Тот вздрогнул, услышав свое имя, будто спал. Но он, по крайней мере, в отличие от Флинна и Наришмы, не таращился во все глаза по сторонам. Те смотрели главным образом на женщин. В книгах рассказывалось о пленительной красоте и грации женщин Морского Народа, и, насколько видел Ранд, это соответствовало действительности. Они двигались грациозно, почти танцуя и плавно покачиваясь при ходьбе, но он привел сюда мужчин не для того, чтобы строить глазки.
– Очнитесь! – строго сказал он им.
Наришма залился краской и резко выпрямился, прижав кулак к груди. Флинн отсалютовал, но оба, казалось, очнулись. По какой-то причине Мин взглянула на Ранда снизу вверх с еле заметной кривой улыбкой.
Харине кивнула в сторону каюты – с легким нетерпением. От стоявших вокруг членов экипажа отделился мужчина в мешковатых зеленых шелковых штанах. За пояс у него были засунуты меч с рукояткой из резной кости и кинжал. Мужчина был почти совсем сед, и в каждом ухе у него висело по пять небольших толстых колец. Харине еще более нетерпеливо махнула рукой, явно приказывая седому удалиться.
– Как будет угодно, Ранд ал’Тор, – сказала она.
– И конечно, – добавил Ранд будто в раздумье, – мне нужны Мерана и Рафела.
Он не мог объяснить, почему назвал Рафелу, может потому, что пухлая тайренка была единственной не Зеленой сестрой, не считая Мераны, но, к его удивлению, Мерана одобрительно улыбнулась. Остальные – и Бера, и Фаэлдрин, и Аланна – лишь кивнули.
Харине же явно была не в восторге. Она не сумела сдержаться и поджала губы.
– Как будет угодно, – промолвила она совсем не таким довольным тоном, как раньше.
Оказавшись внутри расположенной на корме каюты, где все, кроме нескольких стянутых латунными скобами сундуков, намертво крепилось к палубе или к переборкам, Ранд удивился, почему эта женщина хотела привести его именно сюда. Вдобавок стоять здесь он мог только пригнувшись, даже там, где над головой не нависали потолочные балки – или как их там называют на кораблях? Он прочел несколько книг о кораблях, но ни в одной не встречал упоминания ни о чем подобном. Кресло, которое ему предложили, стояло в футе от узкого стола и тоже не сдвигалось с места, а когда Мин показала ему, как откинуть подлокотник в сторону, и он сел, колени уперлись в тыльную сторону столешницы. Здесь было всего восемь кресел. Харине уселась в дальнем конце, спиной к окнам с красными ставнями, Ищущая Ветер слева от нее, Госпожа Парусов справа, Товал – рядом. Дальше расположились Мерана и Рафела, а Мин слева от Ранда. Дашива, которому не досталось кресла, встал возле двери, ему даже не пришлось пригибаться, хотя потолочная балка почти касалась его головы. Молодая женщина в ярко-голубой рубашке, с одной тонкой серьгой в каждом ухе, принесла чай в чашках из толстого фаянса, очень черный и горький.
– Давайте побыстрее покончим с этим, – раздраженно произнес Ранд, как только женщина с подносом вышла. Он поставил чашку, сделав всего один глоток. Он не мог вытянуть ноги. С некоторых пор малейшее неудобство просто выводило его из себя. В его сознании тут же вспыхнули воспоминания о том, как он, согнувшись пополам, сидел в сундуке, и ему потребовалась вся сила воли, чтобы сдержаться. – Тирская Твердыня пала, и айильцы перевалили через Стену Дракона. Ваше Джендайское Пророчество исполнилось. Я – Корамур.
Харине улыбнулась поверх своей чашки – холодной улыбкой женщины, которую все происходящее отнюдь не забавляло.
– Может, и так, если Свету угодно, но...
