— Вовлечены в это дело Айз Седай или нет, но что привело его сюда?
Вандене молча смотрела на Морейн.
— Боюсь, мне нужно от вас уезжать, — сказала Морейн. — Лан, не подготовишь ли лошадей? — Когда он ушел, она сказала: — Я оставлю вам письма, которые надо отправить в Белую Башню. Сумеете их отослать?
Аделис молча кивнула, не отрывая взора от твари на земле.
— А там, куда ты уходишь, ты найдешь ответы? — спросила Вандене.
— Видимо, я уже нашла один ответ, который искала, не зная об этом. Я лишь надеюсь, что не слишком опоздаю. Мне нужно перо и пергамент.
Она увлекла Вандене к дому, оставив Аделис разбираться с Драгкаром.
Найнив с опаской разглядывала огромный зал, расположенный глубоко под Белой Башней, и с той же опаской посматривала на стоящую рядом Шириам. Наставница Послушниц, казалось, чего-то ожидала, даже с некоторым нетерпением. За несколько дней пребывания в Тар Валоне Найнив всегда видела на лицах Айз Седай только безмятежность, и они с улыбкой принимали то, что случилось и случится.
Купольный зал был высечен в скальном основании острова; свет фонарей на высоких стойках отражался от бледных гладких каменных стен. В самом центре купола находилось сооружение из трех закругленных серебряных арок — высоких, в них можно было пройти во весь рост, — посаженных на толстое серебряное же кольцо-основание; боковинами арки касались друг друга. Арки и кольцо составляли единое целое. Внутренность арок Найнив разглядеть не могла; там странно мерцал свет, а если смотреть слишком долго, возникало сосущее чувство под ложечкой. Там, где арки соединялись с кольцом, на голом камне пола, скрестив ноги и созерцая серебряную конструкцию, сидели Айз Седай. Еще одна была поблизости, возле обыкновенного стола, на котором стояли три больших серебряных кубка. Каждый, как знала Найнив — или же так ей говорили, — наполнен ключевой водой. Все четыре Айз Седай были в шалях, как и Шириам; с голубой бахромой — у Шириам, красная — у смуглой женщины у стола, с зеленой, белой и серой — у трех, что расположились у арок. На Найнив был одно из платьев, подаренных ей в Фал Дара, — бледно-зеленое, вышитое мелкими белыми цветками.
— Сначала вы оставляете меня с утра до ночи пялиться на свои большие пальцы, — проворчала Найнив, — а теперь гоните, как на пожар.
— Сей час ни одной женщине не слуга, — ответила Шириам. — Колесо плетет так, как угодно Колесу, — и тогда, когда оно желает. Терпение — добродетель и качество характера, которому должно научиться, но мы все должны быть готовы к мгновенным переменам.
Найнив удержалась от яростного взгляда. Самой раздражающей чертой характера рыжеволосой Айз Седай, которую Найнив успела для себя открыть, была та, что порой Шириам говорила так, словно цитировала некое высказывание, пусть даже обстояло все совсем по-иному.
— Что это за штука?
— Тер'ангриал.
— Ну, это мне ровным счетом ничего не говорит. Что она делает?
— Тер'ангриал, дитя мое, многое делает. Подобно ангриалам и са'ангриалам, они остались от Эпохи Легенд и используют Единую Силу, хотя и не столь редки, как другие два. Некоторые тер'ангриалы, вероятно, предназначены для работы с Айз Седай, как этот вот, а другие срабатывают просто в присутствии женщины, способной направлять. Считают даже, будто есть и такие, что будут действовать в руках любого. В отличие от ангриалов и са'ангриалов, они предназначены для исполнения чего-то определенного. В Белой Башне имеется один такой, его назначение — скреплять клятвы. Когда ты станешь полноправной сестрой, свои завершающие обеты ты принесешь, держа в руках тот тер'ангриал. Не говорить ни единого слова, которое не является правдой. Не создавать никакого оружия, чтобы с его помощью один человек убивал другого. Никогда не использовать Единую Силу как оружие иначе как против Друзей Темного или исчадий Тени, или как крайнее средство для защиты собственной жизни, или жизни своего Стража, или жизни другой сестры.
