— Беджу! — воскликнул Оби-Ван. — Неужели он способен отравить собственную мать?

— Может быть, — ответил Куай-Гон. — Но я не думаю. Мне кажется, под его злостью кроется искренняя привязанность к ней.

— Не уверен, — пробормотал Оби-Ван. Он был не слишком высокого мнения о принце.

— А может быть, это человек, который хочет, чтобы королевская династия не прерывалась, — продолжал Куай-Гон. — Например, Джиба. Или человек, чьи мотивы не настолько очевидны. Будь начеку, падаван. Надо раздобыть доказательства. Когда в химической лаборатории тебе выдадут результаты анализа, ты, может быть, сумеешь вычислить злоумышленника. Если не ошибаюсь, ты говорил, что ужин ей приносит Джоно?

— Это не он, — уверенно ответил Оби-Ван. — Он всего лишь забирает поднос с кухни и относит его королеве.

— Слишком уж ты доверяешь своему новому другу, — безучастно заметил КуайГон. — Но иногда ответ лежит там, где не ожидаешь.

— Я в нем уверен, — возразил Оби-Ван. Подозрения Куай-Гона задели его.

Учитель оставил Оби-Вана во дворце наблюдать за событиями. Почему же он не доверяет его суждению?

— В первую очередь нужно предупредить королеву, — продолжал Куай-Гон. — Другого выхода нет. Она должна принимать пищу только от людей, которым доверяет. А еще лучше — пусть готовит ее сама.

— Вы скоро вернетесь? — Оби-Ван надеялся, что учитель ответит «да».

— Через несколько дней. Раны мешают мне отправиться в путь.

— Но вы же сказали, что выздоравливаете! — запротестовал Оби-Ван.

— Но горцы-то этого не знают. Элана не будет довольна, когда узнает, что ее целительство протекает слишком медленно. Она гордится своим искусством.

— Элана — целительница? — переспросил Оби-Ван. Ему в голову пришла неожиданная мысль. — Но это значит, что она неплохо разбирается в ядах.

Голос Куай-Гона стал суровым.

— Странный логический скачок, падаван. Ты хочешь сказать, что в болезни королевы повинна Элана? Но она ни разу не была в Галу.

— Откуда нам знать? — возразил Оби-Ван. — Вы сказали, что, когда встретились с ней, она была переодета. Что, если она знает о том, что является наследницей престола? Вы же сами спрашивали меня, кто выиграет от смерти королевы. Кто же еще, если не Элана?

— До моего прихода она не знала, что является наследницей, — коротко ответил Куай-Гон.

— Может быть, она притворяется, — упрямо возражал Оби-Ван. Если Куай-Гон может обвинять Джоно, почему в паутину подозрений не может попасть и Элана?

— Сосредоточься на дворце, — посоветовал Куай-Гон. Оби-Ван уловил в его голосе неодобрение. — А Эланой займусь я.

Связь прервалась. Оби-Ван сунул переговорное устройство обратно в карман.

Этот разговор разочаровал его. Временами ему казалось, что они с Куай-Гоном никогда не достигнут духовного единства, которое венчает самые крепкие взаимоотношения между мастером и учеником.

Очевидно, Куай-Гон не сумел убедить Элану в том, что она — наследница короны. Тогда почему он теряет время среди горского народа?

Оби-Ван побрел по тропе обратно к огороду. Завернув за угол, он нос к носу столкнулся с Джоно.

— Оби-Ван! Вот ты где! — воскликнул Джоно. — Я оставил для тебя поднос в твоей комнате. Сегодня утром у нас свежие ягоды джуна. Очень сладкие.

Оби-Ван кивнул и направился к дворцу. Джоно был совсем недалеко от тропического уголка. Слышал ли он разговор Оби-Вана с учителем? Может быть, Джоно все-таки шпионит за ним для Джибы и Беджу?

ГЛАВА 10

Оби-Ван догадывался, что королеве каждый день подсыпают яд в вечернюю трапезу, но не знал этого наверняка. Ему неоткуда было узнать, сколько времени действует отрава. А рисковать жизнью королевы он не имел права.

Он поспешил в королевские покои. Королева в утреннем халате сидела в будуаре. Под глазами у нее темнели синие круги, длинные волосы рассыпались по плечам тусклыми прядями. На столе стоял завтрак — чай, фрукты и белковое пирожное. Королева дрожащей рукой поднесла к губам чашку…

— Нет! — вскричал Оби-Ван, ринулся к королеве и выбил чашку у нее из рук.

Она выпала и разбилась о каменный пол.

Королева медленно обернулась к нему.

— Эта чашка входила в сервиз, который был подарен мне к свадьбе, — тихо произнесла она.

— Королева Веда, мне кажется, что ваш чай отравлен, — выпалил Оби-Ван.

Королеве, казалось, было нелегко повернуть голову. Она устремила на юношу полные боли глаза.

— Что ты сказал?

— Я не знаю, кто это делает, — в отчаянии заявил Оби-Ван. — У меня пока что нет доказательств — но будут. И если моя догадка верна, вы не должны ни есть, ни пить ничего, что приготовлено для вас.

— Этого не может быть, — прошептала королева.

— Верно, этого никак не может быть, — подтвердил принц Беджу. Он размашистым шагом вошел в королевские покои, за ним по пятам спешил Джиба.

— Джедай лжет!

— Но зачем ему лгать, сын мой? — слабым голосом спросила Веда.

— Чтобы опозорить наш королевский род, — заявил принц Беджу. — Или по другой причине, не известной нам. Матушка, я им не доверяю! Ни тому, ни другому!

— А где другой джедай? — вкрадчиво поинтересовался Джиба. — Я снова и снова хочу увидеть его, но каждый раз слышу, что он или отдыхает, или ушел гулять. Я этому не верю! Вот вам пример того, как лжет этот мальчишка. Так почему бы ему не солгать еще раз?

— Вы сразу же кидаетесь обвинять меня. Странно, почему вам не приходит в голову проверить — вдруг я говорю правду? — указал Оби-Ван. — Почему вы не хотите хотя бы на секунду допустить, что я прав? Смотрите сами — королева слабеет день ото дня. Разве вас не тревожит ее здоровье?

Принц обернулся к матери. Его рассерженный взгляд на мгновение затрепетал, он робко шагнул к ней. Но потом взял себя в руки и опять набросился на ОбиВана.

— Болезнь моей матери — не твоя забота. И ей не станет легче, если ты будешь распространять лживые выдумки. Это только огорчает ее! Может быть, в этом отравлении, о котором ты твердишь, замешан Куай-Гон Джинн. Джиба прав.

Странно, что мы его не видим. Он согласился принять наши правила, а потом нарушил свое обещание. Он способен на все!

— Куай-Гон уехал в горы, чтобы попытаться убедить Элану и ее горцев принять участие в выборах, — сказал Оби-Ван. Это было правдой только наполовину, но, по крайней мере, хоть и с натяжкой, объясняло, куда исчез Куай-Гон.

Мальчик не мог выдать тайну королевы.

— Какая чушь! — презрительно фыркнул принц Беджу. — Разве голоса горцев могут повлиять на исход выборов? Кому какая разница, что думают эти отщепенцы? Ты опять лжешь.