Она вернулась к поляне почти бегом. Кони уже были оседланы, стражники скатывали одеяла. Мэйла взлетела на лошадь и наклонилась к охающему Гурингу:
– Ну, стручок храмовый, и где же твоя магия? Что скажешь?
– Ничего, – зло огрызнулся старик. – На всякую магию найдется отворот, или не учили тебя в храме? На то и охрана стояла, чтобы к стоянке никого не пускать. Может быть, Лебб Рейду какого мага нанял, чтобы девчонку спасти? Помнишь, мы письмо у нее в плаще от мальчишки нашли, где он встречу ей у храма Сето назначает? Что там до встречи той осталось?
– О каком отвороте молвишь? – оскалилась Мэйла. – Не ты ли обещал, что только Ирунг твое заклятие расплести сможет? Ухожу я, Гуринг. Девчонку искать ухожу, без нее мне Седду на глаза лучше не попадаться. А может быть, вообще лучше на глаза ему не попадаться… пока. А ты, если жив останешься, передай ему, что девчонку у храма Сето встречать надо. Куда бы ее спаситель этот неведомый не отволок, все равно она туда тронется. Понял?
– Как не понять! – клацнул зубами Гуринг. – Бежишь, значит? Смерти боишься?
– Бегу, старик, – кивнула Мэйла, – только не от смерти, а к ней навстречу скорее. Тут уж выбор невелик, спину подставлять нельзя. И ты спиной не прикрывайся. Собирай отряд и по следам двигай. Десятник и вправду след гостя отыскал. Не медли!
Крикнула последние слова Мэйла, коня стегнула и обратно его погнала, по следам с прошлого вечера запорошенным.
Гуринг раздраженно сплюнул и уставился в стену темного леса. Ни звука не доносилось оттуда, только тишина эта очень уж пугающей старику казалась. Жив ли еще десятник?
Тини стояла у решетчатого окна просторной кельи и смотрела на вливающиеся через ворота внутреннего города толпы торговцев и покупателей. В воздухе кружил снег, морозы зима пока сберегала, поэтому узкая улица под ногами сотен и тысяч людей, торопящихся на последнюю в этом году ярмарку, превратилась в полосу жидкой грязи.
Правда, не только слабость зимы тому причиной служила. Нравы в Деште, в отличие от того же Скира, были куда как проще, и местные жители не упускали случая выплеснуть из окон помои прямо на улицу, а то и на головы проходящим. Вытопталось да стерлось за годы из памяти, что когда-то ходили этими же улицами баль, владевшие землями от Сломанных гор и Молочных пиков на севере, где уже на памяти последних поколений поднялась крепость Борка, до таинственной пелены и корептских предгорий на юге. От своенравной реки Манги на востоке и до прибрежных королевств на западе.
Ходили да вышли без остатка в тот самый год, когда доблестное войско одного из конгов осадило древнюю крепость и выкурило ее защитников всех до единого. В тот год сайды думали, что вскоре до самой пелены истребят неуступчивых лесовиков, но появился у них во главе молодой еще тогда жрец Эмучи. На том и кончились военные победы сайдов, на долгие годы окончились. А уж то, что поражениями они не обернулись, того же Эмучи заслуга была. Не переступал он новые границы, но и сам никого за них не пускал. Одно непонятным осталось, как же Седду Креча удалось Эмучи на край бальского леса выманить? Неужели честью поступился самый гордый скирский тан или другой ход нашел? Не об этом ли колдун пытался сказать Тини, когда его плоть на скирской арене сокращалась? Впрочем, так ли это важно, если нет теперь бальского жреца, и преемника у него, судя по всему, нет и не будет. Что сможет остановить скирские рати следующей весной? Разве только рассеявшаяся пелена? Ну, так не рассеялась пока, а уж что о том торговцы на ярмарке гогочут, никогда еще не выпадало и не сбывалось.
– Блистательная Тини, позволительно ли будет побеспокоить тебя? – просунул в дверь голову Касс.
