– Я просто хочу, чтобы вы нашли его – живым. Ради всего святого!

– Жених не обсуждал с вами свой мальчишник? – спросил Грейс. Много лет назад сам он накануне свадьбы подробно рассказал Сэнди, где они будут, и наутро, чуть свет, она спасла его – брошенного на окраине Брайтона в одних носках и привязанного к почтовому ящику.

Эшли покачала головой:

– Они собирались пропустить по нескольку рюмочек – вот все, что он мне сказал.

– Что вы намерены предпринять, если он не объявится завтра к свадьбе? – спросил Брэнсон.

Слезы потоком хлынули из глаз Эшли, и она выбежала из комнаты, но вскоре вернулась с вышитым платочком, которым то и дело промокала соленые дорожки на щеках.

– Не знаю, – всхлипнула она. – Правда не знаю! Пожалуйста, найдите его! Я так его люблю, что этого не вынесу!

– Вы ведь работали секретаршей у них обоих, – дождавшись, пока девушка успокоится, продолжал Грейс. – Разве Марк Уоррен не рассказывал вам, что они задумали?

– Обычную холостяцкую вечеринку. У меня был девичник – такой, как у всех. Только и всего, ничего больше.

– Вам известно, что Майкл любит разыгрывать друзей?

– У Майкла отличное чувство юмора – отчасти из-за этого я его и люблю.

– Вам что-нибудь известно о гробе?

Она резко выпрямилась, чуть не расплескав вино:

– О каком гробе?! Что вы имеете в виду?

– Один из молодых людей, Роберт Хулигэн… – осторожно вмешался Брэнсон, – вы с ним знакомы?

– Да, виделась несколько раз. Типичный неудачник.

– Вот как?

– Так говорил М… Майкл. Он вечно таскался за ними, но на самом деле своим не был.

– И все же он оказался достаточно своим, чтобы его пригласили на мальчишник? – не отставал Брэнсон.

– Майкл терпеть не может обижать кого бы то ни было. Наверное, он решил, что так будет лучше. Понимаете, остальных ребят он назначил шаферами – всех, кроме Роббо.

Грейс отхлебнул кофе.

– Вы с Майклом не ссорились? У вас не было ничего такого, что дало бы повод заподозрить, что его чувства к вам слегка охладели?

– Господи! – воскликнула Эшли. – Нет! Ничего похожего! Я… он…

– Где вы проведете медовый месяц?

– На Мальдивах. Майкл забронировал нам чудное местечко – он любит воду. Яхты, подводное плавание… Райский уголок!

– Мы ищем его с вертолета. В поисках задействована сотня констеблей, прошедших спецподготовку. Если к вечеру он не объявится, мы начнем полномасштабный розыск в том районе, где его видели перед исчезновением. Но мне не хочется отрывать от дела сотню ценных сотрудников только ради того, чтобы выяснилось, что он загорает где-нибудь на Каймановых островах за счет британских налогоплательщиков. Вы меня понимаете?

Эшли кивнула.

– Чего уж не понять, – с горечью произнесла она. – Вас больше волнуют деньги, а вовсе не поиски Майкла!

– Нет, – мягко возразил Грейс. – Дело не в деньгах. Я готов подписать смету на любые расходы, лишь бы найти вашего жениха.

– Тогда ищите скорее! Прошу вас! – Ссутулив тонкие плечики, девушка горестно уставилась в бокал. – Я читала про вас в «Аргусе» – и во вчерашнем выпуске «Дейли мейл». Ведь это вас подняли на смех за то, что вы обращались к медиуму, да?

– Да.

– Я верю в такие вещи. Вы не знаете кого-нибудь? То есть… нет ли среди ваших знакомых экстрасенса, который умеет находить пропавших людей?

Грейс покосился на Брэнсона и вновь перевел взгляд на Эшли:

– Есть такой.

– А вы не могли бы обратиться к нему – или порекомендовать кого-нибудь мне?

Грейс задумался.

– У вас есть какая-нибудь вещь Майкла? – Он чувствовал, что Гленн Брэнсон пожирает его взглядом.

– Какая, например?

– Любая. Все равно какая. Предмет одежды, украшение – что-то, чего он касался.

– Сейчас поищу. Дайте мне пару минут.

– Никаких проблем!

34

– Ты что, спятил? – спросил Брэнсон, когда они отъехали от дома Эшли.

– Ты ведь сам предложил, – пожал плечами Грейс, вертя в руках полученный от девушки медный браслет. Радио надрывалось вовсю, и Грейс убавил басы.

– Да, но зачем ты обратился к ней напрямую?

– А ты хотел, чтобы мы сперли что-нибудь у него из квартиры?

– Не сперли, а позаимствовали! Старик, ты ведешь опасную игру. А если она все раззвонит репортерам?

– Ты просил, чтобы я тебе помог.

Брэнсон подозрительно покосился на него:

– Ну и что ты о ней думаешь?

– Она знает больше, чем говорит.

– Пытается прикрыть ему задницу?

Грейс рассматривал браслет. Три тонких медных обруча, скрепленные вместе, на каждом – два маленьких кружка.

– А как по-твоему?

– Ну вот, ты опять за свое – отвечаешь вопросом на вопрос.

Некоторое время Грейс молчал, вспоминая Эшли Харпер. Она тревожится, не сразу отвечает на вопросы… За девятнадцать лет работы в полиции он усвоил многое. Но наверное, главное – то, что правда не всегда лежит на поверхности. Эшли Харпер явно знает больше, чем говорит, – ее выдают глаза. Возможно, сейчас она убита горем и переживает из-за того, что полиции стало известно о фирме на Каймановых островах. И все же… она о чем-то умалчивает.

Через двадцать минут они остановились у желтой полосы, за которой начиналась пешеходная зона Кейптауна, и вылезли из машины.

Дождь все еще лил, как из ведра. Море было пустынно, если не считать какого-то танкера или грузового судна, серым пятном расплывающегося на горизонте. Навстречу им несся плотный поток легковушек и грузовиков. Справа горели огни Дворцового пирса.

«Приморский парад» – бульвар, вытянувшийся на милю вдоль красивых особняков эпохи Регентства, – был запружен машинами, бегущими в обоих направлениях. Одним из немногих современных зданий здесь был «Ван Аллен» – жилой комплекс двадцать первого века в стиле ар-деко. Они позвонили по домофону в квартиру номер 407.

– Да? – почти сразу отозвался взволнованный голос.

– Марк Уоррен? – спросил Гленн Брэнсон.

– Да, кто там?

– Полиция. Можно переговорить с вами о Майкле Харрисоне?

– Конечно. Поднимайтесь на четвертый этаж.

Послышался резкий гудок, и Грейс распахнул дверь парадного.

– Странное совпадение, – заметил он, когда они вошли в лифт. – Вчера я играл здесь в покер.

– У кого?