Не мешкая, Найнив опустилась на колени перед маленькой кирпичной печкой с жестяной трубой, открыла железную дверцу и занялась ценностями.
Перекрученное каменное кольцо очень скоро улеглось в поясной кошель, рядом с тяжелой печаткой Лана и ее собственным золотым кольцом Великого Змея. Небольшой позолоченный ларчик с драгоценностями — подарком Аматеры отправился в кожаную торбу вместе с мешочками трав, добытыми в Мардецине у Ронде Макуры, заодно с маленькими ступкой и пестиком. Найнив, не развязывая мешочки, ощупала их содержимое сквозь замшу, напоминая себе, где что лежит от травы-здоровика до того жуткого корня вилочника. Туда же, в торбу, попали и векселя, и три кошелька из шести — ни один не был таким толстым, как раньше: ведь надо было платить за дорогу зверинца до Гэалдана. Сотня причитающихся ему марок Люка, может, и не интересует, но свои траты он требовал возместить сполна — тут хозяин зверинца не колебался. Письмо, подательница которого именем Престола Амерлин получала полномочия делать, что ей угодно, составило компанию кольцам. До Самары доходили не более чем туманные слухи о каких-то неладах в Тар Валоне, поэтому, вероятно, и письму найдется какое-нибудь применение, пусть даже подписано оно Суан Санчей. Шкатулочку темного дерева Найнив оставила на месте, возле трех других кошелей и грубого джутового мешка, в котором хранился ай'дам, — последнего она определенно не желала касаться. К этим же вещам Найнив отложила и серебряную стрелу, что той ночью, после злополучной стычки с Могидин, нашла Илэйн.
Некоторое время Найнив хмуро взирала на стрелу, размышляя о Могидин. Самое лучшее — сделать все возможное, лишь бы избежать встречи с ней. Но ведь было! Однажды я ее уже победила! А во второй раз оказалась подвешенной, точно колбаска в кухне. Если б не Бергитте… Она сделала свой выбор. Она сама так сказала, и это правда. Я и еще раз могла бы ее одолеть. Могла бы. Но если оплошаю… Если она оплошает…
Найнив старалась не коснуться невзначай замшевого мешочка, запихнутого в самую глубину печки. Девушка осознавала свое нежелание, однако мерзостное чувство, пробуждаемое этим мешочком, мало отличалось от воспоминаний, вызванных мыслью вновь потерпеть поражение от Могидин. Глубоко вздохнув, Найнив осторожно потянулась за мешочком, вытащила за завязки и поняла, что ошибалась. Зло будто окатило ее руку, дохнув ужасом сильнее прежнего, будто Темный и в самом деле пытался пробиться сквозь запирающую его узилище печать из квейндияра. Лучше весь день раздумывать о поражении от Могидин: мысль и реальность разделяет пропасть в целый мир. Должно быть, разыгралось воображение — в Танчико Найнив не испытывала подобного ощущения, — но ей захотелось, чтоб Илэйн взяла и этот мешочек. Или неплохо бы вообще его тут бросить.
Хватит дурью маяться! — твердо сказала себе Найнив. Печать удерживает запертым узилище Темного. А ты просто позволила своим фантазиям невесть куда забрести! Но все же, держа мешочек, словно недельной давности дохлую крысу, она кинула его на приготовленное Люка красное платье, завернула и надежно перевязала — несколько поспешнее, чем требовалось. На добротный серый дорожный плащ была положена одежда, которую Найнив решила взять с собой. В эту кучу и полетел шелковый сверток. Несколько дюймов расстояния — и ощущение холодной мрачности исчезло, но Найнив по-прежнему хотелось вымыть руку. Если б только она не знала, что тот диск там. Нет, она и в самом деле сдурела. Илэйн посмеялась бы над ней, и Бергитте тоже. И были бы правы.