– Это так, – резко сказал Ранд, не обращая внимания на предостерегающий взгляд Мераны. Она легонько пнула его под столом ногой. Он проигнорировал и это. С каждым мгновением стены каюты, казалось, надвигались все ближе. – Что вас смущает, Госпожа Волн? Может, вы не верите, что Айз Седай служат мне? Рафела, Мерана! – Ранд резко взмахнул рукой.
Он хотел, чтобы они лишь подошли к нему, показав, что слушаются его. Но они поставили чашки, грациозно поднялись, плавно заскользили по деревянному настилу и, оказавшись рядом... опустились на колени. Каждая обеими руками взяла его руку и прижалась губами к ее тыльной стороне, к тому месту, где поблескивала золотая голова спускающегося с предплечья Дракона. Ранд был так потрясен, что едва сумел скрыть это и не отвести взгляда от Харине. На ее лицо легла сумрачная тень.
– Айз Седай служат мне. И Морской Народ тоже будет служить мне. – Ранд знаком велел сестрам вернуться на свои места. Странно, но они выглядели так, будто это их удивило. – Именно так сказано в Джендайском Пророчестве. Морской Народ будет служить Корамуру. А я и есть Корамур.
– Да, но для этого нам необходимо заключить Сделку. – Последнее слово прозвучало явно подчеркнуто. – Джендайское Пророчество гласит, что вы приведете нас к славе и все моря мира будут принадлежать нам. Если мы будем служить вам, то и вы должны сделать кое-что для нас. Если я не оговорю как следует условия Сделки, Неста велит раздеть меня догола и подвесить за ноги на мачте, а потом созовет Первых Двенадцать клана Шодейн, чтобы они назвали имя новой Госпожи Волн.
По мере того как Харине говорила, на ее лице возникло и с каждым мгновением проступало все отчетливее выражение всепоглощающего ужаса, а черные глаза распахивались все шире и шире, будто она сама удивлялась своим словам. Ищущая Ветер испуганно посмотрела на нее, а Дерах и Тавал изо всех сил пытались скрыть изумление и страх, напряженно уставившись в стол.
И неожиданно Ранд все понял. Та’верен. Ему уже приходилось сталкиваться с этим. Иногда совершенно неожиданно случалось то, чего меньше всего можно было ожидать, и только потому, что он находился рядом, но он никогда не знал, когда именно это произойдет. Устроив ноги поудобнее, он перегнулся через стол:
– Ата’ан Миэйр будут служить мне, Харине. Так предначертано.
– Да, мы будем служить вам, но... – Харине привстала в кресле, разлив свой чай. – Что вы делаете со мной, Айз Седай? – закричала она, дрожа. – Так не заключают сделки!
– Мы ничего не делаем, – холодно ответила Мерана. И заставила себя, не поморщившись, отпить глоток чая.
– Вы находитесь в присутствии Дракона Возрожденного, – добавила Рафела. – Корамура, как ваше пророчество называет его, которому вы должны служить. Вы сказали, что говорите от имени Госпожи Кораблей. Означает ли это, что сказанное вами относится ко всем Ата’ан Миэйр?
– Да, – хрипло прошептала Харине, откинувшись на спинку кресла. – То, что я скажу, свяжет обязательствами все корабли. Никакая Госпожа Кораблей не уклонится от исполнения обещанного.
Для человека, принадлежащего к Морскому Народу, казалось совершенно немыслимым высказываться так прямо, без уверток, и все же, глядя в лицо Ранду, Харине говорила.
Он с улыбкой посмотрел на Мин, желая убедиться, что она понимает весь смысл происходящего. Наконец-то люди станут приходить к нему, не сражаясь за каждый шаг и не раскалываясь на группы, как произошло с айильцами. Может, Мин подумала, что ему нужна ее помощь, чтобы завершить рассмотрение вопроса, а может, то, что она сделала, тоже было проявлением того, что он та’верен. Она наклонилась к Госпоже Волн: