– Вас это удивляет? – усмехнулась Линн.

«Экспериан» – одна из крупнейших в Соединенном Королевстве компаний по оценке платежеспособности. Все банки и финансовые учреждения обращаются к ней по поводу своих клиентов.

– Вы же долги не платите, на какой рейтинг можно надеяться?

– Стойте, выслушайте. Я связался с «Экспериан» – имею право по закону о защите информации, – и мне сообщили, что на низкий рейтинг повлияла ваша фирма.

– Есть простой выход, мистер Окума. Согласуйте с нами план выплат, и я позабочусь об отмене запрета.

– Да, конечно, но все не так просто.

– По-моему, просто. Что вам непонятно?

– Обязательно надо враждебно ко мне относиться?

– Мистер Окума, я очень устала. Если обратитесь ко мне с планом выплат, посмотрю, что смогу сделать с «Экспериан». До тех пор доброй ночи.

Она разъединилась.

Опять замигал огонек, но Линн не ответила. Собралась домой. И как только вышла из лифта на первом этаже, в голове снова возникла коварная мысль.

73

Рой Грейс сидел один в своем кабинете. Оконные рамы сотрясал крепнувший юго-западный ветер, дождь хлестал в стекла. Очередной штормовой вечер, когда даже уличное освещение и сияние автомобильной стоянки у супермаркета непривычно тускнеют. Вдобавок холодно, сырой сквозняк будто проникает сквозь стены, пробирает до костей. На часах пять минут девятого.

Он извинил Гленна Брэнсона за отсутствие на вечернем инструктаже. Жена ему позволила прийти, искупать детей, уложить в постель – несомненно, по совету адвоката, цинично заключил Рой. Он принялся изучать заметки под заголовком «Направления расследования». Вспомнил о Джулиет Джонс, аналитике системы ХОЛМС. Джулиет выискивает совершенные в Соединенном Королевстве раскрытые и нераскрытые преступления, потенциально связанные с нынешним делом. Тягостная, но важная задача, сравнимая с рыбалкой. Перебираешь бесчисленные ключевые слова и фразы в поисках аналогичных жертв по всей стране. Начавшиеся в субботу поиски пока не принесли ничего.

За последние девять лет Грейс много вечеров провел в одиночестве, самостоятельно изучая историю сыска и криминалистики. Особенное восхищение ему внушил французский медик Эдмон Локар, родившийся в 1877 году и получивший прозвище французского Шерлока Холмса. Именно Локар сформулировал основной принцип научной криминалистики, который гласит: «Любой контакт оставляет след».

Интересно, гадал Грейс, какой контакт он проглядел в деле о трех трупах? Где хирургические инструменты, оставившие на них след? Теперь все уже точно стерильно. Может быть, даже микроскопические следы указали бы на совпадение, только сначала их надо найти. Но где искать? Изъявший органы хирург – если это не маньяк-одиночка – наверняка работал в униформе. На ней, и особенно на перчатках, должны были остаться следы. Вопрос об обыске мусорных ящиков и отправленного в стирку белья всех клиник на юге Англии не рассматривается.

Если удастся успешно снять отпечатки с лодочного мотора, их можно будет сравнить с отпечатками на пластиковой обертке… Суперинтендент сделал очередную пометку, быстро прочел три страницы под заголовком «Направления расследования». Надо их обновить, внести важные дополнения, но он истосковался по Клио. Дело можно с таким же успехом сделать у нее, а не в холодном пустом кабинете.

Температура падала. Ветер практически достиг ураганной силы, когда Грейс остановил «форд» у антикварной лавки. Торопливо перебегая дорогу, он уловил обрывок хриплой, отчаянно исполняемой где-то поблизости песни «Бог пошлет вам покой, веселые джентльмены». Преждевременные колядки или просто пьяная компания? В голове еще не укладывается, что близится Рождество. Непонятно, что купить Клио – кроме кольца, конечно, но это не рождественский подарок, а хочется подарить что-то особенное.

Рой очень давно не покупал подарков любимой женщине и был в растерянности. Сумочку? Другое ювелирное украшение в придачу к кольцу? Надо посоветоваться с практичной знающей сестрой. Инспектор Мантл тоже знает толк в таких делах. Кроме вопроса о подарках, надо решить, где встречать Рождество. После исчезновения Сэнди он ежегодно бывал у сестры, а Клио предлагает поехать к ее семье в Суррей. Разумеется, хочется провести рождественские каникулы рядом с ней, но он пока незнаком с ее родителями. Родная сестра, безусловно, будет рада помолвке. Однако, если операция «Нептун» затянется, каникулы у него едва ли состоятся.

Грейс мгновенно воспрянул духом, очутившись в теплой уютной гостиной. Клио счастливо улыбалась. Ноздри дразнил чесночный запах готовившейся еды, лилась оперная музыка. Он узнал увертюру из «Кармен» Бизе и за это был очень собою доволен. Клио занялась его музыкальным воспитанием, и он с удивлением понял, что действительно начинает любить оперу.

К нему с громким лаем мчался Хамфри, волоча за собой ярды туалетной бумаги. Он наклонился, погладил пса по голове.

– Эй, приятель!

Тот, возбужденно прыгая, лизнул его в подбородок. Клио свернулась клубочком на огромном диване, обложившись бумагами, с книгой в руках – несомненно, по философии, которую изучает в Открытом университете, вознамерившись получить степень.

– Смотри, Хамфри! – воскликнула она, и пес взвыл, услыхав ее голос. – Суперинтендент Рой Грейс дома! Твой хозяин. Кто-то очень рад тебя видеть, Рой.

– Только он? – с притворным огорчением спросил Грейс, направившись к ней вместе с Хамфри, вцепившимся в штанину.

– Он сегодня очень хороший мальчик. Дома не писал.

– Большое достижение.

– А я рада тебе еще больше, чем он! – объявила Клио, откладывая книгу под названием «Экзистенциализм – это гуманизм», на многих страницах которой были наклеены желтые листочки для заметок.

Он смотрел на нее, испытывая невероятную радость. Волосы заколоты на макушке, длинная коричневая кофта крупной вязки закрывает бедра, черные легинсы подчеркивают красоту ног.

Грейс смаковал вкусные запахи, переполненный счастьем, ощущением сопричастности. Сознание, что после долгих трудных часов он наконец пришел в дом, где сосредоточилась вся его жизнь, доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие. Его душа пела.

– Люблю тебя. – Он наклонился, обнял Клио за шею, страстно поцеловал в губы. Оторвался на миг, сказал: – Похоже, в самом деле люблю.

Они снова поцеловались.

– И я тебя тоже, пожалуй.

– Правда?

Клио кивнула:

– Угу. Да!

– Я хочу в выходные купить тебе кольцо.

Она взглянула на него. В больших глазах выражение взволнованной школьницы. Усмехнулась:

– Давай. Большое, чертовски тяжелое, сплошь усыпанное камнями!

– Самое большое на свете. Если королеве доведется когда-нибудь его увидеть, то она съест свою шляпу от зависти!