Пришлось провести с пареньком нешуточный учебный бой. Да такой, что Тир не только забыл обо всех вопросах, но и сам Орлик взмок и в очередной раз пожалел, что не уделял последние несколько лет фехтованию достаточно времени! Впрочем, к вечеру и Тир валился с ног, но Орлик распластал парня на деревянном столе и тщательно промял, прощупал каждую мышцу на его теле, проверил все косточки. Затем вогнал в кожу терпкую мазь, отобрал из предложенных челядью конга блюда, которые не давали тяжести в ногах и пустоты в голове, и в очередной раз успокоил Тира, что он, вельт Орлик, объявит себя новым наставником парня и примет участие в обряде испытания молодых воинов. Тир начал засыпать и уже сквозь сон попытался ответить на вопрос воина, что за синеватые завитушки у него на лопатках и что за магия в них скрывается:
— Знаки это, дядя Орлик. Знаки принадлежности к роду великих танов. Они не нужны мне, дядя Орлик. Иногда мне кажется, что они жгут спину и даже сердце, словно хотят от меня чего-то. Но они… не смываются… Я пробовал…
Парень заснул, а Орлик еще долго рассматривал завитки и вспоминал далекое прошлое, когда он тоже числился учеником колдуна. Давнее учение завершилось без особого результата, но кое-что в голове осталось, и несколько нехитрых приемов клеймения новорожденных в том числе. Заклинания, конечно, казались простыми только на первый взгляд, но уж больно были выгодны!
Старик-наставник, который умер не своей смертью, вычерчивал ту или иную фигуру, ставил в центр будущую роженицу, прыгал и подвывал вокруг, а потом объявлял склонности нарождающегося чада и рассказывал, что за родимое пятно или еще какой важный знак должен оказаться на теле младенца. Излишне было говорить, что знак неизменно «оказывался» там, где надо, а танцы и линии как раз и служили его запечатлению.
Орлик не сомневался, что и знаки танства на лопатках Тира нанесены подобным способом. Другой вопрос, что еще до его рождения и запахов колдовства не осталось. Как тут разгадать, о чем должны были поведать таинственные завитки? Но все однажды сплетенное рано или поздно неминуемо должно было прозвучать, если только не найдется умелец, способный разомкнуть давнюю магию.
Утром Орлик провел с Тиром легкую разминку, вновь проследил, чтобы тот не слишком набил живот во время завтрака, от полуденного принятия пищи призвал отказаться вовсе, а когда нарочный принес доспехи, лично отобрал самые простые, надежные и легкие из них. К полудню вельт вместе с Тиром уже сидел в одной из комнат храма какого-то морского бога и прислушивался к шуму на склоне холма. Сначала с арены доносились гнусавые песнопения жрецов и рокот бубнов. Через слуховые окна темного помещения полз пряный дым ритуальных огней. Наконец засвистели сайдские дудки, ударил колокол, и распорядитель начал выкликать имена.
— Тир — сын Айры и Лека! — выкрикнул глашатай, и под оглушительный свист и улюлюканье многотысячной толпы Тир шагнул в светлый проем двери.
— Орлик, странствующий воин, наставник Тира! — услышал вельт и, наклонившись, чтобы не снести притолоку, последовал за своим подопечным.
Публика, увидев великана, ахнула и восторженно загудела.
— Динус — сын Гармата Ойду! — продолжил орать глашатай, а Орлик с интересом окинул взглядом величественное зрелище.
Прямо перед ним колыхалось море глаз. Сияли начищенные секиры стражи, гудели дудки, трещали колотушки, струился аромат неведомых кушаний и запах цветочного вина, и весь холм, начиная от нижних роскошных галерей и до самого оголовка, был подобен застывшей волне, взметнувшейся над гранитным заливом и замершей, прежде чем обрушиться на его твердь.
— Тамир — сын Венга Сольча! — продолжал глашатай.
Орлик нашел взглядом Тира. Тот стоял в ряду двух десятков парней и явно не мог тягаться ни с одним из них ни красотой доспеха, ни блеском клинка. Что касалось ширины плеч и стати, тут сын Айры не уступал почти никому, разве что рыжеволосый Динус, сын Гармата Ойду, был крупнее. Но этот переросток почти не уступал и самому Орлику, больше напоминая тертого здоровяка, чем молодого парня. Вельт покрутил головой, понял, что стоит в ряду таких же ветеранов, как и сам, удовлетворенно хмыкнул, подивившись разномастности оружия и боевых доспехов седых мастеров, и удовлетворенно присвистнул, увидев, что двое из стоявших невдалеке наставников могут потягаться с ним ростом.
Снова ударил колокол, и тут же заскрипели тяжелые ворота.
— До следующего удара колокола те смельчаки, что захотят испытать судьбу, смогут присоединиться — одни или с наставниками — к тем, кто испытывает сегодня свою доблесть согласно велению конга! — заорал глашатай, стоявший над галереями знати.
Орлик прищурился и покачал головой. Верхний кричалыцик помогал себе огромной витой раковиной, узкий конец которой прикладывал ко рту. Точно такой же кричальщик или глашатай замер в центре арены возле облаченного в сверкающий доспех и вооруженного церемониальным посохом Хорма Рейду. «Надолго ли хватит этих орунов?» — задумался вельт, но шум, побежавший по и так неистовствовавшим рядам, отвлек его. За спиной что-то происходило.
Вельт обернулся и увидел входивших в ворота людей. Пятеро из них были в закрывающих голову масках-колпаках с прорезями для глаз и балахонах из толстой ткани, оставляющих руки и ноги свободными, но скрывающих очертания тел. Впрочем, одному из ряженых нелепое платье было великовато. Он перехватил балахон на поясе бечевой, и все-таки тот опускался куда ниже колен. Публика встретила пятерку хохотом.
— Карнавал, что ли, какой? — удивился Орлик, но тут разглядел двоих, идущих следом.
Первой оказалась светловолосая или седая сухая женщина с жестким лицом, покрытым черной краской. Она была одета в свободное платье и несла на плече большой клееный лук и длинный несуразный меч. Стрел у нее не было. За ней шел Рин.
— Благодарение богам, друг, это ты! — вскричал Орлик на айском языке, едва понял, что в отличие от пятерки ряженых Рин вслед за женщиной подходит к шеренге наставников. — Ты как сюда попал?
— Лучше и не спрашивай, — пробормотал воин и начал с беспокойством осматриваться. — Одно скажу, добром это не кончится!
— Да уж, — покачал головой вельт. — Странная охота у нас выходит: вместо раскидывания приманки и сидения в засаде красуемся на арене. Еще немного, и будем извиваться под музыку, как пьяные девки в столичном трактире.
— Не самый плохой жребий, кстати… — начал Рин, но его слова заглушил очередной крик глашатая.
— Небывалое событие украсило наш праздник! Сразу пятеро неизвестных, которых мы для удобства пометим рунами счета, присоединились к отряду соискателей доблести! Поприветствуем и двух наставников, пусть мы и не знаем, кого они представляют из пятерки, — воительницу в маске, которая назвалась Дарой, и еще одного странствующего воина по имени Рин из рода Олфейнов! Все готово для начала праздника! Распорядитель состязаний сиятельный тан Хорм Рейду ждет удара колокола! Удачи соискателям!
— Ну парень, — вздохнул Орлик и помахал рукой обернувшемуся назад Тиру, — тебе удача не помешает!