Кортни даже не заметила, что он ее больше не слушает.
– О, Стивен, – вздохнула она. – Ты все еще обижаешься после всех этих лет?
Стивен взглянул на часы.
– Не знаю, зачем весь этот спектакль, Кортни, но тебе придется доигрывать его в одиночестве. У меня назначена встреча в Лондоне, и машина придет с минуты на минуту.
Она облизала губы, не сводя с него глаз. Этот фокус он тоже помнил. Вопреки его воле, тело откликнулось. Проклятье.
Кортни заметила его выражение.
– Отпусти машину, – хриплым шепотом предложила она.
Стивен глядел на нее, не мигая.
– Ты и впрямь надеешься получить все, что хочешь, Кортни?
Она широко распахнула удивительные голубые глаза.
– Ты всегда был умнее меня, Стивен.
– Смотря что ты считаешь умом, – все так же насмешливо ответил он. – Слушай, Кортни, у меня нет времени на дурацкие игры. Что на этот раз? Деньги?
На гладком лбу появилась морщинка. Кортни вздохнула.
– Ты стал таким… таким расчетливым. Я не узнаю тебя.
– Это жестокий мир. Странно, что ты до сих пор этого не поняла, ведь тебе приходится заботиться о ребенке.
Кортни наклонила голову. Ее темные волосы блестели. Неровное викторианское стекло в решетчатых окнах дробило солнечные лучи на множество маленьких радуг. Казалось, она окружена сиянием. «Догадывается ли она об этом?» – с раздражением подумал Стивен.
И все же ему стало легче. Ему проще было сопротивляться, когда Кортни разыгрывала из себя Мадонну.
– Поэтому я и здесь. Мне нужно поговорить с тобой об Уиндфлауэр, – с чувством ответила Кортни.
Его глаза сощурились.
– Да ну?
После гибели Тома Кортнизаявиласьв дом его родителей, утверждая, будто у нее нет ни гроша. Стивен в это время был в Австралии. Вернувшись, он обнаружил убитую горем мать Тома на грани разорения. К тому же она сидела по ночам с малышкой, в то время как Кортни разгуливала по наимоднейшим ресторанам с мужчинами, которые затем прощались с ней в лимузинах с затененными стеклами.
– Кортни – настоящая пиявка, – сказала миссис Андервуд. – Я бы выгнала ее, но бедняжка Уиндфлауэр все-таки моя внучка. Ты единственный из друзей Тома, с которым я могу разговаривать. Ты ее крестный отец. Мне нужна помощь, Стивен.
И Стивен помог. После того, как Кортни уехала снова (с одним из своих «спутников»), это было непросто. Но на протяжении многих лет он договаривался о школах, каникулах, программах медицинского обслуживания и однажды даже о срочном вылете из зоны боевых действий.
Миссис Андервуд называла его святым. Сам Стивен испытывал неприятное подозрение, что швыряет деньги на ветер, хотя мог бы сделать нечто более полезное.
Теперь он сказал:
– Что с Уиндфлауэр?
Кортни склонила окруженную сиянием голову и улыбнулась. Ему захотелось ударить ее по лицу.
– Я вынуждена оставить ее у тебя.
Стивен был настолько уверен, что Кортни снова попросит денег, что в первое мгновение не понял, о чем она говорит.
– Что?
Она повторила.
– Но… – У него в голове не укладывалось. – Что ты несешь?
– Я отправляюсь в оздоровительный центр. Только для взрослых. Я не смогу взять ее с собой.
– Оздоровительный центр? И что собираешься лечить?
– Это духовное исцеление, – резко ответила Кортни.
Стивен онемел от удивления.Она с вызовом вскинула голову.
– Мой консультант утверждает, что мне необходима спокойная обстановка.
Дар речи вернулся.
– Ты серьезно?
– Мой внутренний ребенок нуждается в ласке.
– Да ну? – угрожающим тоном произнес Стивен. – А в чем нуждается твой внешний ребенок? Твой настоящий ребенок. Бедная девочка, которую ты уже несколько лет таскаешь за собой по всей Европе.
– Только попробуй назвать меня плохой матерью! – взвилась Кортни, неожиданно растеряв большую часть своего очарования. – Как будто ты лучше. Когда ты в последний раз виделся с ней?
– А когда она в последний раз была в Англии? – парировал Стивен.
– Ты мог бы забрать ее к себе. Но нет, конечно. Это помешало бы твоей бурной холостяцкой жизни, – с обидой заявила Кортни.
Стивен постучал пальцами по столу.
– Ты сама говорила, что ребенок должен жить с матерью, – напомнил он. – Розмари Андервуд с радостью бы ее удочерила.
Ее глаза сузились.
– Я говорю не об удочерении. А о том, чтобы оставить ее на время. Уиндфлауэр нужен человек, который стал бы для нее отцом. Ты.
Все как всегда. Как он мог забыть, что Кортни невозможно переспорить? Она неуязвима в своем эгоизме. И здравый смысл тут не поможет.
И все же Стивен возразил:
– Но я ничего не знаю о детях.
– Найми няню, – пожала плечами Кортни. – Ты можешь себе это позволить. Или пойди на курсы. Женись. Что хочешь, то и делай. – Она легкомысленно взмахнула рукой. – Теперь твоя очередь.
– Моя очередь!
Телефон на столе зазвонил. Стивен снял трубку.
– Что еще?
– Простите, мастер. Я не хотела перебивать. – Это Валерия. Ее голос дрожал. – Мне позвонил Джексон. Он спрашивает, что делать с девочкой.
Стивен замер.
– Девочкой? – угрожающе тихим голосом переспросил он.
Кортни с равнодушным видом смотрела в окно.
– С девочкой, которая пришла в будку привратника. Она сказала, что приехала сюда с миссис Андервуд.
У Стивена потемнело в глазах.
– Ты хочешь сказать, что моя гостья бросила свою девятилетнюю дочь посреди Оксфорда?
– Э…
Кортни оглянулась.
– Я разберусь. – Стивен положил трубку. В его тихом голосе звучала смертельная угроза. – Значит, ты привезла ребенка с собой?
– Конечно. Мне ее негде оставить.
– И где же ты ее бросила?
Кортни раздраженно повела плечами.
– На улице. Я сказала ей, что вернусь через минуту…
– Минуту?
Пару минут назад она предлагала ему отослать машину.
– Черт возьми, но почему ты не взяла ее с собой?
Но он ведь знает ответ, не так ли? Кортни не хотела, чтобы ее девятилетняя дочка путалась под ногами, пока она будет строить глазки такому влюбчивому Стивену Конигу. Глупому Стивену Конигу со старомодными манерами и неспособностью устоять перед женскими чарами.Он вышел из-за стола. Теперь укрытие ему больше не требовалось. Злость заставила его забыть о желании.