Ну, удалось мне найти способ избежать своей судьбы… А заслуживаю ли я избавления? — мысленно спросил себя Ранд. Это был его вопрос, его собственный, а не Льюса Тэрина.
Он пожал плечами и, стараясь, чтобы голос его звучал как ни в чем не бывало, ответил Баширу:
— Прошу прощения, Башир. Ничего смешного. Сам не знаю, что на меня нашло, да оно и неважно. Я слушал тебя внимательно. Ты говорил, что в Кэймлин стекаются люди. Что на каждого, бегущего от Лже дракона, приходится двое верящих, что я Дракон истинный, не боящихся меня и желающих служить мне. Так?
Башир хмыкнул. Это могло означать что угодно.
— Так-то оно так, Ранд ал'Тор, но сколько народу явилось сюда по совсем иным причинам? — промолвил Бэил Он был самым высоким человеком, какого Ранду когда-либо доводилось видеть, — на добрую голову выше его самого Это особенно бросалось в глаза, когда айилец находился рядом с Баширом, уступавшим ростом любой Деве, кроме Энайлы. Темно-рыжие волосы Бэила изрядно тронула седина, но на суровом худощавом лице светились острые, проницательные голубые глаза — У тебя одного столько врагов, что хватит и на сотню обычных людей. Помяни мое слово, они снова попытаются нанести удар. В их числе могут оказаться и Отродья Тени.
— Даже если там и нет Приспешников Темного, — вставил Башир, — неприятностей в городе все одно не оберешься. Перекипают через край, ровно чай без пригляду. Многих позволивших себе усомниться в том, что ты и есть Возрожденный Дракон, основательно отдубасили, а одного бедолагу, потешавшегося над твоими чудесами, вытащили из таверны в амбар да и вздернули на потолочной балке.
— Какими еще чудесами? — недоверчиво переспросил Ранд.
Морщинистый седовласый слуга в слишком просторной для него ливрее, пытаясь одновременно и поклон отвесить, и в сторону отступить, запнулся, полетел навзничь и выронил бледно-зеленую вазу из тончайшего, точно бумага, фарфора. Драгоценное изделие Морского Народа. Перелетев через голову старика, ваза со звоном откатилась по красным плиткам пола в угол, шагов на тридцать. С удивительной для его возраста прытью слуга вскочил на ноги, устремился за своей ношей и, подобрав ее, принялся изумленно рассматривать со всех сторон. Ваза была цела — ни скола, ни трещинки. Старик заохал, не веря своим глазам. Другие слуги сначала вытаращились на него и на вазу, а потом, как сговорившись, заспешили прочь, стараясь не глядеть на Ранда. Они так торопились убраться подальше, что позабыли даже про поклоны и реверансы.
Башир переглянулся с Бэилом и усмехнулся в густые усы:
— Чудные, однако, рассказывают истории, одна диковиннее другой, и так каждый день, — заметил салдэйец. — Поговаривают, будто какой-то младенец вывалился из окна. Шлепнулся на мостовую с высоты в сорок футов и хоть бы шишку набил. А на одну старушонку налетел целый табун взбесившихся лошадей, дюжины две, не меньше, — бабуле хоть бы что. А уж о невероятном везении одного малого, двадцать два раза подряд выбросившего в кости пять корон, и говорить не стоит. Утверждают, благодаря тебе. К счастью для него.
— Это еще что, — подхватил Бэил. — Я вот слышал, что с крыши упала корзина с заготовленной черепицей, так эта черепица не только не побилась, но еще и сама собой сложилась в древний символ Айз Седай. Ничуть не сомневаюсь, что так оно и было, — добавил вождь, искоса взглянув на остолбеневшего седого слугу, который, разинув рот, прижимал к груди вазу.
Ранд тяжело вздохнул. Разумеется, они предпочли умолчать о происшествиях другого рода. Скажем, об одном бедняге, который споткнулся и был задушен собственным шейным платком, зацепившимся за дверной засов. Или о том, как сорванная ветром с крыши шиферная плита влетела в открытое окно и убила сидевшую за столом женщину. Конечно, такого рода вещи время от времени случаются где угодно, однако обычно они очень редки. Рядом с ним. Рандом, постоянно происходили события, вероятность которых при обычных обстоятельствах была бы ничтожной. К добру ли, ко злу, это уж как рассудить, он самим фактом своего существования воздействовал на все творившееся в нескольких милях вокруг. Одного этого было достаточно, чтобы понять: он отмечен и останется таковым, даже если с его запястий исчезнут драконы, а с ладоней — цапли. В Порубежье бытует присловье: «Смерть легче перышка, долг тяжелее горы». И коли уж взвалил на плечи эту гору, надобно ее тащить. Хнычь не хнычь, а никто другой твою ношу на себя не возьмет.
— Нашли тех, кто повесил того малого? — отрывисто спросил Ранд.
Башир покачал головой.
— Так найдите, возьмите под стражу, да и повесьте их самих. За убийство. Я хочу положить конец такого рода самоуправству. Сомневаться во мне — еще не преступление.
Правда, по слухам. Пророк объявил это преступлением, но тут уж Ранд ничего не мог поделать Он даже толком не знал, где сейчас Масима То ли в Гэалдане, то ли в Амадиции. А может, уже перебрался куда-нибудь еще. Вот, пожалуйста, и это следует взять на заметку. Необходимо разыскать его и как-то приструнить.
— А насколько далеко может зайти сомнение? — спросил Башир. — Кто-то распускает слухи, будто ты Лжедракон и убил Моргейз с помощью Айз Седай. Ожидают, что верные ей люди поднимутся против тебя, чтобы отомстить за свою королеву Многие ли этому верят, пока неясно, но таких может оказаться немало. Лицо Ранда посуровело. С тем, что иные считают его Лжедраконом, он еще мог смириться — тут все равно ничего не поделаешь, ибо, как ни старайся, всех и каждого в своей правоте не убедишь. Но подстрекательство к мятежу — совсем другое дело. Андор должен остаться единой страной. Ранд твердо решил не допустить раскола и передать эту землю Илэйн в целости и сохранности. Если, конечно, ему удастся разыскать саму Илэйн.
— Найди виновных, — хрипло промолвил Ранд, — их следует заточить в темницу. — О Свет, как же найти тех, от кого пошли слухи? — А ежели они захотят получить прощение, пусть просят его у Илэйн. — Молодая служанка в грубом коричневом платье, стиравшая пыль с голубой чаши, увидев его лицо, выронила чашу из рук. Та упала и разлетелась вдребезги. Все же присутствие Ранда не всегда воздействовало на происходящее неожиданным образом. — А есть ли хорошие новости? Мне бы они не помешали.
Служанка неуверенно наклонилась, чтобы собрать осколки, но, поймав взгляд Сулин, испуганно отскочила к стене и вжалась в шпалеру с изображением охоты на леопарда. Ранд никак не мог взять в толк, отчего некоторые женщины боятся Дев куда больше, чем всех прочих айильцев. Вот и молодая служанка смотрела на Бэила так, словно надеялась на его защиту, хотя вождь девушку будто и не заметил.
— Это зависит от того, — пожал плечами Башир, — что ты понимаешь под хорошими новостями. Я слышал, что три дня назад в город пробрались Эллориен из Дома Траймане и Пеливар из Дома Коулан. Пробрались тайком, и, насколько известно, никто из них пока не приближался ко Внутреннему Городу. А на улицах поговаривают, будто и Дайлин из Дома Таравин тоже находится поблизости, где-то за городом. На твое приглашение они пока не откликнулись, но и сведений об их причастности к враждебным слухам у меня нет.