По правде говоря, наряды, что Найнив хотела взять с собой, сложились в два узла, и она жалела о каждой ниточке, которую вынуждена бросить. Ей даже жаль было синего шелкового платья с низким вырезом. Нельзя сказать, чтобы ей так уж хотелось вновь надеть нечто подобное то красное платье она и трогать не собирается, пока в Салидаре не вручит пакет целым и невредимым Айз Седай. Но Найнив не удержалась и прикинула в уме стоимость одежды, лошадей и фургонов, брошенных на пути из Танчико. А еще карета и бочки с красками. Даже Илэйн поморщилась бы, если б хоть раз о том задумалась. Видимо, эта юная особа полагает, что, когда бы она ни полезла в свой кошель, там будут монеты.
Найнив еще увязывала второй узел, когда вернулась Илэйн. Девушка молча переоделась в синее шелковое платье. Молча, разве что тихо буркнула что-то, когда пришлось завести руки за спину, чтобы застегнуть пуговицы. Найнив бы помогла, если б ее попросили, но поскольку Илэйн ни о чем просить не стала, то она, пока подруга переодевалась, все высматривала у нее синяки. Найнив показалось, что она слышала крик — всего за несколько минут до того, как Илэйн появилась в фургоне. А коли у них с Бергитте и вправду дело до кулаков дошло… Найнив не была уверена, рада ли, что не обнаружила ни одного синяка. На речном суденышке теснота, пожалуй, такая же, как и в фургоне, и наверняка там будет куда менее приятно, если две женщины вот-вот друг дружке в горло вцепиться готовы… Но тогда, может, и к лучшему, если они немного пару выпустили — у обеих жуткий характер.
Илэйн, ни слова не говоря, собирала свои пожитки, даже не ответила на заданный весьма любезным тоном вопрос, куда это она так поскакала, точно на плевельную колючку уселась. Ответом Найнив послужили только вздернутый подбородок да ледяной взгляд, будто девчонка впрямь подумала, что уже заняла матушкин трон.
Иногда Илэйн бывала еще молчаливей, причем молчание ее оказывалось красноречивее слов. Обнаружив три отложенных кошеля, девушка помедлила, но взяла их, и температура в фургоне ощутимо понизилась, хотя эти кошели были лишь ее долей. Найнив уже устала от ворчливых упреков, что она, мол, скупа и прижимиста. А какой ей быть? Не может же она просто смотреть, как монеты утекают неизвестно куда! Понятно ведь, что больше денег от этого не станет. Когда же Илэйн сообразила, что кольца нет, а темная шкатулочка лежит на месте…
Илэйн взвесила шкатулочку на ладони, открыла крышку. Задумчиво пожевала губами, рассматривая содержимое — два других тер'ангриала, которые они несли с собой от самого Тира. Маленький железный диск с выгравированной на обеих сторонах закручивающейся спиралью и узкая пластинка пяти дюймов длиной, с виду будто из янтаря, однако тверже стали. На пластинке каким-то образом была вырезана спящая женщина. И тот, и другой можно применить для проникновения в Тел'аран'риод, хотя это не так просто, как с кольцом, и требовали они несколько иного обращения: чтобы воспользоваться этими тер'ангриалами, необходимо направить поток Духа, единственную из пяти Стихий, которую возможно направить во сне. Найнив просто показалось правильным оставить эти тер'ангриалы Илэйн, раз себе она взяла кольцо. С резким щелчком закрыв шкатулочку, Илэйн посмотрела на Найнив без всякого выражения, потом засунула шкатулочку, вместе с серебряной стрелой, в один из своих узлов. Молчание ее было просто-напросто зловещим.
Узлов у Илэйн тоже оказалось два, но у нее они были больше. Девушка ничего не оставила, кроме расшитых блестками курточек и штанов. Найнив удержалась и не высказала вслух предположение, будто девушка их не заметила, — наверняка она упустила их из виду, и немудрено, вон как дуется, будто сама-то знает, как мир и согласие поддерживать. Посему Найнив лишь фыркнула да тем и ограничилась, когда Илэйн подчеркнутым жестом присовокупила к своим пожиткам ай'дам. Впрочем, судя по брошенному Илэйн в ответ взгляду, можно было подумать, что в нем она выразила все свои возражения в полном объеме. Ко времени, когда Найнив с Илэйн вышли из фургона, царящее вокруг них безмолвие можно было откалывать по кусочкам и осколками охлаждать вино.