стало небесно-голубым. Потом голубизна потускнела. Одновременно Джо почувствовал странные перемены и в своем состоянии: появилось ощущение парения, казалось, что, глядя на экран монитора, он рассматривает собственный мозг.
– Профессор, вы готовы?
Джо один раз хлопнул себя по ноге.
– Вообразите, пожалуйста, предмет, который легко представить отчетливо. Например, ящик, стул или дерево. Что бы это ни было, полностью сосредоточьтесь на этом предмете и не давайте мозгу переключиться на что-то другое. Продолжайте держать в своем сознании один и тот же образ как можно дольше.
Джо задумался, на ум пришло дерево – простенький детский рисунок, изображающий дуб. Экран пока что оставался пустым.
Профессор сосредоточился на дубе. Представил сначала детский рисунок, а затем настоящее дерево. Потом снова цветной карандашный рисунок на бумаге. И наконец, он представил этот же дуб, нарисованный простым карандашом, а следом за тем – чернилами. Джо старался постоянно удерживать в сознании воображаемый образ и вскоре заметил на экране некоторые перемены.
Сначала появились какие-то неясные контуры, затем стали проступать отчетливые линии – словно в проявитель опустили фотобумагу. Пока в его мозгу формировался образ дерева, по экрану пробегал калейдоскоп всевозможных колечек, завитков, спиралей.