Послышался размеренный стук копыт — приближался рослый, закованный в сверкающие доспехи всадник, на белоснежном плаще — знак солнечной вспышки, темно-красный пастуший посох и четыре золотых банта. Илэйн пригнула голову, предпочитая не встречаться взглядом с Джайхимом Карридином, хотя тот и не знал ее в лицо. Копыта процокали дальше.
Эгинин тоже опустила глаза, а вот Найнив проводила Инквизитора Руки Света неприязненным взглядом.
— Этого человека что-то тревожит, — пробормотала она. — Надеюсь, ему неизвестно…
— Панарха убили! — раздался истошный крик с площади. — Леди Аматера мертва! Убили Панарха!
Все ведущие ко дворцу улицы были перекрыты восседавшими на конях Белоплащниками, и трудно было определить, кто кричит и откуда.
Илэйн бросила взгляд назад, на улицу, по которой только что проехала телега, и ей отчаянно захотелось, чтобы стражники опросили и пропустили Домона как можно скорее. У первого поворота уже начала собираться толпа. Люди что-то кричали, указывая в сторону дворца. Похоже, Том и Джуилин справились со своей задачей — за ночь распустили слухи и взбудоражили народ. Только вот не началась бы буча раньше времени, прежде чем они попадут во дворец. Если сейчас толпа сомнет караул… Чтобы унять дрожь, девушка вцепилась в сиденье. О Свет! Снаружи разъяренная толпа, а внутри Черные Айя, возможно, с Могидин в придачу! От страха у Илэйн даже, в горле запершило. Найнив и Эгинин тоже следили за бурлящей толпой, но их она, кажется, ничуть не тревожила.
Нельзя быть такой трусихой, я не должна трусить и не буду.
Телега, громыхая, двинулась дальше. Илэйн облегченно вздохнула и, услышав двойное эхо, не сразу сообразила, что так же вздохнули и ее спутницы.
Возле не слишком широких — только-только телеге проехать — задних ворот Домона остановил новый караул — воины в остроконечных шлемах, с чеканным золоченым изображением дерева на стальных кирасах. Солдаты Панаршего Легиона оказались не столь назойливыми и придирчивыми, как Белоплащники. Илэйн показалось, будто она заметила, как в руке начальника стражи скрылся маленький кошелек, и тут же телега со скрипом Покатила по вымощенному булыжником двору кухни. Пропустили и Домона, но все его матросы остались снаружи.
Как только телега остановилась, Илэйн спрыгнула вниз и невольно поморщилась — камни, которыми был вымощен двор, оказались слишком уж твердыми и шероховатыми. Ну кто бы мог подумать, что ходить босиком так трудно, а тоненькая подошва туфельки может значить так много? Эгинин осталась на телеге, чтобы подавать вниз корзины, почти доверху наполненные слегка увядшими за время пути из Салдэйи длинными белыми перцами. Первой взвалила на плечи корзину Найнив. Когда и Илэйн подставила спину, к телеге подошел Домон и, делая вид, что проверяет свой груз, заговорил вполголоса:
— Похоже, между Белоплащниками и Панарщим Легионом свара, дело чуть не до драки доходит. Этот лейтенант, — перебирая перцы, Байл кивком указал на начальника караула, — говорит, что Легион мог бы и своими силами обеспечить безопасность Панарха, но большую часть воинов почему-то отослали на внешние форты. Джайхим Карридин вхож к Аматере, а Лорд-Капитан Легиона — нет. К тому же Легион ропщет из-за того, что внутренняя охрана дворца доверена Гражданской Страже. Кто-то, похоже, добивается, чтобы все охранники Панарха следили только друг за другом и ни за кем больше.
— Хорошая новость, — не глядя на него, буркнула Найнив. — Я всегда говорила, что даже из пустой болтовни мужчин можно порой извлечь пользу.
