За отдельным столом ужинали полицейские инспектора, настороженно следившие за всеми пассажирами. После ужина Чернышева и Благидзе поднялись на верхнюю палубу. Почти сразу за ними увязался Роберто Гальвес.
— Не даст спокойно поговорить, — досадливо поморщилась Марина. Но, не показывая своего раздражения, улыбнулась своему неистовому поклоннику.
— Вы, кажется, серьезно увлечены, сеньор Гальвес.
— Да, — печально сказал Роберто, — и очень жаль, что не сумел вызвать у вас ответного чувства.
— Может, мне отойти? — предложил тактичный Благидзе.
— Нет, сеньор Моретти, — покачал головой Роберто, — я просто подошел сказать, что скоро все будет кончено. Полицейские инспектора решили отпустить всех пассажиров, и наше судно уже сегодня ночью, после окончания всех допросов. Они так ничего и не обнаружили. Уже завтра здесь никого не будет. Это наша последняя ночь, сеньора, И я пришел попрощаться.
— Ну почему так мрачно, Роберто, — улыбнулась Марина, — у вас все еще впереди.
— Надеюсь, — пробормотал молодой человек, — я не хочу мешать вашему разговору. Надеюсь, что сеньор Моретти на меня не обиделся. До свидания.
Он нашел в себе силы поклониться и отойти.
— Кажется, он всерьез считает, что мы любовники, — заметила Марина.
Благидзе чуть покраснел, но не стал возражать. Женщина понимающе улыбнулась. Мужчины были в чем-то похожи друг на друга. Когда рядом появляется красивая женщина, они одинаково реагируют. И эта схожесть реакций на красивую самку делает их всех однообразными величинами в ее отношениях с представителями сильного пола.
— Вы ляжете спать? — спросил Благидзе.
— Я буду ждать. Он наверняка что-нибудь предпримет. Поэтому я буду в баре. Танцев сегодня наверняка не будет. Поэтому Суарес и Консальви тоже наверняка будут в баре. За Кратуловичем должны следить вы. Но если и он будет в баре, можете появиться там, конечно, не подходя ко мне. Сегодня ночью мы должны вычислить Флосмана.
— Дай Бог. Нам могли бы предоставить и более точные описания его внешности. Не может быть, чтобы его никто никогда не видел. Липка мог описать его более подробно.
— Он не видел его несколько лет. По внешнему облику Флосман более всего похож на Рудольфа Консальви. Но это может быть и Кратулович, и Суарес. Прошло несколько лет, Флосман мог поправиться, потяжелеть, изменить прическу. А его фотографий мы так и не нашли. Вы ведь знаете, как срочно готовилась эта поездка. У нас просто не было времени на поиски людей, знавших «Кучера» в лицо. Он мог исчезнуть и в Аргентине. А после мы бы его никогда не нашли. И вся наша агентура, доставшаяся нам в наследство от чехов, оказалась бы попросту бесполезной.
— Да, — невесело согласился Благидзе, — поэтому мы пытаемся вычислить Флосмана, как трудное уравнение. Хорошо еще, что только с несколькими неизвестными.
Она не стала больше возражать и ушла во внутренний салон. Оставшись один, он достал сигареты, закурил и долго смотрел на огни проходившего мимо речного судна. Внезапно он почувствовал чье-то присутствие у себя за спиной. Резко обернулся и увидел неизвестного мужчину. Тот стоял с сигаретой.
— Я забыл зажигалку, — сказал он, показывая на свою сигарету.
Ему было лет сорок-сорок пять. Мясистые щеки, крупный нос, кустистые брови, большие, немного выпученные глаза. Редкие волосы, крупные, прижатые к черепу уши. Благидзе молча протянул свою зажигалку незнакомцу. Раньше он не видел его на корабле ни разу. Откуда появился этот человек? Может, он просто два дня не появлялся в ресторане? Они могли этого не учесть. Настоящий Флосман мог просто не выходить из каюты. Но тогда в какой именно каюте жил этот неизвестный? Благидзе осторожно дотронулся до пистолета, висевшего у него под пиджаком в специальной кобуре. У него был документ, разрешающий ношение оружия в Аргентине, и поэтому он не выбросил пистолет, когда случилось убийство.
Прикурив, незнакомец вернул зажигалку, благодарно кивнув. Встал рядом с Благидзе.
— Хорошая ночь, — сказал, глядя на реку.
— Если бы нас не задержали, — вставил Благидзе.
— Да. Это неприятное убийство, — нахмурился неизвестный, — он, кажется, сидел за вашим столиком?
— Мы познакомились с ним только на корабле, — недовольно заметил Благидзе. — Кстати, вас я не видел в ресторане ни разу.
— И не могли видеть, — усмехнулся неизвестный.
Благидзе снова вспомнил об оружии.
— Я комиссар Рибейра, — усмехнулся неизвестный, — только недавно приехал. Теперь хожу и знакомлюсь с пассажирами.
— Некоторые считают, что убийцей мог быть кто-то посторонний. Он мог приплыть на лодке, — осторожно заметил Благидзе. Комиссара он может исключить из списка подозреваемых.
— Вы тоже так считаете? — посмотрел на него комиссар.
— Нет, — честно ответил Благидзе, — я думаю, что убийцей мог быть кто-то из пассажиров.
— У вас, кажется, есть оружие? — вдруг спросил комиссар.
— Да, — удивился Благидзе, — но у меня есть разрешение. Как вы догадались?
— Когда я подошел, вы непроизвольно дернули рукой, словно проверяя, что у вас под пиджаком. Так обычно поступают мои инспектора. У вас действительно есть разрешение?
— Я могу его показать. Оно лежит в каюте.
— Не нужно, сеньор Моретти, — сказал комиссар. — Я вам верю. Поэтому и подошел именно к вам.
— Надеюсь, вы меня не подозреваете?
— Нет, конечно. Убийца размозжил голову несчастного Хартли каким-то тяжелым предметом. Если бы это были вы, то вряд ли стали бы прибегать к такому приему. Ведь у вас был пистолет. По-моему, это логично.
— Спасибо, — улыбнулся Благидзе.
— Вы не видели, может он с кем-то спорил на судне?
— Нет. Я ничего подобного не видел. Сеньор Хартли вообще-то был малоразговорчивым человеком. Он почти ни с кем не разговаривал.
— Да, — кивнул комиссар, — мне говорили.
Благидзе выбросил окурок сигареты в реку. Спросил у своего собеседника:
— Я вам больше не нужен?
— Нет, — улыбнулся комиссар, — благодарю вас, сеньор Моретти.
Благидзе кивнул на прощание и пошел в бар. Как и предполагала Марина, там было довольно многолюдно. За двумя столиками шла привычная игра в карты. Здесь не было своих крупье, их роли исполняли стюарды из ресторана, лишь раздающие карты и следившие за порядком. Ставки были ограничены несколькими долларами, видимо, поэтому на судне почти не бывало шулеров, а в карты в основном играли просто для того, чтобы убить время.
Чернышева сидела за столиком, в центре салона. Рядом с ней находилось еще несколько человек. Пустых мест в зале почти не было. Благидзе нахмурился, заметив, что за столиком Марины сидит и сеньор Консальви со своей спутницей. Очевидно, они уже помирились. Оба других подозреваемых тоже нахо-диись в зале. Кратулович сидел у большого окна, уставившись на стоявшую перед ним бутылку рома. А Суарес по-прежнему играл в карты, поднимая их высоко к лицу.