Художник А. Клепаков.

Глава 1 Как снег на голову

Молодой человек эльфийской наружности в дорогом, но основательно потрепанном дорожном костюме торопливо соскочил с коня и заспешил вверх по парадной лестнице главного входа дворца. Стража не шелохнулась, даже не попыталась скрестить огромные алебарды, которые, несмотря на их изумительную красоту, все же не утратили своих функциональных свойств. Охрана даже как-то наоборот попыталась еще больше подтянуться. Хотя казалось бы, куда уж больше.

Молодой эльф, в свою очередь, тоже постарался сделать вид, что стражи не заметил, прошел мимо пары витражных дверей, воровато оглянулся, оказавшись в коридоре, и осторожно двинулся вдоль стенки, пытаясь слиться с окружающим интерьером. Но не тут-то было.

— Ваше величество! — раздался позади настойчивый немолодой голос.

Эльф с досадой скрипнул зубами. Пришлось остановиться.

— Королева! Ну сколько же можно носиться невесть где? — продолжал возмущаться все тот же голос.

Эльф, или эльфийка, или эльфеныш — кто ж их, эльфов, разберет! — повернулся лицом к говорившему.

Старый советник с укором смотрел на свою повелительницу, а повелительница смотрела на мраморную мозаику, затейливо выложенную по полу.

— Королева, ведь послы прибыли — в город уже въезжают. Кто же их встречать-то будет? Ну не вы же — в этом одеянии?

— А что? Хороший костюм, добротный, даже ни одной дырочки еще.

Придворный обреченно покачал головой.

— Тоже мне, послы, — высказала свое мнение эльфийка. — Сброд всякий, шуты ряженые. И вообще, как будто кроме меня их и встречать больше некому. Милену попросите — это ее обязанность.

— Это стало ее обязанностью с тех пор, как вы сели на трон, ваше величество, — некстати напомнил царедворец. — А вообще-то во всех цивилизованных странах правители сами встречают послов и не спихивают данный ритуал на любого, кто под руку попадется.

Эльфийка сверкнула глазами из-под густой челки:

— Что вы имеете в виду, Николо ла Шург? Что наша страна — нецивилизованная? Или то, что Милена — это «кто угодно»?

— Девочка моя, — более мягким тоном произнес советник, — я всего лишь беспокоюсь о тебе. Ты месяцами дома не бываешь, носишься по всему королевству очертя голову, влезаешь в разные темные истории, а я даже не знаю, где тебя искать. А вдруг что серьезное случится?

— И что со мной может случиться в собственной стране? К тому же я голубей каждую неделю присылаю, — буркнула королева.

Николо в очередной раз покачал головой. Сцены, подобные этой, разыгрывались уже не один раз, действующие лица наизусть знали свои реплики, а также знали, что они не возымеют должного действия ни на одну из сторон, поэтому спор продолжать не стали.

— Какие будут приказания? — по-деловому спросил царедворец.

— Есть хочу и пить, а то, пока этот кортеж обгоняла, запыхалась вся. Еще ванну. Теплую. И позови, наконец, Милену в тронный зал!

— Ваше величество, вы трапезничать будете у себя или как обычно?

— Пока пусть на кухне оставят, принести всегда успеют.

Советник порылся в необъятных карманах своего просторного одеяния и достал большое желтое яблоко.

— На, пожуй пока до обеда: и желудок не пустой, и пить будет меньше хотеться. А Милена уже должна быть в зале. Мы же не знали, что вы появитесь, а послов встречать надо.

— Ну вот видишь, Николо, и без меня все обошлось бы, — подмигнула монаршая особа, выхватывая яблоко.

В тронном зале, однако, еще никого не было. Сельб Эйриэн галил Тавейн Эльгайя, [1] королева Эсилии и близлежащих земель и вод, владычица Солнечной Анории, графиня Гаэрлена и прочее, прочее — осторожно ступила на яшмовый пол. Она обвела взглядом два пустующих сейчас трона, высеченных из цельных кусков хрусталя, стараясь не вспоминать, что когда-то, совсем, кажется, недавно на них восседали ее родители. Эльфийка постоянно убеждала себя, что они совсем недалеко — всего лишь за морем. И когда ей станет тяжело, они вернутся, обязательно вернутся. Почувствуют — и вернутся. Ведь не может быть по-другому!

Шаги гулким эхом отдавались в тишине. Эйриэн, как и все эльфы, могла ходить абсолютно бесшумно. Но сейчас, в этом пустом зале, ей стало не по себе и захотелось услышать хотя бы звук собственных шагов.

В боковом коридоре послышались приближающиеся голоса, и королева поспешила спрятаться за одним из тронов. Она юркнула за спинку, постаралась усесться как можно удобнее: вытянула ноги, поерзала спиной в поисках наиболее удобных углублений и с чувством выполненного долга достала яблоко, смачно хрумкнув им как раз в тот момент, когда пажи открыли двери для дворцовой процессии.

Помещение наполнилось щебетом женских голосов, шуршанием дорогих тканей, цокотом каблуков и сразу же стало более обитаемым. Эйриэн с удовольствием грызла яблоко, пока придворные занимали места в зале. На трон, за которым она пряталась, кто-то опустился. «Милена», — догадалась королева.

Когда гомон немного стих, вошел герольд, чеканя шаг, и громко возвестил:

— Послы Юргантта Шестого, короля Пошегрета и близлежащих земель и вод, владыки Роенгрота, великого правителя и благодетеля своего народа.

Эйриэн в своем укрытии активно и с выражением размахивала огрызком в такт словам глашатая, подражая его речи, и жалела лишь о том, что никто сейчас не может по достоинству оценить ее несомненный актерский талант.

Вслед за представлением делегации по залу разнесся тяжелый топот шагов.

— Уважаемые послы, вас приветствует титен-королева [2] Эсилии Милена вель ен Имирауд [3] и выражает вам свое почтение. — Эйриэн опознала голос Николо.

— Позвольте нам, в свою очередь, выразить ее высочеству свое восхищение, — произнес на чистом эсилийском наречии всеобщего вежливый голос, заставивший Эйриэн вздрогнуть. Нет, в нем не было ничего зловещего или настораживающего, кроме того, что он слишком хорошо говорил на языке ее страны. И еще: говоривший словно видел все происходящее насквозь, даже истинную правительницу, спрятавшуюся за креслом, и относился к этому фарсу с легкой иронией.