Столик Мин стоял неподалеку от лестницы, но Айз Седай прошли мимо и стали подниматься наверх, не удостоив ее и взглядом. Они и в Салидаре не баловали Мин вниманием, а сейчас к тому же были поглощены разговором.
— Аланне давным-давно следовало заставить его подчиниться. — Кируна говорила тихо, но почти не скрывая гнева. — Я бы сделала это в первую очередь. Как появится, я ей так и скажу.
— Его следует посадить на поводок, пока он не наделал в Андоре еще худших бед, — согласилась Бера. Она происходила из Андора, и все творившееся здесь не могло ее не тревожить.
Лишь когда Айз Седай поднялись по лестнице, Мин почувствовала на себе пристальный взгляд Махиро.
— А они-то как сюда попали? — спросила девушка, подивившись тому, как обыденно зазвучал ее голос. С Кируной и Берой их стало тринадцать. Тринадцать Айз Седай, да еще и эта аура.
— Прослышали об ал'Торе, вот и приехали. Они находились на полпути к Кайриэну, когда узнали, что он здесь. Я бы на твоем месте держался от них подальше. Их Гайдины говорили, что настроение и у той, и у другой не самое лучшее.
У Кируны было четыре Стража, у Беры — три. Мин выдавила из себя улыбку. Ей хотелось бегом броситься из гостиницы, но это могло вызвать всевозможные подозрения, даже у Махиро.
— Это неплохой совет. А как все же насчет того, чтобы намекнуть?
Поколебавшись, Махиро положил головоломку на стол.
— Ну, точно мне ничего не известно, но… Возможно, ал'Тору в скором времени будет не до веселья. Подумай, не попросить ли передавать послания во дворец кого-нибудь другого? Может, одного из нас? — Он имел в виду Стражей.
— Возможно, сестры задумали преподать ал'Тору урок смирения. Вот, пожалуй, и все, капустка. Это на целое слово больше, чем мне следовало говорить. Ну как, подумаешь над моим предложением?
Мин не знала, являлось ли случившееся во дворце тем самым «уроком смирения» или же его еще следовало ожидать, но все складывалось одно к одному. А тут еще и эта аура.
— Это тоже звучит как добрый совет. Пожалуй, если Мерана будет меня спрашивать — вдруг ей потребуется передать очередное послание, — скажи ей, что я пошла посмотреть Внутренний Город. Думаю, я буду осматривать его несколько дней.
— Долгая прогулочка, — рассмеялся Махиро. — Этак ты и мужа украдешь, если не будешь достаточно осторожна.
Лопоухий конюх удивленно вытаращился, когда Мин потребовала, чтобы он снова оседлал Дикую Розу. С конюшенного двора она выехала неторопливым шагом, но едва гостиница исчезла за поворотом, пришпорила лошадь и, распугивая прохожих, бешеным галопом понеслась ко дворцу.
— Тринадцать, — безучастно промолвил Ранд, и одного этого оказалось достаточно, чтобы Льюс Тэрин потянулся к саидин. Ранд боролся с ним, как со взбесившимся зверем, он едва успел опередить Льюса Тэрина и схватиться за Силу первым, когда Мин выложила свою потрясающую новость. По лицу Ранда ручьями струился пот, на кафтане выступили влажные пятна, всех его сил хватало лишь на то, чтобы не допускать Льюса Тэрина до саидин. Щека его дергалась, правая рука дрожала.
Мин перестала мерить шагами ковер и снова повернулась к Ранду.
— И это не все, Ранд. Я видела ауру — кровь, смерть. Единая Сила, ты и эти две женщины. Все это вместе! — По щекам ее текли слезы. — Кируна и Бера тебя не любят, совсем не любят! Помнишь, что я тебе говорила? Женщины, способные направлять Силу, могут причинить тебе вред. А тут их тринадцать, да еще эта аура! Одно к одному, Ранд!
