– Ты что-нибудь видела, Мин? – спросил Ранд.

Перрин вздрогнул и бросил предостерегающий взгляд на Сулин и Нандеру, но Мин лишь мягко рассмеялась. Сейчас, когда она сидела, прислонившись к коленям Ранда, девушка, может быть впервые с тех пор, как Перрин нашел ее у колодцев, выглядела как та Мин, которую он знал прежде.

– Перрин, им известно обо мне. Хранительницам Мудрости, Девам, – может быть, всем. И их это не волнует. – У Мин был дар, который она скрывала. Как он скрывал все, что касалось волков. Иногда она видела вокруг людей образы и ауру и иногда – но далеко не всегда – знала, что это означает. – Ну как бы тебе это объяснить, Перрин... Мне было двенадцать, когда это началось, и мне даже в голову не приходило делать из этого секрет. Все считали, что я просто выдумываю. До тех пор, пока я не сказала человеку, который жил на соседней улице, что он женится на той женщине, с которой я его видела; а ведь он уже был женат. Когда он сбежал с ней, его жена привела к дому, где жили мои тети, целую толпу и заявила, что это я в ответе за случившееся, что я с помощью Единой Силы подействовала на ее мужа, а может быть, опоила чем-то их обоих. – Мин покачала головой. – У нее самой рыльце было в пушку. Ей просто нужно было свалить вину на другого. Обо мне пошли разговоры, будто я – Друг Темного. В городе накануне побывали Белоплащники, они всегда готовы взвинтить людей. Так или иначе, тетя Рана убедила меня говорить всем, что я просто нечаянно услышала разговор этих, которые потом сбежали. Тетя Мирен громогласно обещала всыпать мне хорошенько из-за того, что я болтаю всякий вздор, а тетя Джан сокрушенно говорила всем и каждому, что у меня, наверно, с головой не все в порядке и меня следует полечить. Ничего этого они, конечно, не делали – они-то знали правду, – но если бы они сами не понимали в полной мере, что именно произошло, и если бы я не была еще просто ребенком, дело наверняка кончилось бы плохо. Может, меня уже не было бы в живых. Большинству людей не нравится, когда кому-то известно об их будущем. Большинство людей на самом деле вовсе не хотят знать, что их ждет, если только это не что-нибудь хорошее. Даже мои тети не хотели. Но в глазах айильцев я всего лишь своего рода Хранительница Мудрости.

– Некоторые могут делать что-то, а другие – нет, – сказала Нандера, как будто это все объясняло.

Мин снова улыбнулась и легонько прикоснулась к колену Девы.

– Спасибо. – Присев на корточки, она подняла глаза на Ранда. Наверно, из-за улыбки сейчас она, казалось, вся светилась. И это впечатление сохранилось, даже когда она вновь стала серьезной. Серьезной и явно не слишком довольной. – Что касается твоего вопроса, Ранд, то я не видела ничего такого, что могло бы тебе пригодиться. У Таима кровь на руках, и в прошлом, и в будущем, но об этом и так нетрудно догадаться. Он – опасный человек. Вокруг них целая толпа образов, так же как и вокруг Айз Седай. – Косой взгляд из-под опущенных ресниц в сторону Дашивы и остальных Аша’манов дал понять, кого девушка имела в виду. Вокруг большинства людей образов было немного, но Мин говорила, что с Айз Седай и Стражами дело почти всегда обстояло иначе. – Беда в том, что я очень расплывчато вижу все то, что их окружает. Наверно, это потому, что они владеют Силой. Так часто бывает, когда я смотрю на Айз Седай; а хуже всего, когда они направляют. Вокруг Кируны и остальных множество самых разных образов, но сейчас Айз Седай стоят так тесно, что они накладываются один на другой, сливаются, и все... ну... По большей части ничего нельзя понять. А у пленниц и вовсе полный сумбур.

– Пусть пленницы тебя не волнуют, – сказал Ранд. – Они ими и останутся.

– Но, Ранд, у меня такое чувство, что с ними связано что-то важное! Если бы только я могла разобрать, что именно. Ты должен об этом узнать.

