Шириам ей не ответила. Она только немного нахмурилась и ждала, пока Эгвейн смахнет с себя влагу, чтобы вручить ей белое платье, по подолу которого шла семицветная кайма.
Испытав легкое разочарование, Эгвейн нырнула в это платье. Теперь она была настоящей Принятой, на пальце ее блестело кольцо, а платье было украшено цветными полосами. Почему я не чувствую никакой разницы между собой прежней и нынешней?
К ней подошла Элайда, держа в руках платье и туфли Эгвейн, которые она носила, еще будучи послушницей, а кроме того, ее пояс и сумку-кошель. А еще — бумаги, которые Эгвейн получила от Верин. Да, те самые записи — и в руках Элайды.
Эгвейн заставила себя терпеливо обождать, пока Айз Седай не вручит ей весь ворох вещей, хотя ее подмывало выхватить все самой.
— Благодарю вас, Айз Седай! — Она пыталась украдкой осмотреть бумаги; она не могла определить, прикасался ли к ним кто-то из посторонних. Страницы было по-прежнему перевязаны бечевкой. Как смогу я узнать, не прочитала ли Элайда все тайные записи? Прижимая к себе поясную сумку, прикрытую платьем послушницы, Эгвейн ощутила в ней то необыкновенное кольцо, тер'ангриал. По крайней мере кольцо все еще на месте. О Свет, она могла забрать его, и не знаю, заметила бы я пропажу. Да нет, сумела бы заметить. Наверное, заметила бы.
Лицо Элайды было таким же холодным, как и ее голос.
— Я не хотела, чтобы сегодня тебя посвятили. Не потому, что я опасалась того, что произошло, ибо никто не мог предвидеть все случившееся. Мне не нравишься ты сама, какая ты есть. Дичок! — Эгвейн пыталась протестовать, но Элайда продолжала свою речь, надвигаясь на девушку неумолимо, точно горный ледник. — О, я знаю, направлять Силу ты научилась под руководством Айз Седай, но и при этом ты остаешься дичком. Ты дика по своему духу, да и вообще ты дикарка. Потенциал твой огромен, иначе ты не смогла бы выжить сегодня, но потенциал ничего не решает окончательно. Мне не верится, что когда-нибудь ты станешь частью Белой Башни, так, как все остальные из нас составляют целое, и для меня неважно, на каком пальце ты будешь носить полученное сегодня кольцо. Для тебя самой было бы лучше, если бы ты задалась целью познать достаточно для того, чтобы остаться живой, а после возвратилась в свою глухую деревушку. Намного лучше! — Повернувшись на каблуках, Элайда продефилировала прочь из зала.
Если она пока что и не стала Черной Айя, безрадостно раздумывала Эгвейн, то уже очень близка к этому. Вслух она сказала Шириам:
— Скажите хоть что-нибудь. Вы ведь могли прийти мне на помощь.
— Если бы ты была по-прежнему послушницей, дитя мое, я бы тебе помогла, — спокойно отвечала ей Шириам, и Эгвейн вздрогнула. Снова она услышала уже забытое обращение к ней: «дитя». — Когда это требуется, я всегда защищаю послушниц, пока они не научатся защищаться сами. А ты теперь Принятая. Тебе бы пора знать, как защищаться самой.
Эгвейн внимательно взглянула в глаза Шириам, размышляя о том, умышленно ли она подчеркивала голосом отдельные слова в последней своей фразе. Шириам, так же как и Элайда, вполне могла прочитать список имен в тайных записях и решить, будто Эгвейн заодно с Черными Айя. О Свет! Какой подозрительной ты становишься, Эгвейн, да вдобавок осмеливаешься каждого подозревать. Но лучше быть подозрительной, чем мертвой или же оказаться схваченной теми тринадцатью и… Она тут же прекратила течение своей мысли, ибо не желала занимать таким свой ум.
— Шириам, что случилось сегодня? — спросила она. — Только, пожалуйста, не отмахивайтесь от моего вопроса.
