– Пока, Эдвард. Во вторник уже в школу?
Он кивнул, и его лицо скривилось.
– Я не хочу, чтобы ты уходила, Фрэнни. – Он обхватил ее руками за шею и крепко прижался к ней. – Правда, мы скоро опять увидимся?
– Надеюсь, – спокойно произнесла она.
Оливер открыл багажник и вытащил ее сумку. Фрэнни выскользнула из машины на мокрый асфальт. Эдвард выглядел совершенно расстроенным.
– Пока, Фрэнни.
– Пока! – Она послала ему воздушный поцелуй.
– Эй, Фрэнни! – вдруг воскликнул он. – Смертельно!
Она нахмурилась, потом улыбнулась.
– Смертельно! – ответила она и протянула ладонь. Эдвард хлопнул по ней.
Фрэнни, стукнув дверцей, сразу намокла под дождем. Оливер донес сумку до дверей квартиры и подождал, пока Фрэнни возилась с ключом. Потом шагнул за ней в холл и поставил сумку на пол возле груды брошюр. Она включила свет. Наступило неловкое молчание. Оливер опустил голову, казалось, он собирался что-то сказать, но лишь похлопал себя по карманам. Фрэнни была готова заплакать.
Внезапно он шагнул к ней, положил руки на плечи и заглянул ей прямо в глаза:
– Спасибо, что приехала. Мне очень жаль, что все так случилось.
Она мгновение молча смотрела на него.
– Все равно я рада, что приехала. Правда, рада.
Его лицо смягчилось, и он улыбнулся, впервые после сцены в раздевалке.
– В среду я приглашен на частную выставку картин одного художника, который мне нравится, Эндрю Киевска. Хочешь пойти со мной?
– С удовольствием. – Она немедленно решила, что пропустит аэробику.
– Начало в семь. Я могу заехать за тобой сюда или в музей.
– Лучше в музей, раз это так рано. Во сколько?
– Где-нибудь без десяти семь подойдет?
– У выхода на Грейт-Рассел-стрит.
Они обнялись, прижавшись друг к другу.
– Мне было хорошо с тобой, – прошептала она. – Прости за то, что я сказала. Я не имела этого в виду. – На глаза навернулись слезы; крепче прижавшись к Оливеру, Фрэнни почувствовала исходящий от его тела слабый запах хлорированной воды из бассейна.
– Я лучше пойду, пока Эдвард не надумал спуститься сюда, – сказал он.
Они легонько поцеловались, и Фрэнни, стоя в дверях, смотрела, как Оливер взбежал по ступенькам, нагнув голову под дождем. Взревел мотор «ренджровера», а она все стояла до тех пор, пока он не скрылся из вида, пока не затих шелест шин.
Фрэнни закрыла дверь и собрала рекламные брошюры, валяющиеся на полу. Пицца на дом; служба перевозки «Ди-ай-уай»; строительная фирма «Стакман» – «дешевле нет во всем городе!». Фрэнни бросила их на столик в коридоре. Наверху раздался детский плач, затем послышался сердитый мужской голос. Потом тишина; только шум дождя.
Темнота холла сгустилась вокруг нее, Фрэнни поежилась. Ее спальня была где-то во мраке, за сотню миль отсюда. Фрэнни медленно пошла по коридору, прислушиваясь к каждому звуку. Подойдя к дверям спальни, она взялась за ручку; оглядела гостиную, дверь в кухню, дверь в ванную. Фрэнни повернула ручку и тут же почувствовала запах цветов, которые подарил Оливер. Она включила свет.
И перевела дыхание.
Цветы стояли там, куда она их поставила, на камине, в белой вазе с зеленым ободком. Лилии и гвоздики. Она пересекла комнату и понюхала их; они все еще были свежими и источали сладкий запах. Зазвонил телефон. Наверное, родители или Дебби. Она не двигалась, вдыхая запах цветов; второй звонок, третий. Еще один. Фрэнни подошла к кровати и сняла трубку.
Это был мужской голос, знакомый ей, но она не могла сразу сообразить, кто это.
– Алло, Фрэнни?
Конечно, она знала этот голос, но сейчас он звучал как-то необычно, не так, как всегда, кому бы он ни принадлежал. С ним что-то было не так, словно магнитофонную пленку проигрывали не на той скорости.
– Привет! – сказала она, стараясь ничем не выдавать, что не узнает собеседника.
– Я все выходные разыскивал тебя.
– Я уезжала.
Молчание.
Пол Брюс. Муж Меридит. Вот это кто!
– А, понятно, – произнес он. – Так ты ничего не слышала?
Слова давались ему с трудом, и в них было предвестие чего-то страшного. Дрожащим голосом Фрэнни слабо переспросила:
– Что слышала?
– Про Меридит.
Внезапно все ее тело налилось свинцом; челюсти, затылок, живот, бедра. Колени подогнулись, и она села на кровать. Страх поднимался в ней, как вода у плотины.
– Нет. Про Меридит? – теперь уже она говорила шепотом.
– В пятницу утром она погибла в автокатастрофе.
Пейзаж мелькал за окном поезда; краски были тусклыми и безжизненными, как будто мрачная серость неба разлилась повсюду. Дымовые трубы, дома, водоемы, фабрики, каналы, угольные шахты, вереницы машин на перекрестках. Фрэнни увидела на заднем дворе женщину, снимающую с веревок выстиранное белье. Мужчина стоял возле моста; его собака задрала ногу у фонарного столба. Грузовик взбирался в гору. Жизнь продолжалась; ежедневные дела; упорная, беспощадная рутина, изо дня в день. Для всех, кроме Меридит и ее семьи.
Она всегда так любила ездить сюда. На сей раз, возможно, это была ее последняя поездка. Всего месяц назад она везла сюда контрабас и встретила на платформе Оливера и Эдварда. Меридит была жива, и Фрэнни даже не приходило в голову, что она снова увидит Оливера. Она еще даже не знала его имени.
Поезд дернулся, и кофе выплеснулся через край пластмассового стаканчика, обжигая ей пальцы. Она откусила кусок плохо пропеченной булки; горячее мясо и размякший помидор обожгли ей рот. Фэнни жевала без всякого удовольствия; еда отдавала привкусом картона от упаковки. Часы показывали половину десятого, а поезд прибывал в Йоркшир чуть раньше одиннадцати. Кремация была назначена на двенадцать.
В воскресенье ночью она лежала в постели, размышляя о совпадениях и вспоминая слова Оливера, что не бывает ничего не значащих совпадений. Она подумала о несчастном случае с женой Оливера, об аварии, которую они увидели на пути в Лондон, и полученном после этого известии о гибели Меридит. Слишком много несчастных случаев. Так много совпадений. Она встретила Оливера и Эдварда на вокзале после того, как три года назад они зашли в их кафе; случайно столкнулась в ресторане с Себом Холландом и узнала о смерти Джонатана Маунтджоя; Эдвард вырезал заметку из газеты; Меридит и Джонатан; два человека из одного выпуска университета погибли с интервалом всего в несколько недель.
Она попыталась найти в этом какой-то смысл. Оливер за ужином в пятницу рассказывал ей о Юнге и о значащих совпадениях; когда-то Фрэнни сама читала Юнга, интересуясь снами. Синхронность. Коллективное подсознание. Случайные связи. Единственная связь, которую она могла обнаружить между всеми этими событиями, состояла в том, что все началось, когда она встретилась с Оливером, но она не могла найти никакого объяснения.