– Большая честь для меня, миледи Илэйн, – пропищал он, покраснев и умудрившись отвесить вполне достойный поклон, хотя и несколько неуклюжий из-за болтающегося у него на поясе меча. Оружие выглядело слишком длинным для него. – Дом Мантир стоит за Дом Траканд.
Ошеломленная, Илэйн ответила на его любезность, автоматически присев в реверансе.
– Леди Каталин, Верховная Опора Дома Хевин, – продолжала Дайлин.
– Здравствуйте, Илэйн, – проговорила темноглазая девушка, стоявшая сбоку от нее, притрагиваясь к своей темно-зеленой юбке и лишь слегка наклоняя голову, что едва ли могло сойти за реверанс; хотя возможно, она просто пыталась подражать Дайлин. Или боялась уткнуться подбородком в большую эмалевую брошь с изображением Синего Медведя Дома Хевин на высоком вороте своего платья. Ее волосы придерживала серебряная сеточка, также с изображением Синего Медведя, а на пальце она носила большое кольцо-печатку с тем же гербом. Похоже, она чересчур гордилась своим Домом. Несмотря на холодную надменность, с которой Катлин держалась, девушкой ее можно было назвать с большой натяжкой, ее щеки были еще по-детски округлыми. – Хевин стоит за Траканд, разумеется, иначе меня не было бы здесь.
Дайлин слегка поджала губы и окинула девушку тяжелым взглядом, которого Каталин, по-видимому, не заметила.
– Лорд Бранлет, Верховная Опора Дома Гильярд.
Этот мальчик был черноволосым, в зеленом костюме с золотой вышивкой по рукавам; он поспешно поставил свою чашку с вином на столик, словно не хотел, чтобы кто-нибудь увидел ее у него в руках. Его голубые глаза казались просто огромными, и он чуть не споткнулся о свой меч при поклоне.
– Для меня большая честь заявить, что Дом Гильярд стоит за Траканд, леди Илэйн. – Посреди фразы его голос сорвался с дисканта на бас, и он побагровел еще больше, чем Периваль.
– И лорд Конайл, Верховная Опора Дома Нортэн.
Конайл Нортэн ухмыльнулся поверх своей серебряной чаши. Высокий и стройный, в серой куртке, рукава которой были слишком коротки, чтобы прикрыть его тонкие запястья, он обладал привлекательной улыбкой, мягкими карими глазами и орлиным носом.
– Мы тащили жребий, в каком порядке нас будут представлять, и мне выпала самая короткая соломинка. Нортэн стоит за Траканд. Разве можно, чтобы такая зануда, как Аримилла, сидела на троне! – Этот не спотыкался о меч, и явно был постарше, но если с того времени, как ему исполнилось шестнадцать, прошло хотя бы полгода, Илэйн была готова съесть его сапоги с отворотами, вместе с серебряными шпорами.
Их молодость, разумеется, не была для нее сюрпризом, но Илэйн ожидала увидеть рядом с Конайлом седобородого советника, а за спинами остальных – их опекунов. Однако в комнате не было никого, кроме них и Бергитте, которая стояла у высокого арочного окна со сложенными на груди руками. Яркое полуденное солнце, лившееся сквозь прозрачные оконные стекла в частом переплете, делало ее похожей на аллегорический силуэт, изображающий неудовольствие.
– Траканд приветствует вас всех, так же, как и я сама, – произнесла Илэйн, стараясь подавить свою встревоженность. – Я не забуду вашей поддержки, и Траканд тоже ее не забудет. – Какая-то доля напряжения, видимо, все же проскользнула в ее тоне, поскольку губы Каталин сжались, а глаза заблестели.
– Я уже вышла из-под опеки, как тебе должно быть известно, Илэйн, – сказала она натянутым тоном. – Мой дядя, лорд Арендор, сказал на Празднике Света, что я уже достаточно взрослая, и что ему все равно, отпускать меня на свободу сейчас или через год. По правде говоря, я думаю, что он просто хотел, чтобы у него оставалось больше времени на охоту, пока еще есть возможность. Он всегда любил охотиться, и он уже довольно стар. – И снова девушка не обратила внимания на хмурый взгляд Дайлин. Арендор Хевин и Дайлин были примерно одного возраста.
