Он почувствовал, что с его плеч свалилась страшная тяжесть. Гавин испустил долгий облегчённый вздох. Только сейчас, когда Илэйн официально отпустила его, он осознал, насколько сильно он терзался своим отсутствием в Андоре. Теперь и это тоже ушло прочь.
Время сосредоточиться на Эгвейн. Он залез в карман, вытащил нож убийцы и, повернув к солнцу, принялся рассматривать красные камни. Он действительно обязан защитить Эгвейн. Положим, она отругала его, гневалась на него и прогнала прочь. Но если бы ему удалось сохранить ей жизнь - разве всё это не стоило бы этого наказания?
- Во имя могилы моей матери, - резко прозвучал голос сзади, - где вы взяли это?
Гавин обернулся. Женщины, которых он приметил ранее, стояли на дорожке прямо за его спиной. У возглавлявшей их Диманы волосы были тронуты сединой, а уголки глаз испещрены морщинками. Разве она не работала с Силой, которая, как предполагается, останавливает признаки старения?
Её сопровождало двое. Одна - пухлая молодая женщина с тёмными волосами, другая - крепкая, средних лет. Именно она только что с ним заговорила. У неё были широкие, казавшиеся невинными глаза. И ещё она казалась напуганной.
- Что такое, Марилле? - спросила Димана.
- Этот нож, - сказала Марилле, указывая на руку Гавина. - Марилле видела такой же раньше!
- Я видела такой же раньше, - поправила Димана. - Ты человек, а не вещь.
- Да, Димана. Тысяча извинений, Димана. Марилле… Я не допущу ошибки вновь, Димана.
Гавин поднял бровь. Что не так с этой женщиной?
- Простите её, милорд, - сказала Димана. - Марилле долгое время была дамани, и она с трудом привыкает.
- Ты шончанка? - сказал Гавин. - Ну конечно. Я должен был заметить акцент.
Марилле энергично кивнула. Бывшая дамани. Гавин похолодел. Эту женщину учили убивать с помощью Силы. Третья женщина хранила молчание, наблюдая с любопытством. В ней признаков раболепия и близко не было.
- Мы должны идти, - заявила Димана. - Для неё не больно-то хорошо видеть то, что напоминает о Шончан. Пойдём, Марилле. Я полагаю, это просто трофей, который лорд Траканд взял в битве.
- Нет, постойте, - сказал Гавин, поднимая руку, - ты узнаёшь этот клинок?
Марилле посмотрела на Диману, словно спрашивая дозволения ответить. Женщина из Родни вымученно кивнула.
- Это Кровавый Нож, милорд, - сказала Марилле. - Вы не могли добыть его в бою, потому что никто не может победить Кровавых Ножей. Они непобедимы. Они погибают, только если их собственная кровь обернётся против них.
Гавин нахмурился. Что это за бессмыслица?
- Так это что, шончанское оружие?
- Да, мой господин, - сказала Мирелле, - его носят Кровавые Ножи.
- Я думал, ты сказала, что это и есть Кровавый Нож.
- Так и есть, но так называют и тех, кто ими вооружён. Они таятся в ночи, направляемые волей Императрицы - да живёт она вечно - дабы повергать её врагов от её имени и умереть во славу её.
Марилле опустила глаза ниже.
- Марилле слишком много болтает. Она просит прощения.
- Я прошу прощения, - сказала Димана с ноткой раздражения в голосе.
- Я прошу прощения, - повторила Марилле.
- Итак, эти … Кровавые Ножи, - продолжил Гавин, - они шончанские убийцы? - Холод пробрал его до костей. Шончан ведь могли отправить на верную смерть солдат, чтобы те убивали Айз Седай? Да. Это разумное предположение. Убийца не Отрёкшийся.
- Да, милорд, - подтвердила Марилле, - я видела один из таких ножей, висевший в комнате моей хозяйки; он принадлежал её брату, который владел им с честью, пока его кровь не обернулась против него.
- Ты имеешь в виду, его семья?
- Нет, его кровь, - Марилле ещё сильнее съёжилась.
- Расскажи мне об этом, - требовательно сказал Гавин.
- Таящиеся в ночи, направляемые волей Императрицы - да живёт она вечно - дабы повергать её врагов от её имени и умереть во…
- Да, да, - перебил Гавин, - ты об этом уже говорила. Какие способы они используют? Как им удаётся так хорошо маскироваться? Что тебе известно о том, как они нападают?
После каждого вопроса Марилле всё больше съёживалась и начала хныкать.
- Лорд Траканд! - вступилась Димана. - Держите себя в руках!
- Марилле очень многого не знает, - пролепетала дамани. - Марилле просит прощения. Пожалуйста, накажите её, за то, что она не слушала лучше.
Гавин отступился. Шончан относились к своим дамани хуже, чем к животным. Марилле не рассказывали о том, на что способны эти Кровавые Ножи.
- Где вы взяли эту дамани? - спросил Гавин. - Есть здесь какие-нибудь пленные шончанские солдаты? Мне нужно поговорить с кем-нибудь из них, предпочтительнее с офицером.
Димана скривила губы.
- Их взяли в плен в Алтаре, и нам прислали только дамани.
- Димана, - вмешалась в разговор другая женщина. У неё не было шончанского акцента. - А что если сул'дам? Кайси, она из Низкородных.
Димана нахмурилась.
- Кайси… ненадёжна.
- Пожалуйста, - вымолвил Гавин, - это вопрос жизни и смерти.
- Понятно, - сказала Димана. - Подождите здесь. Я вернусь с нею.
Она забрала своих подопечных во дворец, оставив Гавина в тревожном ожидании. Несколько минут спустя Димана возвратилась в сопровождении высокой женщины, одетой в бледно-серое платье без пояса и какой бы то ни было вышивки. Её длинные тёмные волосы были уложены в косу, и она, казалось, целенаправленно держалась ровно в одном шаге позади Диманы. Похоже, это беспокоило сопровождавшую и пытавшуюся за ней приглядывать женщину из Родни.
Они подошли к Гавину, и бывшая сул'дам, что было совершенно невероятно, опустилась на колени и распростёрлась перед ним, коснувшись лбом земли. Её поклон был преисполнен такого изящества, что у Гавина сложилось подспудное ощущение, что над ним насмехаются.
- Лорд Траканд, - объявила Димана, - это - Кайси. Или, по крайней мере, она настаивает, чтобы её сейчас так называли.
- Кайси - хорошая служанка, - невозмутимо произнесла женщина.
- Встань, - сказал Гавин. - Что ты делаешь?
- Кайси было сказано, что вы брат королевы; вы - Высокородный этого королевства, а я смиренная дамани.
- Дамани? Ты же сул'дам.
- Больше нет, - ответила женщина. - На меня нужно надеть ошейник, великий лорд. Вы проследите, чтобы это было сделано? Кайси опасна.
Димана кивнула в сторону, показывая, что им нужно переговорить с глазу на глаз. Гавин отошёл с ней чуть подальше вдоль Розовой Межи, оставив распростёртую Кайси на месте.