Найнив покачала головой. Для клятвы это звучало или слишком много, или чересчур мало, и она не преминула так и заявить.
— Когда-то от Айз Седай не требовалось приносить клятвы. Было общеизвестно, кто такие Айз Седай, что они защищают, и в большем не было необходимости. Многие из нас хотели бы, чтобы так было и впредь. Но Колесо поворачивается, и времена меняются. Поэтому мы даем клятвы и поэтому известно, что мы ими связаны, это и позволяет государствам иметь с нами дела без боязни, что мы бросим свою мощь, Единую Силу, против них. Этот выбор мы сделали между Троллоковыми Войнами и Войной Ста Лет, и благодаря такому решению Белая Башня еще стоит и мы можем делать все, что в наших силах, в борьбе с Тенью. — Шириам глубоко вздохнула. — О Свет, дитя мое, я пытаюсь научить тебя тому, что всякая другая женщина, стоящая на твоем месте, постигала бы в течение целых лет. Так нельзя. Сейчас твои мысли должны занимать тер'ангриалы. — Нам неведомо, для какой цели они созданы. Мы осмеливаемся пользоваться лишь горсточкой их, и способ, каким мы смеем их использовать, может не иметь ничего общего с целями, для которых их предназначали создатели. Большинство из тер'ангриалов — как мы узнали по горькому опыту — лучше — а то и необходимо — избегать. За минувшие годы немало Айз Седай погибли или их Талант выжгло, когда они пытались узнать о них больше.
Найнив ощутила внутренний трепет:
— И вы хотите, чтобы я шагнула в этот?…
Свет в арках мерцал теперь меньше, но, что лежит за ними, она видела ничуть не лучше.
— Нам известно, что он делает. Он поставит тебя лицом к лицу с твоими самыми большими страхами. — Шириам мило улыбнулась. — Никто не спросит тебя, с чем ты столкнулась; тебе не нужно рассказывать больше того, что пожелаешь. Страхи любой женщины — ее личное дело.
Туманно Найнив подумала о своем нервном отношении к паукам, особенно в темноте, но вряд ли Шириам имела в виду именно это.
— Я просто шагну в одну арку и выйду из другой? Три раза пройти, и все?
Айз Седай, раздраженно дернув плечом, поправила шаль.
— Если тебе угодно свести к такому, то да, — сухо ответила она. — По пути сюда я рассказала тебе, что ты должна знать о церемонии заранее, и не более того, что положено знать. Если бы ты пришла сюда послушницей, то знала бы все наизусть, но не волнуйся об ошибках. Надо будет, я тебе напомню. Ты уверена, что готова к испытанию? Если хочешь остановиться сейчас, я могу еще записать твое имя в книгу послушниц.
— Нет!
— Тогда ладно. Теперь я скажу тебе две вещи, которые ни одна женщина не услышит, не оказавшись в этом зале. Первое. Начав, ты должна продолжать до конца. Откажешься — и, каков бы ни был твой потенциал, тебя очень вежливо выпроводят из Башни, снабдив серебром в достатке, чтобы поддержать тебя год, и тебе никогда не будет позволено вернуться. — Найнив открыла было рот, чтобы заявить, что не откажется, но Шириам оборвала ее резким жестом. — Слушай и говори лишь когда знаешь, что сказать. Второе. Чтобы добиваться чего-то, чтобы бороться с чем-то, должно знать опасность. Здесь ты осознаешь опасность. Некоторые женщины вошли туда и никогда не вышли. Когда тер'ангриалу дали время успокоиться, их — там — не было. И больше их не видели. Чтобы выжить, ты должна быть стойкой. Дрогни, потеряйся, и… — Ее молчание было красноречивей любых слов. — Это твой последний шанс, дитя. Сейчас еще, прямо сейчас, ты можешь повернуться и уйти, и я впишу твое имя в книгу послушниц, и против тебя будет одна-единственная пометка. Дважды еще тебе будет позволено прийти сюда, и лишь после третьего отказа тебя выставят вон из Башни. В отказе нет ничего позорного. Многие так делали. В первый раз я тоже не смогла войти. Теперь можешь говорить.