«Скорее на нищенку», — подумала она и заставила себя пойти к ним, с каждым шагом чувствуя, как ей становится больнее и больнее.
— Да, — с улыбкой сказал герцог и глубоко вдохнул чистый морской воздух. По всему было видно, что он рад возвращению в Пендерлиг. Замок больше не казался герцогу старой развалиной, прогнившей до фундамента. Теперь он больше походил на символ славного прошлого Шотландии.
— Иди к нам, Брэнди, — сказал Бертран, — не топчись. Нам надо много тебе рассказать, просто не терпится поскорее выговориться.
Да, деваться было некуда.
— Добрый день, Бертран, Ян. Надеюсь, ваша поездка была удачной.
Ее реплика прозвучала ненавязчиво и мило. Девушка надеялась, что они не будут разглядывать ее.
— Господи, — воскликнул Бертран, — девочка моя, ты пахнешь морем.
Брэнди после этих слов на секунду возненавидела море. Она посмотрела на герцога и увидела, что в его глазах зажегся лукавый огонек. Ей захотелось закричать на него, но сердце ушло в пятки, девушка почувствовала себя неуклюжим, грязным ребенком. Проклятье! Но вслух она произнесла лишь:
— Извините меня, я должна переодеться.
— Да перестань ты, — хлопнул ее по плечу Бертран, — ничего страшного, если у нас в замке какое-то время поживет русалка.
Да, это было хорошо сказано! Тем временем и герцог обратился к девушке:
— Пойдем, Брэнди, я привез тебе из Эдинбурга подарок и хочу поскорее его вручить.
«Подарок? Интересно, должно быть это кукла», — подумала Брэнди и тряхнула головой, отгоняя прекрасное видение: она — элегантная леди в окружении знатных джентльменов.
Когда Брэнди подошла к герцогу поближе, ему захотелось потрогать ее мокрые от морской воды волосы, но он быстро подавил в себе это желание и задумался о другом.
Ян ломал голову над тем, что еще придумает леди Аделла в борьбе с ним. И с удовольствием подумал: «Я все-таки поставил спесивую старуху на место».
Леди Аделла, Клод и Констанция пили в гостиной чай. Последние были единственными сторонниками леди Аделлы.
— Итак, вы вернулись из своей экспедиции за овцами, — сказала старуха и поставила чашку на блюдце.
— Совершенно верно, леди, — ответил Ян, и понял, что ошибся, не отреагировав на ее шутку, — рад видеть вас в добром здравии.
— Не благодарю вас. Берти, твое присутствие, надеюсь, меня приободрит. Когда тебя нет, Клод становится таким занудой. Нет уж, лучше ты живи с ним.
Она увидела, что Бертран беседует с Констанцией, и сказала:
— Я вижу, ты соскучился по своей маленькой кузине больше, чем по отцу. Зная Клода, не виню тебя.
— Ничего я не соскучился, — ответил Бертран, — просто я рассказывал Конни, как мы с Яном ездили в Эдинбург, как проводили там время, любовались пейзажами, но не забывали и о делах. Посетили банк, разговаривали с бизнесменами.
— Интересно, какими пейзажами вы там любовались?
— Например, видели замок. Да и не только замок, еще многое другое…
— Не думала никогда, Берти, что ты интересуешься публичными домами, — мрачно заметила леди Аделла и постучала пальцами по краю стола.
Ян засмеялся.
— Ничего такого я за ним не замечал, уверяю вас. Эдинбург — красивый город, совсем не похожий на Лондон, кроме того, там отличные магазины.
— И, конечно же, Ян потащил меня туда, — сказал Бертран, не отводя взгляда от Констанции, а затем кивнул на дверь, где стоял Краббс со свертками и коробками в руках.
— Ты привез мне подарок! — закричала Констанция и вскочила с места.
— Мы привезли подарки всем женщинам, — сказал Ян, глядя, как на это отреагирует леди Аделла.
Старуха не разочаровала его.
Она фыркнула, но все-таки подарок взяла.
— Что это, саван, прикрыть мои старые кости? — равнодушно спросила она.
— Нет, леди. Я думал об этом, но Бертран не захотел поехать в магазин, где продают саваны. Он сказал, что вы не примете его. Поэтому пришлось подумать о другом подарке.
— Ты не дурак.
Леди Аделла фыркнула, а затем быстро начала сдирать обертку.
— Ох!
Старуха вытащила отличную шелковую шаль, которая отбрасывала голубые тени, похожие по цвету на чистое небо.
— Это не для такой старухи, как я. Сразу проявятся все морщины на лице, я буду синяя, как покойник.
Но глаза леди Аделлы говорили совершенно обратное.
— Я пытался объяснить это владельцу магазина, — сказал Ян, — просил совершенно черную, без всяких оттенков, но он дал мне такую, — герцог вздохнул, — наверное, придется возвращать.
Леди Аделла грустно посмотрела на герцога и накинула шаль.
Ян вручил подарок Брэнди, а Бертран осчастливил сгорающую от нетерпения Констанцию. Герцог думал о том, как воспримет Брэнди его подарок, более подходящий взрослой женщине.
Брэнди дрожащими руками открыла коробку и долго смотрела и ощупывала платье, лежащее перед ней. Оно было прямое, без пояса, и девушка недоуменно посмотрела на герцога.
— Это императорский стиль, законодателем которого является наполеоновская Жозефина, — объяснил Ян с улыбкой.
Он хотел добавить, что такое платье поддерживает и делает более округлой грудь и все мужчины вокруг падают к ногам женщины, надевшей его, но промолчал. Ян молил Бога, чтобы платье подошло. И ему очень хотелось обнять девушку.
— Оно такое красивое, очень красивое, и мягкое, я никогда раньше не видела таких мягких и дорогих вещей. Но я не понимаю, Ян, а где же пояс? Боюсь, я буду выглядеть в нем смешно.
— И не надо пояса, — сказал герцог, глядя ей в лицо, — так задумано, чтобы платье свободно облегало тело. Этот стиль сейчас моден в Лондоне.
Брэнди посмотрела на складочки на корсете и поняла, что они должны находиться где-то на уровне груди, и побледнела от этой мысли. Ей хотелось закричать и затопать ногами. Почему природа создала ее такой коровой? И почему мода отвела всего два дюйма ткани для того, чтобы прикрыть грудь женщины?
Ян с удивлением наблюдал, как меняется выражение ее лица. Она была ошарашена, платье ей определенно не нравилось. Не нужно было покупать его ей. Черт!
— Брэнди, если вам не нравится покрой платья, мы можем нанять портниху, которая все переделает, это легко сделать.
Она прижала платье к груди.
— О нет, это самое замечательное платье, которое у меня когда-либо было. Спасибо вам огромное, Ян!
— Не стоит. Просто мне хотелось сделать вам приятное.
Он сказал это мрачным голосом, что было необычно для него, затем повернулся к Констанции, которая любовалась своим подарком. Герцог улыбнулся про себя. Бертран сам выбирал ей платье. Зеленый муслин с оборочками из тесьмы, подчеркивающими грудь шестнадцатилетней девушки.