Что же до айильских Хранительниц Мудрости, насколько могла судить Илэйн, они не только знали о Мире Снов больше кого бы то ни было, но и считали его чем-то вроде своей вотчины. Им не нравилось, когда туда совались невежды, и с таковыми они обходились круто. Кроме того, они, судя по всему, были преданы Ранду, а потому на все вопросы отвечали уклончиво и скупо, дескать, Ранд жив и здоров, а Эгвейн появится в Мире Снов, как только поправится, или, если находили вопросы неподобающими, вовсе отказывались отвечать. Неподобающим же они могли счесть все что угодно, если это как-то не соответствовало их своеобразным представлениям о чести и долге. О джиитох Илэйн всего— то и знала, что такое понятие существует и что оно во многом определяет странное поведение часто более чем щепетильных айильцев. Всякий раз коса находила на камень, и с приближением каждой очередной встречи Илэйн начинала опасаться, что на сей раз она закончится худо.
Поначалу Шириам и пять ее подруг брали уроки каждый вечер, но теперь — только в вечер перед встречей с Хранительницами, будто желая отточить свои навыки накануне состязания. И в следующий вечер они, как правило, появлялись с поджатыми губами и пытались выяснить, что сделали не так и как это исправить Мирелле наверняка кипятилась как раз потому, что предвидела, чем обернется завтрашняя встреча.
Морврин приблизилась к Мирелле и открыла было рот, но тут среди них возникла еще одна женщина.
Илэйн не сразу узнала в ней Гиру, одну из поварих, ибо та похудела, лицо ее приобрело лишенные возраста черты, а на плечах красовалась шаль с зеленой каймой. Предупреждающе погрозив Айз Седай пальцем, она исчезла.
— Вот, стало быть, какие у нее сны, — сухо заметила Карлиния. У ее снежно-белого платья появились пышные рукава и высокий, плотно охватывающий шею ворот. — Надо будет как— нибудь с нею потолковать.
— Да брось ты, Карлиния, — хихикнула Анайя. — Гира хорошая повариха, и какая нам разница, что ей снится. Она видит себя во снах Айз Седай, а я, например, писаной красавицей. — Неожиданно Анайя сделалась стройнее и выше, хотя черты ее лица — выглядела она по-матерински уютно — не изменились. Она снова хихикнула и спросила: — Карлиния, да неужто ты ни в чем не замечаешь ничего забавного?
Карлиния выдавила из себя прохладный смешок.
— Очевидно, Гира нас тоже видела, — заметила Морврин, — но останется ли все это в ее памяти? — Темные стальные глаза Айз Седай были задумчивы. Ее шерстяное платье оставалось почти неизменным — некоторые детали менялись, но столь незначительно, что Илэйн даже не могла сказать, какие именно.
— Конечно, останется, — недовольно буркнула Найнив. Она уже сто раз все это объясняла. Все шесть Айз Седай приподняли брови, и Найнив малость сбавила тон — чистить котлы ей вовсе не улыбалось. — Она все запомнит, но будет считать, что ей это просто-напросто приснилось.
Морврин нахмурилась — она мало что принимала на веру, уступая во въедливости разве что Беонин. А у Найнив, на которую и остальные сестры посматривали с недоверием, выражение лица было отнюдь не кротким, что определенно сулило ей неприятности. Прежде чем Илэйн успела сообразить, как отвлечь внимание Айз Седай от Найнив, на помощь ей неожиданно пришла Лиане.
— Может, нам пора отправляться? — робко поинтересовалась она. Суан презрительно фыркнула, словно насмехаясь над боязливостью Лиане, но и сама заговорила столь же нерешительным тоном:
— Да, ведь чем больше времени вы сможете провести в Башне, тем лучше.
На сей раз фыркнула Лиане.
