Сканированием управляла левинская команда интерфейса. Сама процедура была связана с риском, особенно для меня, и Рейчел сначала вообще решительно упиралась против того, чтобы меня повторно суперсканировали. Пусть загружают старый нейрослепок! Достаточно, что первый раз наградили меня нарколепсией и галлюцинациями! Вторичная процедура могла иметь еще более печальные последствия, вплоть до летальных.
Но «Тринити» настаивал на создании нового нейрослепка, и я не стал спорить. Я был в принципе согласен с позицией «Тринити»: испытанное мной во время иерусалимской комы должно стать частью опыта будущей машины, которая получится в результате слияния моего мозга и мозга Рейчел.
Подготовка к суперсканированию – сложный процесс и может быть выполнена только опытными профессионалами. Нас готовили на пару Рави Нара и доктор Кейз из университета Джонса Хопкинса. Во время обычного МРТ достаточно того, чтобы пациент старался двигать головой как можно меньше. Суперсканирование предполагает абсолютную неподвижность, которую можно гарантировать только введением препаратов, временно парализующих все мышцы тела. Поэтому во время просмотра мозга на Супер-МТР за пациента дышит легочный вентилятор, а череп обездвижен твердыми неметаллическими скобами. Обязательно дают успокоительное, чтобы предотвратить панику во время искусственного паралича, если пациент вдруг случайно очнется от сна. В уши вставляют специальные затычки: массивные магниты сканера дико повизгивают, создавая что-то вроде устрашающего рева Годзиллы из японского фильма. После того, как все приготовления закончены, неподвижного пациента задвигают в круглую дыру в машине – как труп в ящик морга.
По желанию во время суперсканирования можно и не спать, и я предпочел бодрствовать. Когда ты полностью парализован, да еще заживо похоронен в трубе сканера – поначалу это серьезный шок для психики. Однако уже через несколько минут я справился с приступом клаустрофобии и более или менее освоился со своим новым состоянием – полная потеря чувствительности тела. Первоначальная паника, наверное, была сродни той, какую нейрослепок испытывает, оказавшись в компьютере "Тринити".
Пока меня сканировали, Рейчел слонялась поблизости от пульта управления Супер-МРТ и наблюдала на мониторе, как стоящие в подвале здания компьютеры мало-помалу создают нейрослепок моего мозга. Суперсканер выдает такое чудовищное количество информации, что она умещается в памяти традиционного суперкомпьютера лишь благодаря специальному алгоритму сжатия, разработанному Питером Годином. Нейрослепок мог существовать в несжатом и, следовательно, в рабочем состоянии исключительно в поразительной по емкости памяти компьютера "Тринити".
После того, как меня наконец вынули из аппарата, Рейчел успокаивающе гладила мое лицо и руки до тех пор, пока паралич не начал проходить. Затем она предоставила себя в руки врачей.
Рейчел решила во время сканирования спать. Пока снотворное втекало в ее вену, она пошутила, уже слегка заплетающимся языком, что будет первой женщиной, которая сольется с любимым мужчиной не телом и душой, а только душой, притом в самом буквальном смысле. На этой планете столько влюбленных говорили, что мечтают слиться подобным образом! Однако прежде это была всего лишь метафора. Теперь, если «Тринити» выполнит свое обещание, Рейчел и я будем первыми влюбленными, которые действительно слились в одно существо!
Перед тем как Рейчел окончательно заснула, она вдруг выбросила вперед руку, словно защищаясь. Что ей примерещилось в этот момент? Быть может, зловещая, мстительная Гели Бауэр?..
Я осторожно положил ее руку ей на грудь. Зак Левин ободряюще похлопал меня по плечу и медленно закатил тележку с парализованным телом Рейчел в темный зев суперсканера.
* * *
Лаборатория номер два
Когда Скоу наконец появился в ангаре – с триумфально поднятыми большими пальцами, генерал Бауэр уже несколько часов беспокойно прохаживался по широкому коридору пустого здания. Костюм аэнбэшника был припорошен белым песком. В пустыне уже занимался рассвет.
– Нашли? – взволнованно спросил генерал Бауэр.
– Нашли, черт побери, нашли!
Псевдоканализационную трубу, по которой тайно шли данные от компьютера «Тринити», Скоу вместе с командой АНБ отрыл в семи милях от научного городка – там, где она была подсоединена к оптическому кабелю, обслуживающему военный испытательный полигон в Белых Песках.
– Сигнал "все в порядке" оказался простенький, но гениально закамуфлированный, – сообщил Скоу. – «Тринити» неизменно посылает его примерно на пять тысяч компьютеров, которые находятся в разных концах планеты. Если сигнал пропадет или хотя бы прервется на некоторое время, любой из этих пяти тысяч «сообщников» может принять ответные меры, суть которых заранее предугадать нельзя. Однако мы теперь способны продублировать сигнал – и прямо там, в яме, уже провели пробное подключение компьютера, его посылающего.
Генерал Бауэр довольно закрыл глаза, потряс кулаком. Потом взял брошенную на стул шинель.
– Одна проблема все-таки остается, – добавил Скоу.
– Что за проблема?
Генерал Бауэр застыл, одной рукой в шинели.
– Замену своего сигнала нашим «Тринити» не заметит лишь в том случае, если будет на что-то серьезно отвлечен. Компьютер на короткое время надо чем-то озаботить.
Закрепляя наплечную кобуру, генерал Бауэр сказал:
– Никаких проблем.
– Почему вы так думаете? По-вашему, «Тринити» будет настолько занят процессом слияния двух нейрослепков, что на прочее и внимания не станет обращать? Вы недооцениваете машину. Она способна заниматься миллионом дел сразу.
– Нет. У меня другой план.
– Какой именно?
Генерал уклончиво усмехнулся.
– Я, знаете ли, сторонник проверенных методов.
– Что вы имеете в виду?
– Устроим ему то же, что и прежде, только с вариацией.
Скоу задумчиво сдвинул брови.
– Вы имеете в виду смерть Година, после которой у «Тринити» на время крыша поехала? Но Годин не может умереть во второй раз.
– Что правда, то правда.
У догадливого Скоу челюсть отвисла.
– Ну вы даете! Неужели вы всерьез думаете, что это сойдет вам с рук?
– А почему, по-вашему, я все еще не взят под стражу? Я чуть Маккаскелла не пристрелил – и ничего, гуляю на свободе. Президент отлично понимает, что «Тринити» необходимо остановить, но вслух он об этом сказать не может. Он под строгим надзором «Тринити». А теперь у них к тому же перемирие. Однако он понимает, что «Тринити» могу остановить я. Мы с вами можем. Именно поэтому президент «забыл» арестовать меня. Он хочет, чтобы я действовал!
Скоу кивнул. Впрочем, не слишком убежденно.
– Если у «Тринити» опять будет аварийный сбой, как после смерти Година, – сказал Скоу, – его компьютеры-сообщники тут же запустят новые российские межконтинентальные баллистические ракеты.