Нежась в теплых лучах солнца, она листала страницы газеты. Через несколько минут надо встать, выгладить его рубашку. Пусть он покупает поддельные часы, рубашки у него всегда настоящие, с лондонской Джереми-стрит. Ронни строго и настоятельно требует, чтобы они надлежащим образом были отглажены. Теперь, после отказа от прислуги из соображений экономии, приходится ей самой выполнять обязанности домашней хозяйки.

Лоррейн с улыбкой мысленно перенеслась в первые дни замужней жизни, когда ей действительно нравилось стирать и гладить вещи Ронни. При первом знакомстве десять лет назад она демонстрировала товары на распродажах в беспошлинной зоне аэропорта Гатуик, а Ронни старался склеить вдребезги разбитую жизнь после бегства в Лос-Анджелес своей красивой, но безмозглой жены, связавшейся с каким-то кинорежиссером, с которым она познакомилась в лондонском ночном клубе и который обещал сделать из нее звезду.

Вспомнилась первая поездка в крошечную квартирку, снятую под Марбеллой, выходившую окнами на пристань для яхт в Пуэрто-Банусе. Ронни пил пиво на балконе, завистливо глядя на яхты, обещая, что когда-нибудь у них будет самая большая яхта в мире. Он хорошо знал, как угодить женщине. Истинный мастер.

Особенно Лоррейн нравилось стирать его одежду. Держать в руках футболки, плавки, нижнее белье, носки, носовые платки, вдыхать мужской запах. Было необычайно приятно гладить красивые дивные вещи и потом видеть на муже как бы частицу себя.

Теперь стирка и глажка стали обузой. Со стороны Ронни просто подло так с ней обращаться.

Лоррейн вернулась к газетной статье, обсуждавшей, не повышается ли риск рака груди и прочих напастей при попытках смягчить симптомы климакса для сохранения моложавого вида. Над головой зажужжала оса, и она от нее отмахнулась, глядя на собственную грудь. Через два года стукнет сорок, дорожка пойдет под горку, а дорогостоящие груди останутся.

Она не обладает безупречной поразительной красотой, но Ронни всегда называл ее сногсшибательной. Светлые волосы унаследованы от бабки-норвежки. Недавно, по примеру триллиона прочих блондинок, она переняла классический стиль стрижки Дианы, принцессы Уэльской, за которую ее действительно пару раз принимали.

А теперь, мрачно думала Лоррейн, с остальным надо что-то делать.

Живот как у кенгуру или у многодетной матери. Мышцы расхлябаны, кожа навечно растянута. На бедрах сплошной целлюлит.

Причем эти телесные безобразия образуются, несмотря на занятия трижды в неделю с личным тренером, оплаченным Ронни.

Оса вернулась, жужжала над головой.

– Пошла прочь, – вновь отмахнулась Лоррейн. – Проваливай в задницу.

В этот момент зазвонил телефон. Обычно спокойный приветливый голос сестры Мо прозвучал в беспроводной трубке на удивление напряженно и сдавленно.

– У тебя телевизор включен?

– Нет, я в саду сижу, – ответила Лоррейн.

– Ронни в Нью-Йорке?

– Да… Только что с ним говорила. А что?

– Произошло нечто ужасное. Передают по всем программам. Какой-то самолет врезался во Всемирный торговый центр.

8

Октябрь 2007 года

Дождь усиливался, колотил по металлической крыше фургона криминалистов, словно сверху сыпалась галька. В матовые стекла проникал свет, но не любопытные взгляды. Впрочем, снаружи и были только сырые сумерки, окрашенные в цвет ржавчины, смытой с десяти тысяч уличных фонарей. Несмотря на огромные наружные размеры фургона, внутри было тесно. Рой Грейс, завершив разговор по мобильнику, возглавил совещание, положив перед собой блокнот.

Вместе с ним за стол втиснулись, кроме Гленна Брэнсона, местный инспектор, следователь разыскного отдела, опытный криминалист, один из двух патрульных, охранявших участок, и Джоан Мейджор, криминалист-археолог суссекской полиции, регулярно привлекаемая к опознанию скелетов и заодно сообщающая, кому принадлежат кости, случайно найденные на стройплощадках, отысканные детьми в лесу или выкопанные садоводами, – человеку или животному.

В фургоне стоял холод, сырость, сильно пахло химией. На одной полке из металлической сетки лежали рулоны ленты ограждения, на другой пластиковые мешки для трупов плюс тенты, материалы, которыми накрывают землю, веревки, мотки гибкого шнура, молотки, пилы, топоры, бутылки с химикатами. Такие фургоны производят жуткое впечатление. Они похожи на туристические дома на колесах, только выезжают не в кемпинги, а исключительно на место смерти.

На часах 18:30.

– Надюшка занята, – сообщил Грейс своей новой команде, кладя телефон.

– Значит, получим Фрейзера? – мрачно уточнил Гленн.

– Именно.

У присутствующих вытянулись физиономии. Сотрудники суссекской полиции предпочитают работать с Надюшкой де Санча, патологоанатомом министерства внутренних дел, проворной, любопытной, забавной и вдобавок очень симпатичной. Фрейзер Теобальд, в отличие от нее, кислый, медлительный, хотя работает искусно и тщательно.

– Главная проблема в том, что Фрейзер в данный момент заканчивает вскрытие в Эшере. Доберется сюда к девяти в лучшем случае.

Рой перехватил взгляд Гленна. Оба знали, что из этого следует – работа на всю ночь.

Он написал на первой странице блокнота: «Предварительный инструктаж до осмотра места происшествия. Пятница, 19 октября, 18:30. Строительная площадка квартала „Новая Англия“».

– Разрешите внести предложение, – попросила криминалист-археолог Джоан Мейджор, очень милая с виду женщина чуть за сорок, с длинными темными волосами, в современных квадратных очках, в черном пуловере, коричневых брюках и прочных тяжелых ботинках.

Грейс махнул ей рукой.

– Предлагаю пойти и быстро осмотреться, но сегодня приступать к работе не обязательно, особенно в темноте. При дневном свете всегда легче. Похоже, скелет долго тут пролежал, лишний день разницы не составит.

– Хорошая мысль, – согласился Грейс. – Надо только учесть, что ведутся строительные работы. – Он посмотрел на следователя Неда Моргана, высокого бородатого мужчину такой комплекции, что едва в дверь пройдет. – Необходимо связаться с прорабом, Нед. Приостановить работы рядом с той водосточной канавой.

– Я уже с ним разговаривал по пути. Боится штрафов за простой, – объяснил Морган. – Едва не забился в припадке, услыхав, что мы, возможно, неделю провозимся.

– Площадка большая, – заметил Грейс. – Не обязательно целиком закрывать. Подумайте, какой участок следует перекрыть для следственных действий. – И снова обратился к криминалисту-археологу: – Но вы правы, Джоан, лучше приступать к делу завтра при дневном свете.

Потом он позвонил инспектору Стиву Карри, ответственному за координацию деятельности местной полиции, и посоветовал провести инструктаж патрульных, что того совсем не обрадовало. Охрана места преступления дело дорогостоящее.