Мин знала, что ее видения сбываются непременно, хотя и не могла сказать, через день это случится, через год или через десять лет. Однако имелись основания опасаться, что, останься он в Кэймлине, это может произойти и сегодня. При всем сумбуре, творившемся у него в голове, Ранд осознавал, что Льюс Тэрин хочет нанести упреждающий удар, в то время как сам он к этому не стремился. Однако нельзя пренебрегать тем фактом, что по случайности или в результате воздействия таверена в тот самый день, когда Мерана решила бросить ему вызов, число Айз Седай достигло тринадцати.
Поднявшись, Ранд зашел в спальню, достал из-за шкафа свой меч и застегнул выполненную в виде дракона пряжку.
— Ты отправляешься со мной, Мин, — бросил он, взяв Драконов скипетр и повернувшись к выходу.
— Куда? — спросила девушка, вытирая слезы, но Ранд был уже в коридоре, и ей пришлось поспешить следом.
Джалани вскочила на ноги чуть быстрее, чем мрачно ухмылявшаяся Берална. Эта худощавая Дева, рыжеволосая и голубоглазая, в отсутствие посторонних частенько поглядывала на Ранда так, словно размышляла, стоит ли делать ему одолжение и выполнять его указания. Но сейчас взгляд Ранда был суров и серьезен, а его голос Пустота делала холодным и отдаленным. Льюс Тэрин почти утих, слышались лишь сдавленные всхлипывания, но Ранд не решался расслабиться. Во всяком случае, в Кэймлине или поблизости от него.
— Берална, найди Нандеру и скажи, чтобы она ждала меня в покоях Перрина. Пусть возьмет столько Дев, сколько сочтет нужным. — Оставить Перрина здесь Ранд не мог, и вовсе не из-за всяких там видений:
узнав об исчезновении Ранда, какая-нибудь Айз Седай могла связать Перрина узами. Так, как поступила с ним самим Аланна. — Возможно, сюда я уже не вернусь. Если кто— нибудь увидит Перрина, Фэйли или Лойала, пусть скажет, чтобы они тоже ждали меня там. Джалани, найди госпожу Харфор. Скажи ей, что мне нужны перья, чернила и бумага. — До ухода он должен написать много писем. Рука вновь задрожала. — Много бумаги. Ну, что стоите? Бегом!
Девы переглянулись и побежали выполнять приказ. Ранд двинулся в противоположную сторону. Мин с трудом поспевала за ним.
— Ранд, куда ты собрался?
— В Кайриэн. — Пустота сделала это слово похожим на звук пощечины. — Доверься мне. Мин. Я тебя не обижу, скорее руку себе отрублю.
Девушка молчала. Ранд пригляделся к ней и отметил странное выражение ее лица.
— Приятно это слышать, пастух. — Голос Мин казался таким же странным, как и лицо. Должно быть, испугалась до смерти.
— Мин, если дело дойдет до столкновения, я отошлю тебя подальше. Обещаю!
Как может мужчина противостоять тринадцати Айз Седай? При этой мысли вновь заверещал Льюс Тэрин.
К удивлению Ранда, Мин извлекла из рукавов те самые ножи, открыла рот, спрятала ножи с куда большей ловкостью, нежели в первый раз — не иначе как все время тренировалась, — и только тогда заговорила:
— Можешь отвести меня за нос в Кайриэн или куда угодно, пастух, но тебе придется долго тужиться, чтобы отослать меня куда бы то ни было.
Ранду почему-то показалось, что хотела она сказать совсем не это. Добравшись до покоев Перрина, Ранд обнаружил там немалое сборище. Перрин и Лойал, оба в одних рубахах, сидели, скрестив ноги, на голубом ковре и покуривали трубки, беседуя с Гаулом, Каменным Псом, которого Ранд помнил с падения Твердыни. В другом конце комнаты, тоже на полу, сидела Фэйли, а с ней Байн и Чиад, также побывавшие в Твердыне. Сквозь открытую дверь спальни Ранд увидел Сулин, менявшую постельное белье. Ни в чем не повинные простыни она встряхивала так, словно намеревалась разорвать в клочья. При появлении Ранда и Мин все подняли глаза, а Сулин подошла к двери.