Она проснулась посреди ночи от собственного крика. Лицо было мокрым от слез, тело сотрясала дрожь. Ей приснился кошмар. Кингсли тоже был там, но не с синими глазами, а с карими, он был багровым от злости, кричал, бил, толкал…

Девушка села на постели. Ночная сорочка облепила влажное от пота тело. Дрожащими руками она убрала с лица влажные пряди.

Почему она сразу не ушла от Майлза? Тогда бы не было этого страшного выпускного вечера.

Этот вопрос она задавала себе миллион раз. Но она была так молода и так напугана. Она начала привыкать к побоям, которыми Майлз награждал ее, когда оказывался не в настроении. Но он всегда так раскаивался в том, что сделал, просил прощения. И она прощала. Ведь он был Майлзом Стюартом – мужчиной, за которого ей, по всеобщему мнению, «посчастливилось» выйти замуж.

А в ночь выпускного устраивалась вечеринка в доме одного из друзей. Розали искала ванную и по ошибке вошла в одну из спален, которых было множество в большом особняке. Майлз и одна из ее подруг кувыркались в постели.

Она закричала и в шоке выбежала из дома.

Она шла не разбирая дороги от слез и отвращения, душивших ее. Но Майлз догнал ее на машине. Розали думала, что он будет просить прощения, но он начал бить ее и бил, пока она не потеряла сознание. Муж запихнул ее бесчувственное тело в машину и отвез домой, где снова избил. Та ночь стала последней каплей.

Розали закрыла глаза и прижала колени к груди.

Та ночь убила все ее чувства к нему. Когда в спальне Майлз набросился на нее, Розали начала защищаться. Она кричала, царапалась, кусалась. Муж пытался изнасиловать ее, но шум разбудил соседей, которые сломали дверь и ворвались в квартиру. Она была спасена.

Развод был быстрым и тихим. Родители Майлза боялись, что она смешает с грязью их имя. Несмотря на стыд, Розали готова была пойти на это. И пошла бы, если бы Майлз не согласился на развод со всеми ее условиями.

Розали помнила свои чувства в тот момент, когда она наконец стала свободной. Несмотря на физическое и эмоциональное истощение, после развода она почувствовала себя легкой и невесомой, как перышко, словно с ее плеч упала огромная тяжесть и теперь она в любое мгновение может взлететь как птичка. Конечно, это ощущение было кратким, время еще не стерло следов насилия на ее теле, а перед глазами все стояли ужасные сцены издевательств, но в тот момент ее душа пела.

Розали судорожно вздохнула. Бывают истории и похуже, чем у нее. Она могла стать инвалидом на всю жизнь, могла попасть в аварию, умереть от голода на улице, как это случается с другими, у нее могло не быть друзей и родственников. Она должна благодарить Бога, что у нее есть дом, и работа, и нормальная жизнь. Вернее, была нормальная, до того как появился Кингсли.

Его неожиданный звонок вывел ее из равновесия, взволновал ее чувства, но она справится с этим волнением. Ей надо держаться подальше от Уорда, выкинуть его из головы. Тогда и тело успокоится. А когда он исчезнет, все будет по-прежнему.

Розали не обратила внимания на то, как все сжалось внутри при мысли, что Кингсли может уйти из ее жизни.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Лето было в самом разгаре, но Розали не замечала лондонской жары. Ей наконец сняли гипс, и ее больше не мучило постоянное желание почесать ногу.

Прошло две недели с того уик-энда, который они провели вместе с Кингсли за городом. Уорду все не удавалось вырваться из Штатов, но он постоянно звонил. Стоило услышать знакомый голос, как дрожь охватывала все тело.

Вот и сейчас он позвонил на работу и сообщил, что прилетает. Голос был хриплым, низким и мягким как бархат. Он приглашал ее на ужин в одно место, где потрясающая еда и можно потанцевать. Им ведь надо отпраздновать снятие гипса. Как ей предложение?

Вот она, прекрасная возможность положить конец их отношениям. Они так долго не виделись, что ее отказ прозвучит вполне логично.

– Ужин? – выдохнула она. – С удовольствием.

– Вот и чудесно.

Внутри все пылало. Зачем она согласилась?

– Ты была хорошей девочкой? – вдруг спросил Кингсли.

Боже, если один его голос сводил Розали с ума, то что произойдет, когда они встретятся?

– Хорошей? Я просто разрывалась между любовниками, если ты это имеешь в виду, – весело прощебетала она. – А ты как?

– Работа и никаких развлечений. Совсем ничего интересного.

Розали сглотнула. Во рту стало сухо, сердце металось в груди, руки дрожали.

– Наверное, потому, что ты не привык к отказам любого рода, – с иронией предположила она.

– Может быть. Но я не сделал ничего плохого. Разве я не заслуживаю поощрения?

– Чистая совесть – сама по себе поощрение, наставительно произнесла Розали.

– Ну конечно. – Кингсли рассмеялся. – Увидимся в восемь.

Розали несколько минут стояла с трубкой в руках. Она действительно сошла с ума.

Без десяти восемь Розали была готова. Само спокойствие внешне – и дрожащий осиновый лист внутри. Она нервно мерила шагами гостиную, затем, уже в который раз, подошла к зеркалу Впервые за много лет Розали уложила волосы, подняв их наверх и закрепив. Немного туши и теней – и ее глаза стали огромными. Алая помада придавала ей чувственный и искушенный вид. Красное шелковое платье для коктейля длиной до колен и всего с одной бретелькой было слишком смелым для нее. Но оно так выгодно оттеняло необычный цвет ее волос. Каждая медная прядь сверкала как солнце. Черные туфельки из переплетенных ремешков и крохотная сумочка дополняли образ роковой соблазнительницы.

Это Бет настояла на покупке столь вызывающего наряда, когда пару месяцев назад они ходили по магазинам. Сама Розали даже не подумала бы примерить такое: платье выглядело на миллион долларов, да и стоило ненамного дешевле.

Но ей нужно было вечернее платье на дружеский ужин с партнерами и их женами, поэтому Розали поддалась на уговоры Бет и купила его.

Правда, в последний момент надела другое, сочтя его слишком вызывающим.

Но сегодня вечером… Сегодня платье, пылающее как пламя и подчеркивающее каждый изгиб ее тела, – именно то, что нужно.

Зазвенел домофон. Розали сосчитала до десяти и подняла трубку.

– Да?

– Это Кингсли.

Сердце предательски пропустило удар. Она нажала на кнопку и вышла в холл.

– Вот это да! – с восторгом выдохнул он и крепко поцеловал ее, словно у него было на то полное право.

Розали растворилась в поцелуе.

– Ты как живое воплощение моих самых смелых фантазий, – восхищенно прошептал он.

– Всех сразу? – За улыбкой Розали попыталась скрыть волнение. – Блондинок, брюнеток и шатенок?

Его рука коснулась ее волос.