— Свинья вы после этого, — слабо возразила Сэнди.
— Не очень вежливо звучит, но сойдет, за неимением лучшего.
Все это для него игра, подумала Сэнди, обыкновенная забава. Он крепко прижал ее к своей широкой груди, и руки ее невольно потянулись вверх, чтобы обнять его. Во время танца волны наслаждения окатили все ее существо, с головы до ног, она впитывала запах Жака, таяла от ощущения прижимавшегося к ней тела. Она пробовала бороться с собой — и не могла.
Сэнди уже вступила однажды на этот путь, шла по нему, и куда же он ее привел? Прямо в ад. Сэнди тогда казалось, что она никогда не выберется из пропасти отчаяния и душевной боли, — из пропасти, в какую забросило ее предательство Айана. Но ей удалось, ценой страшных усилий, выбраться из той ямы и создать для себя новую жизнь… по своим собственным правилам. Они совсем не допускали того, что Сэнди будет флиртовать с высоким, темноволосым, красивым мужчиной, к тому же светским львом, который только и делает, что крутит романы с женщинами (одну из них как минимум Сэнди уже знает; а сколько их еще?). Все это, если разобраться, самоубийство для души. Но Сэнди не собирается погибать. Во второй раз — нет.
— Перестаньте со мной воевать, Сэнди. Это был шок: он просто читает ее мысли! В испуге она откинула голову назад, и в то же мгновение он поцеловал ее прямо в губы, но на этот раз легко, едва коснувшись ее рта. Сэнди задрожала от возбуждения.
— Я не воюю, — слабо возразила она.
— Разве? — Ехидный голос, удивленно вскинутые брови — Сэнди готова была стукнуть его. И довольно крепко. — Как бы вы ни старались скрыть от меня свою женскую суть, вы не сможете скрыть ее от себя самой. Я вам нравлюсь. Это знаю я, это знаете вы, хоть и не желаете в этом признаться.
— Как вы смеете так говорить?
— Смею. И еще многое другое скажу, малышка, — протянул он, на сей раз сладким голосом. — Ваш муж умер три года тому назад, верно? — В испуге она рванулась из его объятий, но его крепкие руки не отпустили ее ни на миг. — Разве не так?
— Это вас не касается.
— И если я правильно расшифровал все письмена, вы до сих пор не слезли с вершины погребального костра [6] . — Жестокие слова, Жак сам это понимал. Но должен же он, в конце концов, прорвать эту круговую оборону, пробить железный частокол, которым она от него отгородилась. Он так хочет прорваться к ней, стать ближе. Был ли в его жизни случай, когда он так жадно желал женщину? Да, наверное, но давно, очень-очень давно. — Вы зарылись в своей работе, сторонитесь людей, делаете карьеру…
— Что плохого в том, что я делаю карьеру?
— Она губит вашу личную жизнь, превращает вас в робота.
— Но вы ничего не знаете обо мне! — Сэнди взъярилась, ее щеки запылали. — Совершенно ничего!..
— Как раз вот это я и хочу исправить, — мягко возразил Жак.
— Вам нужен только секс, — бросила она. ему в лицо, — чисто животное удовлетворение.
— Вы так думаете? — Секунду он разглядывал ее сквозь полуприкрытые веки, потом снова прижал к себе, так что вырваться было невозможно. — Меня интересует не только секс. Разумеется, физические отношения тоже важны.
— Сколько женщин у вас было, Жак Шалье? — Раз он задает бестактные вопросы, значит, и я могу, решила Сэнди. — Вот именно, сколько?
— Что-что? — опешил Жак. Сэнди не знала, что сделала невозможную вещь: за один вечер удивила его дважды. Однако удивление в его глазах ей понравилось.
— Вы прекрасно слышали мой вопрос. Я спросила, сколько у вас было женщин, в смысле романов, связей — называйте как хотите, но я желаю это знать.
— Zut! [7] — Он зло выругался, на мгновение утратив контроль над собой. Однако, поймав укоризненный взгляд матроны рядом, перевел дыхание и ответил:
— Больше, чем нужно. Теперь я об этом сожалею.
От неожиданности этого прямого ответа Сэнди на миг потеряла дар речи.
— Однако я взрослый мужчина, Сэнди, мне тридцать шесть лет, и я не святой. Да никогда и не притворялся святым. Могу сказать в оправдание, что я жил по своим собственным правилам и не зарился на чужих жен.
— Считаете, вас это оправдывает?
— С моей точки зрения — да. — Он мрачно смотрел на нее. — А теперь я задам вам вопрос. С того момента, как мы познакомились, вы меня недолюбливаете. Вас влечет ко мне — это так, не отрицайте, — и однако вы меня недолюбливаете. Хотелось бы знать почему? История Энн здесь ни при чем, — продолжал Жак, остановив ее жестом, когда она пыталась его перебить. — Вы убедились в том, что моя семья приняла Энн с распростертыми объятиями. И я надеялся, ваша неприязнь пройдет, когда вам станет ясно, что вашей сестре понравилось у нас. Я обманулся. Сначала я думал, вы дуетесь потому, что оказались не правы, но вы слишком умны для этого.
Сэнди должна была бы порадоваться комплименту, но радости она не ощущала, наоборот, комок подступил к горлу. Я ведь не хотела подобных проблем, думала Сэнди, я прилетела в Англию только с одним желанием — успокоить Энн. А этот Жак, вся его семья завалили меня проблемами, с которыми я совсем не готова справиться. Ох, этот Жак…
Моя жизнь устроена, думала она, упорядочена, я сама всем руковожу, и хотя не могу сказать, что счастлива, по крайней мере я спокойна. А это много значит с тех пор, как не стало Айана. Если я и думаю о будущем, то лишь в смысле карьеры. О любви я не думаю — во всяком случае, сейчас. Старая поговорка «Обжегшись на молоке, дуешь на воду» мне очень подходит. И что же делает этот Жак? У него в разгаре роман с другой, а он подбирается ко мне!
Есть женщины, умеющие флиртовать, для них каждая очередная интрижка — всего лишь шанс позабавиться и повеселиться. Но я не такая, никогда такой не была, даже до Айана.
— Ну хорошо, отложим этот разговор. — Видимо, Жака испугало выражение ее лица. Он только прижал ее чуть крепче, продолжая танцевать, и хотя Сэнди обрадовалась, что он больше не смотрит так испытующе, она не успокоилась.
Наоборот, она заволновалась — почувствовала, как теплая волна возбуждения, возникнув в низу живота, разливается по всему ее телу. Похоже, у нее есть кнопка самоуничтожения — отвечающая, когда на нее давит такой человек, как Айан. Или Жак. Я ведь слышала о женщинах, думала Сэнди, которым всю жизнь нравились не мужчины, а настоящие мерзавцы, но не причисляла себя к этой категории.
— Ну как, вам весело? — спросил глубокий, призывный женский голос, раздавшийся слева.
Повернув голову, Сэнди увидела Монику и ее партнера по танцу.
— Да, очень, спасибо, — вежливо ответила Сэнди, а Жак тем временем положил руку ей на талию.