— Об этом так полезно размышлять?! — почти взорвался Хейграст.
— И об этом тоже, — спокойно ответил Лукус. — Но прежде всего о том, что сказал сын аптекаря Кэнсона Милх, которого мы еще с Сашем встретили перед Эйд-Мером. По его словам выходило, что все бесчинства на равнине начались с деревни Каменный Мал.
— Ну и что? — не понял нари. — Откуда-то они должны были начаться!
— Почему именно оттуда? — задумался Лукус. — Деревня довольно далеко от Эйд-Мера, почти за дюжину ли. Я сам не был в ней ни разу, но ее жители единственные из всех обитателей равнины Уйкеас рискнули забраться жить в предгорья.
— Я был в этой деревне, — подал голос Дан. — Трук ездил туда за шкурами, отвозил жителям соль и пряности. Там живут охотники. Мы добирались до нее долго, полдюжины ли тащились по ущелью, засыпанному обломками скал, потом перебрались через узкий каменный мост и поднялись к деревне. Там всего дюжина домов, но они все сложены из камня.
— А ты хотел, чтобы люди тащили в горы стволы деревьев? — усмехнулся нари. — Уверен, они проклинают свою долю уже из-за того, что им приходится таскать туда дрова.
— Они топят печи высушенным навозом, — пожал плечами Дан. — Меня удивило другое. Их дома были сложены из обработанных камней. Как башни Эйд-Мера.
— Неужели это тебя не интересует? — вскочил на ноги Лукус. — Каменные дома, каменный мост, первые пожары, а значит — первые смерти на равнине. А если я скажу тебе, что здесь среди беженцев есть хотя бы по одному или два человека из каждой разоренной деревни, а из Каменного Мала ни одного? А если добавлю, что две женщины все-таки спаслись и оттуда, потому что гостили у родных, когда все это началось, но не далее как вчера их обеих нашли в палатках с перерезанным горлом?
— Храм находится с другой стороны долины Эйд-Мера! — воскликнул нари.
— Зато дом Латса — с той самой! Не слишком далеко от твоего, — ответил Лукус. — Не ты ли рассказывал мне странную историю, как этот проныра заплатил огромные деньги за неказистую башенку старого каменщика его наследникам? Она ведь вообще прильнула к скалам! А как умер этот каменщик? Отравился плохой пищей?
— Какие еще новости? — пробормотал Хейграст.
— Хороших новостей нет, — продолжил Лукус. — У вольной равнины Уйкеас появился хозяин. На второй день после захвата Эйд-Мера крестьянам приказали сворачивать шатры и убираться по домам. Перед ними появился нари огромного роста в серых доспехах и объявил себя правителем города Антрастом, наместником Баргонда. Сказал, что скоро вся равнина будет включена в состав великого королевства Дары.
— Мы все уже слышали эти имена, — проворчал Хейграст. — Еще от Тиира.
— Рядом с Антрастом стоял Валгас, — добавил Лукус, — который сейчас пытается заключить мир с королем сваров, а скорее всего, хочет его обмануть. Когда женщина покидала город, на площади у ратуши вкапывали столбы пыток. Множество столбов.
Лукус замолчал. Дан взглянул в сторону ворот оборонной стены. Отряды сварских лучников поднимались на укрепления, стражники с алебардами выстраивались вдоль дороги. Потоки элбанов двигались к воротам.
— С той стороны большой отряд храмовников, — объяснил Лукус. — Прибыли с Валгасом, но за стену их не пустили. Они ждут своего посла.
— Я хочу взглянуть негодяю в лицо, — твердо сказал Хейграст. — Баюл, покарауль лошадей. Можешь начинать перекусывать. Мы двинемся в сторону Индаинской крепости, едва Валгас скроется из глаз. Пошли.
Нари поднялся и зашагал к воротам, где уже толпился народ.
— А какие новости у вас? — спросил Лукус.
— Есть новости и у нас, — кивнул Хейграст. — Во-первых, мы были в доме Стаки и рассчитались с его вдовой. Во-вторых, нашли лавку купца Бикса, хотя его самого не застали. Хочешь взглянуть ему в лицо?
Хейграст щелкнул медальоном.
— Поразительно! — выдохнул Лукус. — Похож?
— Я никогда не забуду его лицо, — сжал зубы Хейграст. — Очень похож! И еще. Отчего-то мне кажется, что я еще где-то встречал этого человека. Но не могу вспомнить где. Или кого-неуловимо похожего на него.
— Поймал себя на такой же мысли, — кивнул Лукус.
Дан пригляделся к эмали. Действительно, что-то знакомое мелькнуло в прищуре глаз портрета.
— Есть еще одна новость. — Хейграст закрыл медальон. — Когда мы выходили из лавки Бикса, я почувствовал слежку. Точно такое же ощущение, как в Лоте и в Глаулине.
— Латс?! — поразился Лукус.
— Может быть, — нахмурился Хейграст, начиная пробираться сквозь зевак к выстроившимся стражникам. — Или те, кто расправляется с беженцами по ночам. Кто бы это ни был, последовать за нами в Индаин вражеский соглядатай не должен! Поэтому двинемся в сторону Азры. Хотя бы до Лингера. Свернем, когда убедимся, что нет слежки.
— До Лингера! — едва выдохнул Дан.
— Согласен, — кивнул Лукус. — Здесь много ангов. По их словам, к побережью лучше вовсе не приближаться. Там свирепствуют пираты, да и равнина совсем обезлюдела. Все кто мог — ушли. Ждут вастов, а потом — преследующих их лигских нари. Кстати, не думаю, что это правда, время такое, что легенды сами рождаются в воспаленных головах испуганных элбанов, но я слышал рассказы о том, что на какой-то отряд беженцев напали архи. Так вот, откуда-то появился огромный пес, как передают здесь — размером больше лошади, и спас людей. Правда, очевидцев найти так и не удалось.
— Аенор! — воскликнул Дан.
— Не может быть, — покачал головой нари. — Но если это так, если пес выжил во время шторма, преодолел скалы Мраморных гор, пробежал вармы ли по побережью, пересек устья Силаулиса и Инга и добрался до равнины Уйкеас, объяснение этому только одно — это пес Унгра, демон меня забери!
— И я слышал о большой собаке, — немедленно отозвался толстый свар в навечно пропитавшейся мукой одежде, которого толпа прижала к друзьям. — Пару дней назад все побережье о ней говорило! Она пробежала от Ингроса до Кадиша, у замка бросилась в воду и переплыла через гавань на дикий берег. Говорят еще, что ростом она была на локоть выше самой большой лошади, а на голове у нее были рога!
— Если не видел, так и нечего болтать, — тут же отозвалась торговка в засаленном платье. — А я видела собственными глазами. Ростом эта собака была выше самой большой на два локтя, а рога у нее были не на голове, а на хвосте. Один большой рог как шип на хвосте у ядовитого жука. И не в воду она прыгнула, а на большую двухмачтовую джанку и на чистейшем ари приказала ее перевезти!
— Ага! — передразнил под хохот толпы торговку мукомол — И заплатила за это три медяка!
— Валгас! — пополз над толпой ропот.
Хейграст стиснул плечо Дана, Лукус невольно потянулся к луку. Толпа затихла. Между рядами застывших стражников двигался торжественный кортеж. Три серых воина впереди три сзади и Валгас на черном коне в середине. Презрительная усмешка кривила его губы.