— Значит, будем прорываться через западные! — рявкнул Хейграст. — Они ближе. Баюл! Что там у тебя?
— Сейчас! — прохрипел запыхавшийся банги, поднимая плоские листы камня с крыши. — Несколько мгновений!
— Выбрались! — крикнул сзади Лукус, отпуская тетиву. Серый в дымящихся доспехах выглянул из окна и тут же исчез, поймав стрелу в лицо. Дан замедлил бег, но крепкие руки Фарга оторвали его от кровли и сунули в узкое отверстие. Банги уже стонал на полу, потирая отшибленные колени. Трактирщик оглядел пустынный коридор и, пока в дыру опускали Жереда, сорвал с узких келий пару дверей, плеснул на них масла и поджег под дырой.
— Хочешь поджарить белу? — поднял брови Лукус, проскользнув над занимающимся пламенем.
— Быстрее, — жестко бросил Фарг и, подхватив Дана за руку, потащил его за семенящим впереди Баюлом.
— Вниз, банги, — прохрипел сзади Жеред. — Сейчас можно уйти только по центральной улице. На западных воротах охраны нет. Только двое или трое серых, я знаю, как открыть ворота!
— У меня свои дороги! — отозвался банги, но, увидев бегущих из глубины коридора двоих серых, едва не упал, развернулся и бросился к лестнице. — Как скажешь, Жеред!
— Дан, — прошептал Лукус, выдергивая из тула стрелу, — мой правый.
Прошелестела в воздухе стрела, неся смерть врагу. Отпустил тетиву Дан. В колено метил, в кожаный промежуток между металлическими пластинами. Серый кувырнулся через пробитую ногу.
— Пойдет, — шлепнул по плечу Лукус. — А теперь поспешим.
Друзья их ждали уже внизу. Дневной свет вновь ослепил Дана, но смельчаки уже мчались по улице-ущелью на северо-запад. Ударили сверху болты из самострелов. Звякнули по доспехам Хейграста, пробили затылок ангу. Воин умер мгновенно. Единственное, что он успел, — выпустить руку Жереда. Дан и Лукус вновь нашли свои цели в окнах приземистых зданий. Ворота становились ближе с каждым шагом.
— Пятеро в воротах! — оглянулся Баюл.
— Близко не подходи, — отозвался сзади Жеред.
Банги замер как вкопанный. Звякнул мечом Хейграст. Вслед за Лукусом тетиву натянул Дан, тревожно оглянувшись назад. Видимо, не так уж много воинов было в крепости, или бежали они сейчас со всех ног по стенам, пытаясь угадать, куда повернут наглецы. В пяти дюжинах локтей от них, в воротах, темной аркой прорезающих стену на всю ее глубину, стояли пятеро серых в глухих доспехах. Один из них шагнул вперед и неожиданно снял шлем.
— Латс! — с ненавистью выкрикнул Хейграст.
— Он самый, кузнец, — усмехнулся воин. — Меня интересует, нашли ли вы то, что искали?
— Сейчас я засажу ему стрелу между глаз, — прошипел Лукус.
— Успеешь, белу! — засмеялся Латс. — Молчите? Тогда я скажу сам. Сейчас.
Латс приложил пальцы к скулам, замер на мгновение, выпрямился.
— Что ж, камня у вас нет. По крайней мере, я его не чувствую. Надеюсь, вы все-таки доберетесь до него раньше, чем смерть доберется до вас. Вакх, Дон! — выкрикнул он резко.
Двое серых мгновенно выхватили короткие ножи и убили своих соплеменников.
— Работа, — пожал плечами Латс, выдернул меч и двумя стремительными, скользящими движениями убил своих же подручных. Повернулся и шагнул к лестнице на крепостную стену.
— Кому ты служишь, Латс? — выкрикнул Хейграст. — Валгасу?
— Валгас сам мелкий служка, — донесся голос — Я всегда служил только Катрану…
— Вперед! — простонал Жеред. — Все загадки на ужин!
— А все-таки зря я не засадил ему стрелу между глаз, — пробормотал Лукус.
— Не спеши убивать, не разобравшись, — мрачно заметил Хейграст.
— Вот эту цепь, — морщась от боли, показал Жеред. — Рубите эту цепь, и мы почти спасены!
— Дорогой мой! — нахмурился Фарг. — А перекусить ее ты не попросишь?
— Дан! — резко бросил Хейграст, приглядывая за подъемом на крепостную стену.
Мальчишка вытащил блеснувший клинок, размахнулся, прося Эла и отца о помощи, и рубанул по стальной цепи. Звякнули звенья. Ухнуло что-то в надвратном бастионе. Раздался скрежет, и с шумом, в облаке пыли в камни воткнулась тяжелая решетка.
— Иногда мне кажется, что я сплю, — зло плюнул Фарг. — Не удивлюсь, если кто-то начнет резать камень как пчелиные соты. И все-таки сначала следовало открыть внешние ворота!
— Ворот, — пробормотал Жеред, сползая по стене. — Вращайте ворот! Вытащите третью и пятую заглушки и вращайте ворот…
— Быстрее! — заорал нари, оттаскивая к воротам бесчувственного Жереда. — Банги! Дан! Лукус!..
Банги бросился к тяжелому колесу, сковырнул пикой тяжелые, кованые костыли, удерживающие его, ухватился за рукояти ворота, потянул на себя.
— Хейграст, Фарг! — просипел он, задыхаясь. — Не смогу!
— Лукус, Дан! — бросил нари. — Следите за решеткой!
Дан натянул тетиву, замер, чувствуя, как дрожат колени.
За спиной тяжело скрипели цепи.
— Пошла, — простонал банги. — Пошла понемногу!..
— Крути, а не болтай! — тяжело процедил Фарг.
Дан оглянулся на появляющуюся под пластиной ворот узкую щель и услышал впереди хлопанье крыльев.
— Дан! — предостерегающе крикнул Лукус.
К решетке не торопясь шла высокая женщина. Она была удивительно красива. Так красива, что у Дана замерло сердце, еще сильнее задрожали ноги, руки опустились. Он даже сделал шаг вперед, чтобы лучше рассмотреть густые волосы, бледные, тонкие черты, темные губы и огромные глаза.
— Не смотри, парень, не смотри на нее! — прошипел белу, выпуская одну за другой стрелы.
Женщина мягко улыбнулась. Стрелы белу падали, натыкаясь на невидимую преграду. Она встряхнула в сторону Лукуса пальцами, заставив его покатиться кубарем по камням.
— Не смотрите на нее! — прохрипел, с трудом поднимаясь, белу. — Никто не смотрите на нее!..
— Почему же? — вновь махнула рукой в сторону Лукуса женщина и шагнула к самой решетке, наклонилась. — Разве я не хороша?
Дан хотел что-то сказать, но волны восторга захлестнули его, потекли по лицу вместе со слезами счастья. Зачем он перерубил цепь? Ведь он должен немедленно, в эту секунду, подойти к ней, обнять ее, прижаться к ней — как к матери, как к единственному родному человеку!..
— Эй, банги, а ну-ка прекрати сучить своими толстыми пальчиками! — Ее лицо внезапно исказилось в страшной гримасе. В то же мгновение стрела Лукуса все-таки нашла брешь в защите Альмы. Она просвистела над крепостной брусчаткой и пронзила колдунье голень.
— Демон вам в глотку! — взревела Альма, повисая на решетке и из последних сил, пылая ненавистью, метнула нечто холодное и прозрачное в сторону, откуда прилетела стрела.