— Благодаря мне? — Он нахмурился, затем взял меня за локоть и подтолкнул к главным дверям. — Я ни коим образом не надоедал тебе последние сорок восемь часов. Чем я могу быть виноват?
— Тем, что ни коим образом не надоедал мне последние сорок восемь часов.
— Бессмыслица полная, — возразил Пэйн.
Я остановилась у дверей и отошла в сторону, чтобы вырваться из потока народа.
— Вовсе нет. Пэйн, три дня назад мы познакомились. Ты сказал, что хочешь переспать со мной. Я, вопреки своим убеждениям, согласилась на это. Просто потому, что хотела доказать тебе, что секс без эмоциональных обязательств ничего не стоит.
— Ты согласилась переспать со мной, потому что хочешь меня, — сказал он, и его красивые глаза заблестели.
— Это тоже. Дело в том, что ты поднял столько шумихи вокруг этой темы — в смысле, переспать, а сам — в кусты!
Он нахмурился, его брови сошлись черной полосой над глазами.
— У тебя был трудный день. Ты три раза зевала по дороге от Дунстанской пустоши. Очевидно, что ты была не в состоянии по достоинству оценить мою сексуальную технику.
— Иными словами, — я ткнула его в грудь — Ты струсил.
— Не смеши, — сказал он, снова хватая мой локоть и подталкивая по тротуару в сторону парковки. — Я был внимателен. Просто за прошедшие два дня ты, кажется, все абсолютно неправильно истолковала.
— Учитывая, что ты ни разу мне не позвонил, чтобы узнать, как я там, в Глазго, думаю, разумно предположить, что ты избегал меня, потому что пожалел, что сделал столь поспешное заявление касательно своей личной жизни.
— Или я просто позволил тебе делать свою работу, в то время как сам был занят с ШУООС, — сказал Пэйн, открывая багажник машины и бросая туда мой чемодан.
Я стояла, позволив ему разблокировать и открыть для меня пассажирскую дверь.
— ШУООС?
— Шотландское Управление Охраны Окружающей Среды. Они утверждали, что часть моей земли загрязнена отходами с плавильного завода, и я должен был встретиться с официальными лицами, чтобы лишний раз доказывать, что это не так. Я сомневаюсь, что у тебя большой опыт знакомства с шотландским государственным бюрократизмом, но он так же неприятен, как его канадская версия.
— Ох. Мне очень жаль. — Я начала покусывать нижнюю губу. — Как все прошло?
Его лицо озарилось мимолетной усмешкой, прежде чем он завел машину и выехал со стоянки.
— Химический анализ почвы и грунтовых вод показал, что загрязнений нет, как я и твердил последние шесть лет.
— Хорошо.
— Я потратил чертову уйму времени на это. Я планировал погуглить в сети последние новости о статуэтке, но погряз в бюрократических тонкостях.
— Не страшно. Клэр и Финн работали над этим, пока меня не было.
Он посмотрел на меня перед тем, как влиться в движение.
— Почему ты плохо спала?
Я задумалась, говорить ему или нет. Я могла бы выставить себя дурой, показав ревность и собственничество, в то время как между нами не существовало никаких отношений, чтобы ревновать или считать его своей собственностью, но желание защитить мое нежное «я» было достаточно сильным. В конце концов, я решила сказать правду, потому что… ну, просто потому, что я подумала, насколько это может быть для него важно.
— Время, когда я не предавалась невероятным эротическим фантазиям о тебе, я, главным образом, проводила, ворочаясь и размышляя о том, что ты делаешь, почему мне не звонишь и не сожалеешь ли о предложении, которое сделал.
— Ты мне тоже не звонила, — сказал он, выбрав из моего неловкого признания именно то, что, как я и сама знала, было наименее убедительным.
— Я звонила. Ты не ответил. И я… э-э… не оставила сообщения на голосовой почте.
— Почему? — спросил он, стреляя в меня еще одним быстрым взглядом.
Я отвернулась к окну, глядя на пролетающие мимо огни города. Было больно признаваться, насколько сильно я тосковала без него эти два дня.
— Мне нечего было тебе сообщить. Я просто хотела поговорить с тобой.
— Ну, теперь я здесь, — сказал он, останавливаясь, пока пожилая пара пересекала улицу.
— Да, и это довольно любопытно. Клэр знает, что есть замечательный автобус, который идет от станции и останавливается меньше чем за квартал от нашего дома. У меня бывало значительно больше багажа, чем сейчас. Так почему она послала тебя за мной?
Его брови сошлись в прямую линию.
— Я просто подумал, что будет вежливо встретить тебя после того, как ты ездила по моим делам.
— Выполняла работу, за которую ты мне платишь, — указала я, втайне радуясь открытию, что Пэйн скучал без меня, когда я уехала.
— В любом случае я был в городе, — сказал он, избегая моего взгляда.
— Угу. А килт?
— Я — шотландец. Мне разрешено его носить.
— Я знаю это, глупенький. Мне просто интересно, по какому случаю?
Он медленно двигался по оживленной улице, маневрируя между машинами и пешеходами.
— Мне не нужен повод, чтобы носить килт.
— И-и-и-и-и-и, — протянула я.
Он быстро взглянул на меня.
— Большинство женщин без ума от мужчин в килте.
Ого! Так вот в чем дело! Я подавила улыбку, пытаясь выглядеть лишь слегка заинтересованной.
— Что, правда?
— Да. — Он опять посмотрел на меня. — Они находят это сексуальным.
— О, да, они такие. — Я указала на следующий поворот, и Пэйн повернул за угол, выезжая на узкую улицу в старой части Эдинбурга, где Клэр и я делили квартиру. — Ты скучал без меня?
Он подъехал к крошечной стоянке позади нашего дома и удивленно на меня уставился.
— Я — что?
— Ты слышал меня. Ты скучал без меня, пока меня не было?
— Где мне припарковаться? — спросил он, игнорируя мой вопрос.
— Там, рядом с машиной Клэр. Это место отводится для меня, но у меня нет машины, так что ты можешь его использовать. И прекрати избегать ответов на вопросы.
Он подъехал на место и выключил двигатель.
— Мне было жаль, что ты была занята делами так далеко, и я не мог тебе помочь.
Я улыбнулась про себя и отстегнула ремень безопасности.
— Не достаточно хорошо. Ты скучал без меня?
Он вышел, собираясь открыть багажник.
Я вышла из машины, скрестила на груди руки и оперлась бедром о машину.
— Ну?
— Позволь мне спросить тебя: ты скучала без меня? — спросил он, захлопывая багажник.
— Очень, — сказала я в ожидании.