– Если не знаешь всего, продолжай делать свое дело с тем, что тебе известно, – с кривой усмешкой процитировал известное высказывание Ранд. – Наверно, я никогда не узнаю всего. Вряд ли это вообще возможно. Но если нет иного выбора, кроме того, чтобы продолжать делать свое дело, что еще остается? – Это прозвучало совсем не как вопрос.

Подошел, широко шагая, Лойал, заметно уставший, но тем не менее полный энтузиазма.

– Ранд, они говорят, что уже готовы тронуться в путь, но ведь ты обещал рассказать мне, пока все еще свежо в памяти. – Внезапно уши у него задергались от смущения, гудящий голос зазвучал почти жалобно: – Я прошу прощения; я знаю, что это не доставит тебе удовольствия. Но я должен знать. Ради книги. Ради памяти – это же на все времена.

Смеясь, Ранд поднялся и дернул огир за распахнутую куртку.

– На все времена? Писатели все так говорят? Не волнуйся, Лойал. Все еще будет очень даже свежо в памяти, когда я стану рассказывать тебе. – Мрачный, угрюмый запах хлынул от него, несмотря на улыбку, и тут же исчез. – Но только по возвращении в Кайриэн. Сначала нам нужно выкупаться и поспать в постели. – Ранд сделал знак Дашиве подойти поближе.

Этот человек не выглядел ни худым, ни слабым, тем не менее двигался он как-то нерешительно, еле передвигая ноги и сложив руки на животе, что придавало ему странный вид.

– Милорд Дракон? – склонил голову он.

– Дашива, ты можешь сделать проход?

– Конечно. – Дашива принялся потирать руки, облизывая губы кончиком языка. Интересно, он всегда так нервничает или дело в том, что он разговаривает с Драконом Возрожденным, подумал Перрин. – Это, значит... М’Хаель начинает учить Перемещаться, как только ученик более или менее овладеет...

– М’Хаель? – спросил, прищурившись, Ранд.

– Такое звание у лорда Мазрима Таима, милорд Дракон. Оно означает «предводитель». На Древнем Языке. – Дашива ухитрился улыбнуться одновременно нервно и покровительственно. – Я много читаю у себя на хуторе. Все книги, которые приносят бродячие торговцы.

– М’Хаель, – с оттенком неодобрения пробормотал Ранд. – Ладно, как бы то ни было, Дашива, сделай мне проход, чтобы мы оказались неподалеку от Кайриэна. Пора посмотреть, что случилось в мире, пока я отсутствовал, и что мне делать со всем этим. – Он засмеялся, совсем невесело, и от смеха Ранда у Перрина снова мурашки побежали по коже.

Глава 3 ХОЛМ ЗОЛОТОГО РАССВЕТА

На плоской вершине низкого холма к северо-востоку от Кайриэна, вдалеке от дорог и человеческого жилья, внезапно возникла тонкая вертикальная прорезь – выше сидящего на коне человека. Земля мягко опускалась и поднималась, точно когда-то по ней пробежали волны. Ближайший лес находился на расстоянии примерно в милю, до него тянулось чистое поле, если не считать отдельных редких кустов. Сверкающая прорезь расширилась до прямоугольника, коричневая трава на этом месте поникла, нижний край отверстия рассек мертвые стебли тоньше, чем бритва.

Как только проход полностью открылся, сквозь него хлынули айильцы в вуалях, мужчины и Девы, и, точно бурные потоки, во всех направлениях устремились по склонам, окружая холм. Почти затерявшись среди них, около самого прохода заняли позицию четыре Аша’мана, бросая по сторонам внимательные взгляды. Вокруг все было неподвижно, если не считать пробегающей по высокой пыльной траве ряби и слегка покачивающихся под ветром ветвей. Тем не менее Аша’маны стреляли взглядами по сторонам с таким видом, с каким голодный ястреб высматривает кролика. Затаившийся кролик не менее внимательно наблюдает за ястребом, но не с такой угрозой.