У Шириам брови подскочили чуть ли не до самой прически, и Эгвейн поспешила исправить свой вопрос:
— Ах, конечно — Шириам Седай! Простите меня, Шириам Седай.
— Помни: ты пока еще не стала Айз Седай, дитя мое. — В голосе ее звенела сталь, но улыбка уже коснулась губ Шириам, коснулась и пропала, когда она продолжила свою речь. — Я не знаю, что именно сегодня случилось. Знаю одно: меня очень пугает то, что ты едва не погибла.
— Кто ответит, что происходит с теми, кто не вышел из тер'ангриала? — промолвила подошедшая к ним Аланна. Зеленая сестра была хорошо известна в Башне благодаря своему характеру и чувству юмора; поговаривали, что в беседе она могла перескакивать с одного на другое и вновь возвращаться к первому до того, как вы успеете моргнуть глазом, но на Эгвейн она сейчас смотрела, пожалуй, робко. — Будь у меня такая возможность, дитя мое, я бы прекратила все, как только впервые заметила это… эхо. Но оно вновь появилось. Вот что случилось сегодня. Тысячекратно возвращалось эхо. Десять тысяч раз! Тер'ангриал, казалось, уже почти готов был наглухо перекрыть поток Силы от саидар или же проплавить пол. Сознавая всю недостаточность слов, я все-таки приношу тебе свои извинения. Слишком этого мало — за то, что с тобой чуть было не случилось. Да, я говорю так, и благодаря Первой Клятве тебе ясно: я говорю правду. Чтобы доказать тебе искренность своих чувств, я буду просить мать позволить мне трудиться вместе с тобой на кухнях. Да, и еще вместе с тобой ходить к Шириам… Если бы я совершила все, что должна была сделать, жизнь твоя не подверглась бы опасности, и я должна теперь искупить свою вину за собственную нерасторопность.
Шириам расхохоталась так, точно хотела всех оскорбить.
— Она никогда тебе не разрешит, Аланна! — объявила она. — Достойная сестра трудится в кухне — ни больше и ни меньше! Просто неслыханно! И потому невозможно. Ты поступила так, как считала нужным, никакой твоей вины в этом нет.
— Вы действительно ни в чем не виноваты, Аланна Седай, — сказала Эгвейн.
Почему Аланна именно так поступила? Для того, быть может, чтобы меня убедить: ни к чему неправильному, неверному она не имеет никакого отношения. Или же оттого, что так она сумеет все время держать меня под надзором. Перед ней возникла такая картина: гордая Айз Седай трижды в день по локти вымазывает свои руки, выскабливая грязь из печных горшков, и все это ради того, чтобы за кем-то в кухне внимательно следить, и это убедило Эгвейн в том, что она дала слишком много воли своему воображению. При этом немыслимо было представить себе, чтобы Аланна поступила так, как она намерена была поступить. В любом случае Зеленая сестра определенно не имела возможности увидеть список смен в тайных записях, ибо была постоянно занята работой с тер'ангриалом. Однако, если Найнив все же права. Аланне не было никакой необходимости видеть указанные в списке имена, уничтожить меня она могла возжелать и без этого, если она Черная Айя. Ладно, хватит думать об этом! И Эгвейн сказала:
— И в самом деле, это не ваша вина.
— Если бы я поступила как должно, — продолжала Аланна, — никаких неполадок случиться не могло бы. Единственный случай, когда я видела что-то похожее, произошел несколько лет назад, когда мы пытались в этой самой комнате использовать один тер'ангриал одновременно с другим тер'ангриалом, который, вероятно, каким-то образом имеет с этим нечто общее. Чрезвычайно редко встречаются два таких тер'ангриала, которые как-то связаны вместе. Да, так вот та пара попросту расплавилась, причем каждая из сестер, находившихся в пределах сотни шагов от них, в течение недели потом мучилась такой головной болью, что была не в состоянии высечь при помощи Единой Силы ни искорки… Что случилось, дитя мое?