Саш наклонился вперед, силясь удержаться от шага, почувствовал прикосновение пальцев к запястью и столкнулся с глазами Линги. Увидел веснушки у нее на носу. Царапины на коже, синяки под глазами. Чуть выдающиеся скулы. Ранние морщины в уголках глаз. Седые искры в волосах. И глаза, тоже наполненные слезами и болью, но слабые. Почти безвольные. Они тоже молили о помощи, только помощи не себе, а ему.
— Принц! — послышался тот же голос, и Саш почувствовал, что если не обернется, то его сердце разорвется в клочья. — Принц! — Голос лился все еще из-за спины. — Тиир! Хочешь вернуть себе руку? Ведь ты знаешь, что такое боль? Избавь меня от боли, принц! Ведь ты не настолько глуп, как этот полудемон, лишенный кем-то из высших своей силы? Помоги мне, принц! Только я могу справиться с Иллой. Только меня он боится!
Саш не обернулся. Он продолжал смотреть в глаза лесной охотницы, чувствуя, что морок покидает его, а остаются только подернутые влагой родные глаза. Где-то за спиной Линги послышалось сдавленное мычанье, мелькнуло побледневшее лицо Тиира, донесся тяжелый вздох Леганда, и золотистыми точками в воздухе закружилась странная пыль.
— Спи, — прошептала Линга.
Саш пришел в себя от резкого запаха, открыл глаза. Он лежал на жесткой траве в нескольких дюжинах локтей от Башни. На ступенях у ее входа по-прежнему маячил призрак. Рядом тяжело дышал Тиир. Линга подкладывала сухие, скрюченные ветви в костер.
— Супчика хочу, горячего супчика… — звякнул котелком Леганд.
— Что произошло? — спросил Саш.
— Ничего, — повернулся к нему старик. — Соскучился по горячему.
Саш вгляделся в лицо Леганда и вздрогнул. На мгновение ему показалось, что старик встал на грань дряхлости и балансирует на ней. Одно движение — и его руки, губы, плечи начнут трястись, слюни потекут из уголка рта, глубокие морщины прорежут лицо.
— Что произошло? — повторил вопрос Саш.
— Пока ничего, — скривил губы Леганд. — Поговорил я с Лакум. Ведь это она была. Она и сейчас там, на месте. Едва живая, можно сказать, почти развоплощенная, и это сделано не нашими руками, Саш, не нашими!
— Вы освободили ее?
— С чего бы это? — удивленно поднял брови Леганд. — Может, и ее освободить? — Он кивнул на волчицу.
— Что я несу? — махнул рукой Саш.
— Все правильно ты говоришь, освободить ее надо, только чуть позже. — Старик вдруг подмигнул Сашу: — А ведь ты устоял. Вот уж никогда бы не поверил! Может быть, ты и вправду этот… полудемон?
— Получеловек, значит? — уточнил Саш. — Нет. Да и разве я устоял? Просто отвернулся. Линга мне помогла.
— Я не колдовала, — прошептал деррка, и Саш почувствовал новые нотки в ее голосе.
— Это ты ей помог, — устало улыбнулся Леганд. — Очень ты Линге помог. В прежние времена элбанки порой убивали себя, увидев красоту Лакум. Устоял ты, Саш. А вот Тиир едва не сломался. Когда я встал на его пути, меч из ножен потянул! Ну да ладно, и не такие воины превращались в бабочек, летящих на огонь. Мазни и ему, Линга, под носом.
— А мы справимся с ним? — усомнилась охотница.
— Не настолько он силен, чтобы нам с ним не справиться, но меч дай-ка сюда.
Линга отодвинула в сторону меч, смазала верхнюю губу Тиира все тем же составом. Принц шевельнулся, скорчил гримасу, потер нос и шумно чихнул. Открыл глаза, огляделся, нахмурился, увидев лежащий в отдалении меч.
— Бросьте, — расстроенно махнул рукой. — Я не стану оборотнем из-за этих чар. Вот только лицо ее не забуду уже никогда… Она жива?
— Пока да, — вздохнул Леганд, закрепил котел над костром и принялся доставать из мешка какие-то коренья. — Именно поэтому и мы все еще живы.
— Вся магия Башни смыкается на рукояти того серого клинка, — объяснила Линга.
— Побоялись, что камни упадут на голову? — мрачно хмыкнул принц.
— Побоялись, что Дарджи рухнет, что Дье-Лиа погрузится во тьму, что Эл-Лиа истечет кровью! — резко ответил Леганд.
— Выходит, наш поход в Башню страха закончился ничем? — нахмурился Тиир.
— Почему же, — задумался Леганд, — кое-что нам удалось узнать. Я расскажу, но постараюсь быть кратким. Рамма садится, скоро настанет ночь, а мне не хотелось бы оставаться возле этой башни, даже если она выстоит!
— Что же ей угрожает? — нахмурился Тиир.
— Послушай, — старик отодвинул в сторону мешок, — там внизу мы увидели мертвую плоть Инбиса и почти мертвую Лакум. Двух едва ли не самых зловещих демонов Ожерелья миров. Если это претворение чьего-то плана, не стоит ли отнестись с уважением к его составителю? Ты видел Лакум? Именно она и была лиги лет хозяйкой Башни страха, именно ее второй облик, ее подлинная сущность маячит сейчас у входа в башню, пригвожденная к твоему миру, так же как и она сама пригвождена к стулу серым клинком! Там внизу только ее тень. Сама Лакум уже отправилась в вечное плавание по реке сущего, источник которой она так жаждала найти, но даже ее тень сильна настолько, что Саш еле выдержал, а ты не устоял вовсе!
— Я никогда не видел столь прекрасной женщины… — прошептал Тиир.
— И никогда не увидишь! — отрезал Леганд. — Конечно, если будешь смотреть только глазами. Нет и не было прекрасней демонессы Лакум не только в Дэзз, но и в других мирах. И это не магия обольщения, которой колдуньи владеют в совершенстве, это действительная красота, и она порой оказывается сильнее любой магии. Но сама Лакум от этого не перестает оставаться демоном! Знал бы ты, что творилось в подземельях Дэзз, когда она служила Бренгу стражем его тюрем. Многие из ее узников сходили с ума! Они видели то ослепительную красавицу и теряли сон, то ужасное чудовище, которое открывало запоры и порой пожирало узников. Только теперь я понял, что это за чудовище. Ах, если бы она отвечала на все мои вопросы! К сожалению, тень Лакум словно вытащенная из огня книга. О содержании приходится догадываться по обгорелым обрывкам текста.
— И что же записано на этих обрывках? — спросил Саш.
— Записано кое-что. — Леганд склонился над котелком, втянул в себя пар, бросил еще какой-то корешок. — Думаю, мы должны верить тому, что она сказала. Именно она в облике Бренга во главе армии нари и людей вошла в Дьерг и предала его огню и мечу. Именно она услышала клич Иллы и, обратившись волчицей, ринулась навстречу демону, чтобы спасти убийцу Аллона. Именно она властвовала над Башней страха бесконечно долгие годы. В том числе и тогда, когда убийца Аллона начал приходить в себя. Лакум ошиблась лишь однажды, когда покинула башню и отправилась на помощь Илле в Адию, где у того случились проблемы со своенравным Тоххом. Очаровать могущественного колдуна не удалось. Но удалось использовать. Лакум, конечно, не могла оживить Барду — дарующей смерть не одарить жизнью, — но она сумела заставить двигаться сухие кости умершей колдуньи, а вскоре и погнала оболваненных ари и нари на равнину Уйкеас, пока не нашла собственную. гибель.