Дженнингз посмотрела на меня:
— Что-нибудь украдено?
— Не знаю. Надо проверять.
— Ваш компьютер пропал?
— Нет, стоит на месте.
— А ноутбук дочери?
— То же самое.
— А ведь ноутбук легко унести, — заметила Дженнингз.
— Пожалуй.
— А столовое серебро?
— Вон разбросано на полу.
— А плейеры и другие мелкие вещицы, которые помещаются в карман?
— У меня нет плейера. А плейер Сид сейчас в моей машине. Но они не взяли маленький телевизор. — Я показал на телевизор, висящий над кухонным шкафом.
— Они его даже не сломали. — Кип Дженнингз недоуменно пожала плечами. — Вы держали дома какие-то деньги?
— Немного, — ответил я. — Вон в том ящике. Несколько купюр, пятерки, десятки. Чтобы расплатиться за пиццу и другое.
— Посмотрите, — попросила она.
Я открыл ящик. Денег там не было.
— Еще что-нибудь пропало? Посмотрите.
— По-моему, нет.
— Вряд ли это художества подростков. Они обычно разрисовывают стены красками из спрея. Разбивают телевизоры. Иногда испражняются на ковер. И конечно же, прихватывают с собой все, что найдут ценное и негромоздкое. Думаю, ноутбук они бы вам никогда не оставили. — Она помолчала. — Нет, здесь что-то искали. И довольно рьяно.
— И что же?
— Это вы мне скажите.
— Вы думаете, я знаю и скрываю?
— Нет. Но вы лучше меня знаете, что может быть спрятано в вашем доме.
— Я ничего здесь не прячу.
— Может, спрятали не вы.
— Что это значит?
— Это значит, — сказал Кип Дженнингз, — что ваша дочь пропала и вы не знаете почему. Она говорила вам, что работает в отеле, а там о ней никто ничего не слышал. Это наводит на мысль, что дочь не была с вами полностью откровенной. Так что, возможно, она что-то прятала в доме и этим секретом с вами не поделилась.
— Не может быть.
— Искали тут тщательно. За годы, что я работаю в полиции, мне редко доводилось видеть такие погромы. На это требуется время. Значит, гости знали, что их никто не потревожит. — Она посмотрела мне в глаза: — Кто знал о вашей поездке в Сиэтл?
Я начал вспоминать. Кейт. Лора Кантрелл. Мой коллега Энди Герц. Сьюзен и Боб с Эваном. И каждый из них мог кому-нибудь рассказать.
Но я пропустил очевидное.
Йоланду Миллс. Выступавшая под этим именем женщина знала о моей поездке в Сиэтл. Практически она меня туда и направила.
— Выходит, это было спланировано, — сказал я.
— Что?
— Меня подтолкнула к отъезду та женщина, которая сообщила, что видела мою дочку в Сиэтле. Она совершенно точно знала, что меня не будет дома.
— Напомните мне, пожалуйста, — попросила Кип Дженнингз.
Я рассказал ей об Йоланде Миллс, о том, как не смог найти ее в Сиэтле, как тамошние копы определили, что она звонила мне с одноразового телефона.
— Сиэтл выбран не случайно, — сказала Дженнингз. — Это один из самых дальних регионов нашей страны. Когда вы направлялись в аэропорт, они знали, что у них в запасе не меньше двух суток.
— Но она прислала мне фотографию, — вспомнил я. — На ней Сид, я в этом совершенно уверен.
— Могу я ее увидеть?
— В компьютере, — сказал я.
Мы поднялись в кабинет, где повсюду были разбросаны книги и другие вещи. Системный блок и монитор компьютера были перевернуты, но не повреждены. Я включил и открыл фото, присланное Йоландой Миллс.
— Скверная фотография, — заметила детектив. — Лица совсем не видно.
— Зато хорошо виден шарфик, — возразил я. — Видите, вот этот, на ее шее. Кораллового цвета, с бахромой. Я знаю этот шарфик. Мать подарила ей не так давно. К тому же волосы, нос, осанка. Это она — голову даю на отсечение.
Дженнингз наклонилась и долго рассматривала шарфик. Затем неожиданно направилась к двери, бросив на ходу:
— Я вернусь через минуту.
Я сел за компьютер. Проверил почтовый ящик. Там ничего не было, кроме спама.
В дверях появилась Дженнингз с чем-то ярким и цветастым в руке. Она протянула это мне:
— Вот какой-то шарфик. Когда я осматривала комнату вашей дочери, это вещица привлекла меня своим цветом. Он валялся на полу вместе со всем остальным.
Я вертел шарфик в руках.
— Это он? — спросила детектив.
Я медленно кивнул:
— Да, тот шарф.
— Ну, если на вашей дочери был этот шарфик несколько дней назад в Сиэтле, как же он оказался здесь, в этом доме?
Хороший вопрос.
У меня не было даже времени как следует подумать, потому что в комнату заглянул полицейский.
— Идите посмотрите, — произнес он, обращаясь к Дженнингз. — Там кое-что нашли.
Коп повел Дженнингз в мою спальню. Я последовал за ними. Посередине кровати лежала подушка без наволочки. Рядом — прозрачный пластиковый пакетик с белым порошком.
— Вот это обнаружили в подушке, — сказал коп. — Я заметил небольшую выпуклость под наволочкой.
Детектив Дженнингз взяла пакетик за угол большим и указательным пальцами.
— Так-так.
— Это то самое? — спросил я.
Она внимательно посмотрела на меня. И коп тоже.
— Что значит «то самое»?
— Наркотик?
— Пока не знаю. Но если это действительно наркотик, то как он оказался в вашей подушке?
— Понятия не имею, — ответил я.
— Что, даже никаких предположений?
— А что предполагать? Его кто-то сюда положил.
Коп усмехнулся.
Дженнингз кивнула:
— С этим трудно не согласиться.
— Я не спал на этой кровати двое суток. Тогда в подушке ничего не было. Кто-то положил пакет в мое отсутствие.
— Выходит, дом посещали дважды, — со вздохом произнесла Дженнингз. — Вначале кто-то пришел, чтобы спрятать в подушку наркотик — правда, еще нужно проверить, что в пакете действительно наркотик, — а затем сюда вломился кто-то другой и начал его искать.
— Не знаю. По правде говоря, меня больше беспокоит, как шарфик моей дочери оказался здесь, если был на ней в Сиэтле, как это видно на фотографии.
— Давайте пока оставим это, — сказала Дженнингз, кладя пакетик на кровать. — А займемся данным предметом. Предположим, кто-то другой, не вы, спрятал его в вашей подушке. Под наволочку. Но разве это не глупо? Вы бы обнаружили его сразу же, как легли.