Он поперхнулся. – Настолько плохо, да? – Боюсь, именно так. – Правда? – спросила я, когда Кристиан схватил меня за локоть, уводя от группы подростков, обвешанных цепями, в тяжелых ботинках и черном виниле. – Это какое-то ругательство? Если Рокси меня окончательно достанет, я могу сказать ей «rychlovka»?
Он засмеялся: – Нет, это не бранное слово. Оно означает принять участие в быстром половом акте. – Блин. Думаю, мне придется обойтись do prdele.
Он снова поперхнулся. Я усмехнулась и увидела, как Рокси показала на маленькую черную палатку, вокруг которой собиралась толпа. – Что там такое?
К тому времени, когда мы подошли, толпа уже расходилась. Один из затянутых в винил подростков стоял в странной позе над ведром. Я посмотрела на вывеску, которая висела над входом. – Пирсинги. Проследите, чтобы меня не занесло в эту палатку. – Нас обеих, сестренка, – ответила Рокси, наблюдая за подростком, которого выворачивало на изнанку.
Она вернулась к чтению рекламы: – Эй, кажется, это будет прямо по пути – Зал Каземата! Любопытно, правда?
Я скорчила гримасу на ее слова и продолжила делать то, чем занималась с тех самых пор, как мы сюда пришли – сканировать толпу в поисках высокого, привлекательного мужчины с необычными янтарными глазами, и то, чего я боялась, было чем-то большим необычных обеденных привычек. – Каземат, я был там, – сказал Кристиан таким сладким голосом, как сладок стакан шоколадного молока – Но, скорее всего, она не оправдает наших ожиданий. Что вы хотели бы увидеть конкретно в этом зале? – Хм… Написано ли тут про них. – Рокси снова уткнулась носом в рекламу. – Здесь сказано: «Войдите в Мир Теней и исполните свое темное предназначение». Как ты думаешь, что бы это означало?
Я ненадолго оставила свое занятие, чтобы усмехнуться: – Думаю, это значит, что лучше не лезть туда, ну, если не хочешь получить шрамы от ударов плетью на своей нежной коже. – Ты слишком узко мыслишь, – она убрала свой флайер и сжала руку Кристиана, подарив ему при этом одну из своих озорных улыбок. – Спорим, что Кристиан не боится своего темного предназначения. Ты пойдешь со мной в Каземат, верно? Как ты видишь, Джой слишком трусит, чтобы получать удовольствие от маленькой темницы. – Конечно, валяйте. – Я подтолкнула их к кроваво-красной палатке, которую едва можно было рассмотреть в темноте. – Я пойду к Ариэль, чтобы она погадала мне на рунах, пока вы веселитесь в объятьях Кровавой Мэри.
Рокси закатила глаза и тоже стала толкать Кристиана к красной палатке: – Железной Девы. [30] – Я не собираюсь веселиться внутри этой Железной Девы, – запротестовал Кристиан. – Там нет места для танцев или Майского дерева [31] .
Рокси остановилась и уставилась на него. Я захихикала. Он улыбнулся.
Она снова обернулась ко мне: – Только запомни – нельзя позволять Рафаэлю ступать на третью ступень, пока меня там не будет, чтобы посмотреть на это. – Третью ступень? – О чем она говорит? – А как же вторая ступень?
Она отпустила руку Кристиана, с глубоким громким вздохом поспешила ко мне, и загибая пальцы, стала говорить: – Первая ступень – метка, так? – Так. Ты сказала, что это были видения. – А кто еще знает содержание книг Данте на всем белом свете? – Ты. – Верно. Верь мне, Видения – это метка, первая ступень. Вторая ступень – это… – Защита издалека. – Именно. Кто же схватил Доминика и шлепнул одной рукой об стену, когда тот собирался прокусить твое запястье? – Ну… это же не было защитой издалека. – Издалека или чуть ближе, какая разница, – пожала она плечами. – Это была защита, и только это имеет значение. И если бы я не прервала вас, то, скорее всего, он бы перешагнул и через третью ступень.
Я попыталась выбросить из головы воспоминания о его теле, прижатом к моему. И запихнула это воспоминание в дальний уголок памяти, словно сокровище, которое можно будет достать и исследовать, когда я останусь в одиночестве. Я так ничего не сказала. – Просто пообещай, что он не поцелует тебя, пока я не буду рядом и не смогу увидеть это, ладно? – Все, иди.
Она усмехнулась и помчалась назад к Кристиану, схватилась за его руку и потащила к Каземату. Он послал мне жалостливый взгляд через плечо. На что я ответила ему воздушным поцелуем.
Поскольку самый главный аттракцион этого вечера – выступление музыкальных групп – не планировался начинаться дотемна, люди, которые присутствовали на празднике в эти ранние часы, выглядели практически нормальными. Да, многие были одеты в полиэтилен, винил и тяжелые громоздкие ботинки, и повсюду был черный, черный, и еще раз черный, но также присутствовали парочки и молодые люди небольшими группами, которые прогуливались, хихикая и показывая друг другу различные странности, и даже были семьи, хотя я заметила, что у некоторых палаток были ограничения до 12 лет.
В основном здесь говорили на чешском, немецком и французском языках вперемешку с исковерканным английским, слышавшимся то тут, то там, подтверждая слова Кристиана о том, что на празднование Хэллоуина сюда съезжаются люди со всей Европы.
Я пробиралась сквозь огромную толпу, направляясь к палатке, на которой была нарисована большая голубая ладонь, украшенная позолоченной Манназ, что символизировало одну из рун, используемых в предсказаниях. К счастью для меня, соседняя палатка – где Таня предсказывала судьбу по картам Таро – была пуста. Хоть я и не сомневалась, что встречусь с ней снова, но не горела желанием стать участницей сцены, наподобие той, что произошла не так давно. Я полагала, что Таня не имеет отношение к каким-нибудь заклинаниям или любовным зельям, и что вполне меня устраивало.
Ариэль сидела за низким столиком, накрытым стандартной лунно-звездной скатертью, которую можно купить в большинстве оккультных магазинов, и держала в своих ладонях руки двадцати-с-чем-то-летней блондинки, водя пальцами по ее линиям. – Ваша линия жизни очень длинная и очень четкая. Это хороший знак, – сказала она девушке на немецком. Потом робко улыбнулась мужчине, стоявшему позади нее. – У вас лишь одна линия брака.
Блондинка хихикнула и стрельнула кокетливым взглядом на своего спутника. – Линия сердца присоединяется к линии ума, так что во взаимоотношениях голова контролирует ваше сердце.
На щеке женщины проступила ямочка от удовольствия, вызванного этими словами. Я помахала Ариэль и встала в очередь прямо за парочкой. То, что я услышала, было стандартной болтовней – обобщенные и неопределенные фразы, которые произносились лишь для того, чтобы клиент был доволен. – У вас невероятно короткая линия судьбы. Это означает, что судьба практически не играет роли в вашей жизни. Это хорошо, понимаете? Это значит, что вы контролируете свою жизнь. – О, да, очень хорошо, – согласилась девушка, начиная входить во вкус. – Я люблю все контролировать.