— Ладно, — с кислым видом проворчал Домон, — сейчас я проведу вас внутрь, а сам вернусь да пригляжу за своими ребятами. — Сейчас все матросы со всех находившихся в порту кораблей Домона собрались у стен дворца.
Взвалив на спину корзину, Илэйн тяжело поплелась следом за своими спутницами, при каждом шаге с трудом подавляя стон. Наконец Байл привел их в вымощенное красновато-коричневыми плитками помещение, где стоял ароматный запах приправ, соусов и жаркого.
— Прибыли ледяные перцы, — объявил Домон. — Ледяные перцы, подарок Панарху от достойного судовладельца и горожанина Байла Домона.
— Еще ледяных перцев привезли? — переспросила дородная темноволосая женщина в белом переднике и неизменной тарабонской вуали, не отрывая глаз от серебряного подноса, на который — среди посуды из золотистого фарфора Морского Народа — она как раз сейчас укладывала искусно свернутую белоснежную салфетку.
На кухне находилось никак не меньше дюжины женщин в таких же белых фартуках, не говоря уже о двух пареньках, поворачивавших на вертелах жаркое, с которого капал жир, но то, что распоряжается здесь именно эта особа, было видно с первого взгляда.
— Что же, кажется, в прошлый раз они ей понравились. Несите в кладовку. Вон туда. — Она махнула рукой в сторону одной из дверей в дальнем конце кухни. — Сами отнесите, мне некогда вами заниматься.
Потупившись, Илэйн последовала за Найнив и Эгинин, и тут девушку прошиб пот, причем вовсе не из-за пышущих жаром очагов. Около одного из широких разделочных столов стояла худощавая женщина в зеленом шелковом платье явно не тарабонского покроя и почесывала за ушами тощую серую кошку, жадно лакавшую сметану из фарфорового блюдечка. Внешность ее точно соответствовала описанию Мариллин Гемалфин, бывшей Коричневой сестры, перешедшей в ряды Черных Айя, а кошка была лишним подтверждением того, что это именно она. Оторвись Гемалфин от кошки и взгляни хоть краем глаза на трех служанок с корзинами, она непременно ощутила бы их способность направлять Силу — на таком расстоянии это можно определить безошибочно. Когда, пройдя мимо, Илэйн толкнула бедром дверь и скрылась в кладовой, пот уже капал у нее с кончика носа.
— Видела ты ее? — тихонько спросила девушка, опуская на пол тяжелую корзину.
Тусклый свет проникал в кладовую из кухни сквозь отверстия, прорезанные в оштукатуренной стене под самым потолком. Вся комната была заставлена рядами высоких стеллажей, забитых мешками, коробами с пряностями и сетками с овощами. На полу стояли бочонки, жбаны и баклаги с напитками. Дополняли эту картину изобилия не менее дюжины освежеванных барашков и пара дюжин гусиных тушек. Судя по примерному плану, который набросали Джуилин с Томом, это была самая маленькая кладовка во всем дворце.
— Как это гадко, — возмутилась Илэйн. — В городе голод, а у них здесь снеди…
— Уймись до поры, — резким шепотом оборвала ее Найнив. Она уже открыла принесенную корзину и снимала свое крестьянское платье, а Эгинин и вовсе успела раздеться до сорочки. — Да, я ее видела. А ты, ежели хочешь, чтобы она заглянула сюда и увидела тебя, можешь болтать дальше.
Илэйн фыркнула, но возражать не стала, хотя была уверена, что никакого шуму от нее нет. Поспешно стянув платье, она высыпала из корзины перцы и достала спрятанное под ними белое с зеленым поясом платье из тонкой шерстяной пряжи с вышитым на левой стороне груди изображением зеленого раскидистого дерева поверх контура трилистника.
Вместо перепачканной вуали девушка нацепила новую, чистую, из тонкого, почти как шелк, льняного полотна. Приятнее всего было снова обуться в мягкие белые туфли — хоть Илэйн и пришлось пройти босиком только от телеги до кухни, ноги у нее горели.