— Просто сотворить чудо, — смущенно повторил святой Сильвестр. — Дорогой мой дружок, с чудесами все далеко не так просто, как тебе кажется. Никто из нас не может сотворить чудо, если ему не дано на то указания свыше. Так что сперва я должен подать запрос в высшие инстанции. Прежде чем я получу ответ, может пройти много времени. Если вообще получу ответ…
— Сколько времени? — спросил Мориц.
— Месяцы, годы, а то и десятки лет.
— Безобразие, — каркнул Якоб. — Такой ерунды нам не нужно. Нам чудо нужно сейчас, сию минуту.
У святого Сильвестра снова сделался этот странный, далекий от всего земного взгляд.
Чудеса, — благоговейно заговорил он, — не нарушают порядка в мире. Чудеса — это не колдовство. Они происходят в соответствии с высшим порядком, который непостижим для ограниченного земного разумения…
— Так-то оно так, — вмешался Якоб, — но мы же имеем дело с колдовством, вот в чем беда. И времени у нас в обрез.
— Да-да… — святой Сильвестр снова не сразу вернулся из высших сфер философии к земной жизни. — По правде говоря, я вас понимаю, мои маленькие друзья. Но боюсь, я не слишком многое могу тут сделать. Я далеко не уверен, что мне вообще позволительно принимать решения. Но раз уж я здесь, то в порядке исключения… Может быть, все-таки есть выход…
Мориц подтолкнул ворона в бок и шепнул:
— Ага, понял? Он нам поможет!
Но Якоб ответил скептически: — Поживем — увидим.
— Если я вас правильно понял, — снова заговорил святой Сильвестр, — одного-единственного звука колокольного новогоднего звона достаточно, чтобы уничтожить обратное действие дьяволшебстворов… — он запнулся.
Катастрофанархисториязвандалкогорючего кунштюк-пунша, — без запинки промяукал Мориц.
— Вот-вот. Чтобы разрушить обратное действие этого напитка, правильно?
— Именно так они говорили, — подтвердил кот. Ворон кивнул.
— И вы полагаете, этого будет достаточно, чтобы предотвратить страшное злодеяние?
— Конечно, — сказал Якоб. — Но только, если эта чертова парочка ничего не пронюхает. Они ведь будут выкрикивать всякие добрые пожелания, чтобы натворить бед. А получатся как раз добрые дела.
— Так-так-так… — святой Сильвестр задумался. — Один-единственный звук из моего новогоднего колокольного концерта я, конечно, могу вам подарить. Будем надеяться, никто не заметит его отсутствия.
— Конечно, никто не заметит, монсиньор, — с жаром вскричал Мориц. — Одна нота в концерте ничего не значит, это известно любому певцу!
— А нельзя ли нам получить побольше нот? — спросил Якоб. — Просто на всякий случай, понимаете? Чтобы не вышло осечки.
— Это исключено, — строго ответил святой Сильвестр. — Даже один звук имеет значение, ибо мировой порядок…
— Ясно, ясно, — поспешно перебил ворон. — Я же только спросил… Но как же все это будет, ваше высокородие? Если вы сейчас разочек позвоните в колокол, то злодеи-то ведь услышат и сразу смекнут что к чему.
— Сейчас? — и снова у святого Сильвестра появилось отсутствующее выражение. — Звонить сейчас? Но это же совершенно не имеет смысла. Ведь это не будет новогодний звон. Новогодний звон начнется ровно в полночь. Таков порядок, ибо начало и конец…
— Вот именно! — с мрачным видом перебил ворон. — Кругом порядок! А в полночь поздно будет! Поздно! И всем крышка!
Мориц сделал ему знак замолчать. Взгляд святого Сильвестра, похоже, снова блуждал где-то в далеких краях. Сам же он вдруг сделался как бы выше ростом и всем своим видом внушал почтение.
— В вечности, — заговорил он, — мы живем по ту сторону пространства и времени. В вечности нет ни прошлого, ни будущего. Там следствие не обязательно идет после причины — они составляют вечно разделяющееся целое. И потому я уже сейчас могу подарить вам звук колокола, хотя прозвучит он позже — в полночь. Действие этого звука будет предшествовать его причине. Таково свойство многих даров вечности.
Кот и ворон переглянулись. Ни тот, ни другой не поняли, о чем говорил святой Сильвестр. А он любовно погладил рукой край самого большого колокола… И вдруг в руке у него оказался кусочек прозрачного льда. Он осторожно взял его двумя пальцами и показал Морицу и Якобу, те осмотрели льдинку с обеих сторон. В ледяном кристалле сверкал и переливался яркий огонек, светившийся светом неземной красоты. В то же время он был в точности похож на музыкальную ноту, как ее изображают на письме.
— Вот, — сказал святой Сильвестр. — Возьмите и скорей отнесите туда. Незаметно опустите ее в чашу с адо… как там дальше? С этим пуншем. Но смотрите, не выроните ее на пол и не потеряйте. Она у вас одна, второй я вам не смогу подарить.
Якоб осторожно зажал льдинку в клюве и промычал что-то вроде «угу» — говорить-то он не мог. Зато он несколько раз поклонился.
Мориц изящно шаркнул задней лапой и промяукал:
— Покорнейше благодарим, монсиньор. Мы оправдаем ваше доверие. Но не могли бывы дать нам еще один, последний совет? Как нам сделать так, чтобы не опоздать?
Святой Сильвестр вновь вернулся из своих далеких, очень далеких странствий — мысли его блуждали где-то в вечности.
— Что ты сказал, мой маленький друг? — спросил он, глядя на кота с улыбкой, какая бывает только на лицах святых. — О чем мы говорили?
— Простите, — пролепетал котишка, — я спросил об этом, потому что мне кажется, я вряд ли одолею этот долгий путь. Разве смогу я слезть отсюда? Да и бедняга Якоб совсем выбился из сил.
— Ах, вот оно что! Вот оно что… Ну, что ж, по-моему, все очень просто. Вы полетите со скоростью звука колокола. Путешествие займет одну-две секунды, вы вовремя прибудете на место. Но держитесь друг за дружку покрепче. А теперь мы с вами простимся. Мне было очень приятно познакомиться со столь храбрыми и честными созданиями Божьими. Я расскажу про вас там, наверху. — И он поднял руку и благословил кота и ворона.
А потом Мориц и Якоб крепко ухватились друг за дружку и со скоростью звука полетели по ночному небу. Спустя секунду они к своему удивлению очутились в кошачьей каморке на вилле «Ночной кошмар». Окно стояло раскрытым, и можно было подумать, что они никуда из комнатки не улетали.
Но сном все происшедшее не было — свидетельством тому была льдинка с прекрасным огоньком, которую Якоб Карр держал в клюве.
Жизнь черных магов чрезвычайно утомительна и беспокойна. А все потому, что они должны постоянно очень внимательно следить за всеми живыми существами, да и за неживыми предметами, которые отданы в их власть. В сущности, колдуны ни на секунду не могут позволить себе расслабиться — ведь их могущество основано только на принуждении. Ни одно живое существо и даже вещь не согласились бы служить им по доброй воле. Вот и приходится им постоянно держать все вокруг в рабской покорности. Делают это колдуны с помощью магического излучения. Если бы излучение хоть на минуту прекратилось, против них тотчас же поднялся бы мятеж.