– Заходи, – откликнулась жрица, не оборачиваясь. – Признаюсь, я уже привыкла к тебе. Даже начала скучать. Где пропадал два дня?
– Так это… – довольно потер нос старик. – Даже не знаю, как и сказать тебе об этом. Вот. Испытал, значит, твое средство.
– И что же, – сверкнула глазами Тини. – Все сладилось?
– Не то слово! – заговорщицки прошипел Касс – Я… я в молодости так себя не чувствовал, дорогая Тини! Еще с позавчерашнего вечера, как принял, так и понеслось. Да будут милостивы к тебе боги, дорогая моя, как молодой козлик по камням прыгает, так и я! Едва не умучил вчера собственную рабыню, потом уж в кабак отправился… И там. Ночь не спал, можно сказать, и все одно спокойно на юбки смотреть не могу! Уж и не знал, как к тебе заявлюсь. Я ведь, если честно, красивее тебя ни одной женщины не встречал!
– Ты уж избавь меня и от рассказов о своих похождениях, и от похвал в мой адрес, – поморщилась Тини. – Никогда не поверю, что за этим явился. Или уже в Деште не с кем языком почесать?
– Как же, есть с кем! – хохотнул Касс и плюхнулся на мягкую скамью, с вожделением окинув ладную фигуру жрицы. – Ярмарка только в воскресенье, а танов да прихлебателей танских в Деште уже довольно! Может быть, то повлияло, что охота в этом году сорвалась?
– Димуинн в Деште. – Тини снова повернулась к окну. – Или ты не знаешь, что половина танов только и мечтает, что на глаза конгу попасться, словно не они его выбирать весной будут, а он их?
– И это тоже я не упускаю! – осторожно улыбнулся Касс – И ярмарку. И то, что женушки танские в Скире остались, а девушки в Деште чудо как хороши! Сколько крови намешано в жилах у местных жителей – ни породы, ни роду не уловить, а каждая вторая такая красотка, что… Нет, с тобой, конечно же, ни одна не сравнится!
– И не сравнивай! – оборвала старика жрица. – Чем Ролл Рейду занят?
– Ну как же? – удивился Касс – Пьет он, как обычно пьет. На меня-то уж зла не держит, тем более что и я ему мех отличного вина поднес. А вот то, что ему Зиди отомстить не удалось, сильно его огорчило. Или ты не слышала? Сдох, говорят, убийца Ирунговых сыночков! Подробностей не скажу, но именно эту весть Седд Креча прямо в гнездо Стейча Димуинну и доставил. Кроме того, новость радостную привез. Вроде бы как дочь он свою отыскал и к алтарю твоего храма как раз в воскресенье представить ее конгу обещал. С того ли, или еще с чего, только Димуинн-то, когда в ворота Дешты въезжал, разве что на стражников с оскаленными клыками не бросался!
– Я слышала, что Седд тоже не слишком доволен был, когда ворота миновал? – усмехнулась Тини.
– Да, веселости я что-то не увидел, – кивнул Касс – Так он и раньше не часто зубы скалил. Я, кстати, к нему и подъехал насчет дочки, расспросить хотел: кто мать ее, как она из себя, да и где она есть-то, не заметил я никого у него в свите. Даже в повозку заглянул. Конечно, если старого мага с разбитым в кровь лицом дочкой считать, то тут и твой алтарь, Тини, не поможет…
– Брось ты тарахтеть, – отмахнулась жрица. – Еще какие новости есть?
– Какие новости? – Касс почесал затылок. – Послы прибыли. Из Овети, из Крины, из Радучи. Да отовсюду! Они все сейчас в замке Димуинна разместились. Говорят, со стороны посмотреть, словно наибольшие друзья заявились, у конга на кухнях от их сладких улыбок молоко уже все скисло, словно и войны прошлые забылись. Поверь мне, Тини, всякий из чужеземцев уж наверное нож в рукаве прячет!