На первый взгляд толпа почти не отличалась от той, что можно найти в веке XXIII. И тогда, и сейчас люди стремятся собираться вместе и веселиться. Все любят музыку, общество, еду и питье. Пусть времена меняются, но люди по сути своей остаются такими же самыми.
— Пошли! — Она тащила его сквозь толпу.
На первом этаже возвышалась длинная барная стойка. За стойкой стоял бармен — живой человек, а не робот. Он разливал напитки и раздавал мисочки с закусками, которые принято, кажется, есть руками. Посетители облепили стойку очень плотно — не протиснешься.
По узкой винтовой лесенке они поднялись на второй уровень. Здесь была устроена полукруглая сцена, на которой выступали музыканты — восемь пестро разодетых парней. Они самозабвенно играли; звук еще усиливался мощными динамиками по обе стороны сцены.
Перед сценой находился небольшой пятачок, куда устремились танцующие. По-настоящему танцевать на тесном пятачке оказалось невозможно; они просто покачивались в такт музыке. Джейкоб разглядывал одежду. Он решил, что в конце XX века никакого единообразия не было. Брюки в обтяжку и мешковатые, юбки длинные и короткие, буйство красок и строгие черные костюмы. На некоторых женщинах были туфли без каблука; на других, как на Санни, — туфельки на тонких шпильках.
Он решил, что женщины, которые носят шпильки, хотят казаться выше. Но у шпилек оказался и побочный эффект: на ноги их хозяек очень приятно смотреть.
От такой пестроты разбегались глаза. Джейкобу стало весело. Он вспомнил, что лет через сто после этого времени начнется (к счастью, короткий) период преобладания униформы, единообразия во всем. Как же тогда, наверное, будет уныло!
По залу сновали официантки в коротких юбках; они разносили подносы и записывали заказы, которые выкрикивали посетители.
Хотя живые официантки не так расторопны, как роботы, подумал Джейкоб, зато с ними веселее. И обстановка становится более теплой и дружелюбной.
Не выпуская его руку, Санни потащила его между столиками.
— Я забыла, что сегодня суббота! — прокричала она. — По субботам здесь настоящий сумасшедший дом!
— Почему?
Санни рассмеялась:
— Потому что все ходят на свидания! Не волнуйся, как-нибудь втиснемся. — Она перестала озираться и улыбнулась ему. — Ну, что ты думаешь?
Он дотронулся до ее серьги — три шарика на тонкой золотой цепочке.
— Мне здесь нравится.
— «Мародеры» неплохи. Я имею в виду группу. — Она жестом показала на саксофониста, который как раз исполнял сольную партию. — Ох и горячие же!
— Здесь очень жарко, — согласился он.
— Нет, я имела в виду… Не важно! — Кто-то врезался в них сзади, и Санни прильнула к Джейкобу, закинула руки ему на шею. — По-моему, это наше первое свидание.
Не обращая внимания на толпу, он поцеловал ее.
— Ну и как оно проходит?
— Классно. Просто классно!
Поняв, что она имеет в виду «хорошо», он снова поцеловал ее. Ее довольный взгляд запустил в нем цепную реакцию.
— Можем ведь и просто постоять, — сказал он ей на ухо. — По-моему, никто ничего не заметит.
— Ты был прав, — со вздохом ответила она. — Здесь действительно жарко. Наверное, нам лучше…
— Санни! — Кто-то схватил ее за талию, развернул и запечатлел на ее губах мокрый, сочный поцелуй. — Детка, ты вернулась!
— Марко…
— От меня осталась половина — в лучшем случае. Я уже несколько недель усыхаю. — Он по-дружески обнял ее за плечи. — Где ты пропадала?
— В горах. — Она улыбнулась, радуясь старому приятелю. Марко такой же, как всегда, — тщедушный и бесхитростный. Несмотря на театральное приветствие, между ними никогда ничего не было. Они давно договорились, что не станут портить дружбу — Ну, как дела в реальном мире?
— Лютая конкуренция, детка. Слава богу. — Он оглянулся через плечо и заметил, что его прожигают чьи-то зеленые глаза. — А… почему ты не знакомишь меня со своим другом?
— Джей-Ти. — Санни положила руку Джейкобу на плечо. — А это Марко, мой старый приятель по покеру. Предупреждаю заранее, Марко: с Джеем-Ти играть не садись. Он настоящий убийца.
Марко окинул Джейкоба цепким взглядом и решил, что тот может убить не только в переносном смысле и не только за покерным столом.
— Как дела? — спросил он, предусмотрительно не протягивая руку.
— Нормально. — Джейкоб смерил его оценивающим взглядом. Он решил: если этот мозгляк еще раз поцелует Санни, свернуть ему шею будет раз плюнуть.
— Кстати, Джей-Ти — брат мужа моей сестры.
— Как тесен мир!
Джейкоб не отвел взгляда.
— Теснее, чем вам кажется.
— Верно! — Если бы на Марко был галстук, он бы сейчас ослабил узел. Но поскольку ворот его рубахи и так был распахнут, он беспомощно топтался на месте, не зная, как избавиться от подступившего к горлу кома. — Кстати, вы присесть куда-нибудь хотите?
— Конечно!
— Мы сдвинули несколько столиков вместе. При желании присоединяйтесь.
— Идет! — Санни снизу вверх посмотрела на Джейкоба. — Ты как?
— Я за, — ответил он, злясь на себя.
Его ревность была не осознанной, а чисто инстинктивной. Пробираясь между столиками, он любовался длинными ногами Санни. Его реакция совершенно оправданна. Несмотря на эволюцию, мужчины во все времена остаются собственниками.
Когда они подошли к столику, с полдюжины людей приветствовали Санни по имени. Поскольку их имена потонули в реве музыки, Джейкоб только кивал, садясь.
— Сейчас я угощаю, — заявил Марко, когда ему наконец удалось подозвать официантку. — То же самое, — сказал он. — Плюс бокал шардоне для дамы и… — Он вопросительно посмотрел на Джейкоба.
— Пиво. Спасибо!
— Нет проблем. Я сегодня сбыл три машины!
— Молодец! — Санни наклонилась вперед и слегка повысила голос, чтобы Джейкобу было лучше слышно: — Марко — автодилер.
Услышав слово «дилер», Джейкоб невольно представил, как Марко тасует машины, словно карты, и сдает их на зеленом сукне.
— Поздравляю! — прокричал он, не совсем уверенный, что полагается говорить в таких случаях.
— Ничего, справляюсь. Если понадобится тачка, дайте мне знать. На этой неделе пришла новая партия — настоящие конфетки!
Джейкоб покосился на аппетитную брюнетку справа от себя; та словно бы невзначай привалилась к нему плечом.
— Обязательно!
Заметив, что новый друг Санни больше не смотрит на него так, словно хочет расквасить ему физиономию, Марко придвинул свой стул поближе.
— Ну а ты на чем ездишь, Джей-Ти?