– У меня тоже нет опекуна, – неуверенно проговорил Бранлет; его голос был почти таким же тонким, как у Каталин.
Дайлин одарила его сочувственной улыбкой и откинула ему волосы со лба. Они тут же упали обратно.
– Майв поехала на прогулку одна, как она любила делать, и ее лошадь провалилась в яму, – спокойно объяснила она. – Когда ее нашли, было уже поздно. После этого возникли некоторые… разногласия относительно того, кто должен занять ее место.
– Они спорили три месяца, – пробормотал Бранлет. На мгновение он показался ей даже младше, чем Периваль: мальчик, пытающийся отыскать дорогу, и никого нет рядом, чтобы показать ему, куда идти. – Мне не положено говорить об этом никому, но вам я могу сказать. Вы же будете королевой.
Дайлин положила руку на плечо Периваля, и тот выпрямился, хотя все равно было видно, что он уступает ей ростом.
– Лорд Виллин должен был быть здесь вместе с лордом Пери-валем, но годы приковали его к постели. Старость приходит ко всем из нас рано или поздно. – Она бросила еще один взгляд на Каталин, но девушка, поджав губы, теперь разглядывала Бергитте. – Виллин просил меня передать, что посылает тебе наилучшие пожелания и того, кого он считает сыном.
– Дядя Виллин наказал мне не посрамить честь Мантира и Андора, – сказал Периваль, полный решимости и настолько серьезный, насколько может быть только ребенок. – Я буду стараться, Илэйн. Я буду очень стараться.
– Уверена, что ты преуспеешь в этом, – сказала ему Илэйн, пытаясь вложить хоть немного тепла в свой тон. Ей хотелось выставить их всех за дверь и задать Дайлин пару очень резких вопросов; но этого, разумеется, нельзя было делать, по крайней мере сейчас. Хоть и совсем юные, они были Верховными Опорами могущественных Домов, и она должна предложить им подкрепиться и развлечь их хотя бы каким-то подобием разговора, до того как гости отправятся переодеться с дороги.
– Она действительно Капитан-Генерал Королевской Гвардии? – спросила Каталин, когда Бергитте подала Илэйн чашку из тонкого голубого фарфора, в которой плескалась слегка подкрашенная горячая вода. Девушка говорила так, словно Бергитте здесь не было. Та подняла бровь, прежде чем отойти, но Каталин, по-видимому, практиковалась в том, чтобы не замечать того, чего не хотела видеть. Над серебряной чашкой в ее полной руке поднимался острый сладковатый аромат пряностей. В жалком подобии чая в чашке Илэйн было не больше одной капли меда.
– Да, а также мой Страж, – ответила Илэйн вежливо. Да уж, взрослая, нечего сказать! Девчонка заслуживала, чтобы ее выпороли за грубость, но вряд ли возможно выпороть Верховную Опору. Особенно, если ты нуждаешься в ее поддержке.
Взгляд Каталин метнулся к руке Илэйн, но и кольцо Великого Змея ни капли не изменило холодности ее тона.
– Они дали тебе кольцо? Мне никто не говорил, что ты поднялась до Айз Седай. Я думала, что Белая Башня отослала тебя домой. Когда твоя мать умерла. Или, возможно, из-за этих неурядиц в Башне, о которых мы слышали. Подумать только, Айз Седай ссорятся, как жены фермеров на рынке! Но как она может быть генералом или Стражем, если у нее нет меча? Правда, моя тетя Эвелль говорит, что меч – дело мужчин. Ведь никто не подковывает сам свою лошадь, если есть кузнец, и не мелет зерно, если на это есть мельник. – Это, без сомнения, была цитата из высказываний тетушки.