Получалось у них и в самом деле неплохо. Ни Шириам, ни ее приятельницы не подозревали, что Суан и Лиане не просто две усмиренные женщины, пытающиеся обрести смысл жизни, цепляясь за воспоминания о том, кем они были прежде. Две несчастные, по— детски обидчивые женщины, без конца задирающие одна другую. А ведь Айз Седай следовало помнить, что Суан всегда славилась силой воли, изобретательностью и умением скрытно манипулировать людьми. Все эти качества, пусть и в несколько меньшей степени, были присущи и Лиане. Вздумай они открыть свои истинные намерения или показать, что действуют заодно, и сестры безусловно вспомнят все, и эта парочка окажется под неусыпным приглядом. Но вечно грызущиеся и, даже сами того не замечая, пресмыкающиеся перед Айз Седай, они не заслуживали особого внимания.
Сестры искренне полагали, что используют обеих в своих целях, тогда как на деле Суан и Лиане исподволь подталкивали их в нужном направлении. Например, к решению оказать помощь Ранду. И к чему-то еще — Илэйн очень хотелось знать, к чему именно.
— Они правы, — твердо заявила Найнив, в свою очередь смерив Суан и Лиане презрительным взглядом. Их притворство прямо-таки бесило ее: уж она-то ни за что ни перед кем не стала бы так лебезить. — Следует помнить, что, чем дольше вы пробудете здесь, тем короче будет ваш настоящий сон и тем меньше вы отдохнете. Пребывание в Мире Снов не приносит той пользы, что обычный сон. И не забывайте об осторожности, особенно если увидите что-нибудь необычное. — Она терпеть не могла повторяться, что отчетливо прозвучало в ее голосе. Правда, предупреждение это скорее всего было отнюдь не лишним, но Найнив все же не мешало бы прекратить поучать Айз Седай с таким видом, словно они несмышленые девчонки: — Кто-то из коснувшихся Тел'аран'риода в обычном сне, вот как наша Гира, может в это время видеть кошмары, и такие кошмары очень опасны. Избегайте всего, что выглядит необычно, и старайтесь держать под контролем свои мысли. Возникший ниоткуда Мурддраал, которого мы видели в прошлый раз, вполне возможно, был чьим-то кошмаром, но мне кажется, он появился из-за того, что одна из вас позволила своим мыслям блуждать неведомо где. Помните, вы тогда говорили о Черных Айя, гадали, не они ли допустили в Башню Порождения Тени. — Все бы ничего, но Найнив еще и добавила: — Не думайте, что вы поразите Хранительниц Мудрости своим умением, если на завтрашнюю встречу с ними запустите Мурддраала. Илэйн поморщилась.
— Дитя, — подчеркнуто мягко произнесла Анайя, поправляя неожиданно сползшую на плечи шаль, — ты делаешь немалые успехи, спору нет, но это еще не основание говорить таким тоном.
— Вы обе пользуетесь известными привилегиями, — добавила Мирелле отнюдь не столь мягко, — но ты, кажется, забываешь, что это именно привилегии, а не неотъемлемые права. — Ее хмурого взгляда должно было хватить, чтобы Найнив вздрогнула. В последнее время эта сестра относилась к Найнив все строже и строже. Она тоже поправила шаль, что было дурным знаком. Морврин сердито засопела:
— Когда я была Принятой, любой девчонке, вздумавшей так разговаривать с Айз Седай, пришлось бы целый месяц драить полы, даже если бы через месяц ей самой предстояло стать Айз Седай.
Желая разрядить обстановку, Илэйн поспешно заговорила:
— Я уверена, она не имела в виду ничего дурного. Мы стараемся изо всех сил. Простите нас, Айз Седай.
Поскольку сама Илэйн ничего худого не сделала, можно было надеяться, что ее вмешательство поможет. Во всяком случае, Найнив, кажется, опомнилась
— она попыталась придать своему лицу подобающее выражение, сделала реверанс и даже потупила глаза, будто и вправду смутилась. Илэйн продолжала, словно Найнив сама извинилась перед Шириам и получила прощение: